Читать интересную книгу Вакуум. История открытия себя - Илья Чернецов

Опять Мазик со своим перегаром:

– Братуха, все нормально, ты сможешь, ты вырулишь.

И так ведь и наваливается. Ну понятно, ноги не держат, бухой же. Дебил блять.

– Мазик, еблан, съебись нахуй! Ты тупо меня раздавишь сейчас!

А потом у меня перед лицом оказывается бланк и ручка:

– Подпишись.

Думаю, если бы я отказался подписываться меня бы оставили на улице.

***

Другая палата. Меня выгрузили с каталки на кровать отвратительного качества. Пружины настолько слабые, что тело проваливается чуть ли не до пола. Думаю, это как-то связано с тем, что главврач ездит на отличном автомобиле, хорошо питается и отправляет своих детей в качественные ВУЗы.

В палате чисто, просторно. Три мужика сидят на своих кроватях. На вид чуть более коммуникабельные, нежели предыдущие.

Когда санитары уходят один из мужиков начинает рассказывать, как прошлой ночью увидел у себя на груди таракана. И как однажды, когда он лежал в другой больнице одному мужику таракан залез в ухо.

– И этот таракан так скребется, как будто ломом кто-то в ухе ковыряет. Это он так говорит, я-то не знаю, мне ни разу не залазил.– Говорит этот мужик.

– И что потом?

– Вытащили потом.

Тем временем я наблюдаю в своей памяти последний и самый ужасный пазл из моей прошлой жизни:

***

Операционная. Я лежу на столе. Голый. Передо мной большая, железная лампа с кучей огоньков.

Вокруг меня врачи.

Боль уже часть моего бытия настолько, что я к ней привык. Я окончательно измотан и даже не держусь, я просто жду когда это всё закончится. Я не просто готов к смерти, а просто понимаю, что скоро умру. И этот факт меня никак не трогает. Наконец-то конец.

Меня привязывают к операционному столу, вставляют в рот плотный тканевый валик. Неожиданно доктор подносит скальпель к моей груди и рассекает её, оставляя ровные срезы моей плоти по обе стороны лезвия.

Плевать. Холодный скальпель скользит по моей груди и мне просто все равно. Мне больно, ощущения живые, полноценные, зрелище пугающее. Но мне просто всё равно. Безразлично.

Как я узнаю позже, в этот момент моя жизнь висит на волоске. То есть шанс есть. Для меня факт существования шанса ничего не меняет. Что умру, что буду жить – без разницы.

Наркоза нет. Моё сердце на последнем издыхании от повреждений и наркоз его просто убьет. Режут на живую.

Маленьким я смотрел фильм «Война и мир». Там одному чуваку отрезали ногу без анестезии. Ему дали в рот деревянную ложку и стали пилить. Я тогда думал, что это, наверное, чертовски больно и я никогда не хотел бы испытать подобное.

Вуаля! Испытываю. Очень больно, но и не так страшно, как казалось в детстве.

Разрезав мою грудь хирург вставляет в меня страшную, блестящую металлическую хрень и разжимает рёбра. Вот тут стало реально больно, я завыл, используя последние силы на психологическую борьбу с этой новой, жуткой болью. Я привязан к операционному столу ремнями, в моем рту кляп, а вокруг меня люди, оснащенные тонной страшных инструментов. И у них есть полное право делать со мной что угодно, ведь они борются за мою жизнь. Мне остаётся только терпеть.

Через несколько секунд, когда последние резервы были исчерпаны и рука хирурга коснулась моего сердца мой пульс превратился в нитку, а я на четыре бесконечных дня погрузился в кому.

***

Когда ты ничего не знаешь о вечности тебе кажется что «вечно» это бесконечно долго. Ты даже не представляешь, что вечность может уместиться в половине секунды. Потому что вечность это не единица измерения времени. Это состояние его отсутствия.

Я оказался там, где не существует времени, материи, пространства. Там, где вообще нет ничего конкретного и всё живет по законам, которые никак не укладываются в земные рамки миропонимания. Точнее рамки, в которых живет общество. Ведь мир устроен иначе.

Там, где я оказался, в этом обширным и многослойным «другом мире», отчетливо понимаешь насколько глупо жить примитивными людскими законами. Насколько это бессмысленно. Потому что жизнь с людьми, на Земле, лишь крошечная часть твоего существования. И тратить её всю, стараясь уместиться в узкие рамки местных законов и устоев всё равно что лезть из кожи вон стараясь угодить каждой гусенице, каждому муравью, когда ты оказываешься в лесу на короткое время. Это абсурдно, потому что попав обратно, в свою естественную среду, ты не сможешь применить полученный опыт. Потому что твоя естественная среда устроена куда сложнее и многогранней. Также как среда людей и среда насекомых. Уверяю вас, насекомые беспробудно примитивны. Они не умные, не продвинутые, они простейшие.

Оказавшись в этом новом, казалось бы, бесконечном мире я во всей полноте осознал насколько примитивно то, чем мы живем на Земле. Это осознание было таким же очевидным, как наше, земное, понимание примитивности кольчатых червей и всех процессов, составляющих их жизнь. Подумать только, их жизненный цикл составляют три-четыре действия!

Но мы, люди, не так уж далеки от червей. По сравнению с той средой, откуда мы родом, естественно. Ведь наш жизненный цикл тоже можно посчитать в количестве действий: еда, питье, работа, развлечения… Наши стремления можно уложить в конкретные очертания: Мазератти, тёлка с классными сиськами, четырехкомнатная квартира в центре, путевка в Австралию или еще хуже – в Турцию.

И никаких отклонений!

Мы жутко примитивны. Более того, мы жутко узколобы, пугливы, ущербны. И идем на это сами. Потому что необходимости стремиться к бесполезному хламу нет.

Сразу же, с того момента, как я появился в «другом мире», для меня сразу всё стало понятно. Законы, порядки, устои, почему я здесь, зачем, откуда, как так получилось. Ко мне пришло абсолютное понимание всего мироустройства так, как будто оно всегда было со мной, но забылось на время сна – земной жизни. Теперь я проснулся, нахожусь в реальном мире и понимаю всё до мельчайших деталей. Понимаю смехотворность своих земных устремлений, желаний, страхов. Понимаю причину, по которой именно это, примитивное, смехотворное существование должно было со мной случиться.

Именно случиться. Жизнь, длинною в двадцать два года как случай, эпизод.

Я отлично знаю причину, по которой я вернулся обратно, в «другой мир».

Это понимание не похоже на земное. Это не инсайт, в котором есть твердые переменные и который есть только часть какой-то всеобъемлющей информации. Это понимание без конкретных вещей, которые можно обозначить словами. Такими как «убивать плохо» или «закон притяжения». Это ощущение, глубокое исчерпывающее понимание того как всё устроено. Это тип информации, формулируемый ощущениями, осознанием. Он не конвертируется в физическую форму. Потому что любая физическая форма – условность. В реальном мире нет ничего физически фиксированного, постоянного. Всё меняется в зависимости от обстоятельств. Нечто есть и в то же время его нет. Предмет, ситуация, понятие, свойство. Всё условно. В «реальном мире» это естественно, потому что так оно и есть.

Я нахожусь в длинном, грязном сине-зеленом коридоре. Мое тело подвешено в воздухе и притянуто к несуществующему потолку. Я знаю абсолютно всё и в данный момент испытываю до одурения неприятное чувство. Что-то вроде передоза, только более сложное и противное.

Моего тела не существует и я не обращаю на него совершенно никакого внимания. Однако в то же время оно есть и нечто непостижимым образом причиняет ему невыносимую боль. Я ощущаю как что-то неосязаемое перекручивает мои конечности, внутренности. В то время как я вижу себя в целости и сохранности.

Это какая-то крайняя, невозможная степень боли.

Вокруг меня существа серо-сиреневого цвета, очень высокие и мускулистые. У них длинные руки и ноги. Их лица как обычные человеческие, только без глаз, бровей, ртов, просто обтянуты кожей. Они несут меня по коридору, даже не прикасаясь ко мне.

Внезапно я оказываюсь в огромном зале, полном таких существ. Темно, мелькают огни. Существа пьют, развлекаются, употребляют наркотики. Причем это только знание, что они пьют и развлекаются. Потому что никто не подносит ко рту стаканов, у них ведь и ртов нет. Никто не трахается, ведь они бесполы. Это просто ощущение. Кругом молчание, полная тишина и просто гул.

Я вдруг понимаю, что сиреневые существа могут сделать со мной что угодно. Это не то, чтобы безжалостность и беззаконие, это данность «реального мира».

Нет никаких законов, моралей, жалости.

Любое желание, действие, помысел – норма. Таков порядок вещей.

Я остро чувствую вину на себе и знаю, что происходящее – расплата. Я уверен, что муки не кончатся никогда.

Вдруг все остановливаются, замирают. Полная тишина на несколько секунд. Даже гула нет.

И они начинают меня рвать. На части. Все, кто там есть. До единого. Они выкручивают мои суставы и вырывают конечности, куски тела, внутренние органы. В то же время всё остается на своих местах и кровь не льется.