Читать интересную книгу Служба - В. Воронов

Но не будем забегать вперед и сделаем пару необходимых замечаний. Во-первых, все то, что развернулось в наших священных рубежах с 1917-го, мы уверены, невозможно объяснить рационально. Точнее всех сказал молодой поэт: «Сатана гулял». (Только, полагая, что тот уже «гулять устал, гаснут свечи, кончен бал», поторопился он. Земля ему пухом…) Измышленная Врагом рода человеческого ПРОВОКАЦИЯ быстро стала воистину всеобъемлющей. А для Службы — главным стержнем всех ее дел. Во-вторых, как ни странно, внешние проявления бесовщины оказались недолговечны: излишний колорит облика службистов вскоре сменился столь характерным для Службы лоском чиновника. Совсем обычного чиновника: «как прикажете».

Приодевшуюся Службу оч-чень устроила Инстанция, которую еще называли «Хозяин». Та, как известно, предпочитала особо острые специи. При нем Служба и обзавелась специями, доселе неслыханными и в невиданных масштабах. СПЕЦтюрьмы и СПЕЦлагеря — оттуда клиенты Службы уже не выходили; СПЕЦучастки — где убивали и закапывали; СПЕЦпоручения и СПЕЦоперации — которые даже земной суд назвал «тягчайшими и бесчеловечными преступлениями, выражавшимися в производстве опытов над живыми людьми, похищениях и умерщвлении людей» и т. п. Но основным (для Службы!) были СПЕЦоклады и СПЕЦпайки, СПЕЦнаграждения — боевыми орденами за СПЕЦоперации, и даже СПЕЦзвания: «спецмайор» формально соответствовал целому армейскому полковнику, а фактически уже от «спецлейтенанта» зависело, когда и как замучить генерала. А вокруг всего этого — спецпропаганда «Славных Дел Наших Славных Службистов!» Службе уже мало было, чтобы ее боялись больше смерти. Она требовала к себе любви. И непременно — всенародной. Ибо именно «всенародная любовь» к Службе и Хозяину должна была обосновать спецзарплаты, спецнаграды и, главное, СПЕЦВЛАСТЬ над огромным народом гигантской страны. А там, глядишь, если постараться, всего мира!

Служба взяла важную роль: определять, кто Хозяина, а, значит, и ее — всенародно любить согласен, а кто — не готов и, тогда — на спецучасток… Так и укладывала пластами «контрреволюционеров» с женами и детишками, рабочих-«вредителей», крестьян-«кулаков», врачей-«отравителей»… Когда с материалом случались перебои, чтобы не останавливать процесс и не рисковать местом, годились и особо «твердые большевики» и даже собственные сотрудники.

Добиваться любви приходилось старательным трудом. Один из наиболее известных старателей, Н. Ежов, даже возмущался: «Меня обвиняют в морально-бытовом разложении. Я не отрицаю, что я пьянствовал, но я работал как вол». Задача, как видим, была тяжела. Как обойтись тут без апробированного способа — провокации! Учинили, к примеру, операцию «ЛЗ» («Ложный закордон»): понастроили вдоль священных рубежей ложных погранзастав: якобы чужих. И обставили — в полном секрете — все так, будто переправляют тебя на «ту сторону» с наиважнейшим заданием. А на якобы уже «той стороне» попадал ты в руки «врага»… Коли оставался жив, подлежал расстрелу за измену Родине.

Понятие вины в таких условиях уже вовсе не волновало: не виноват, так будешь… Очередной шеф Службы Ю. Андропов, выступая перед питомцами ее Высшей школы в 1967 году, разъяснял: «Противник ставит своей целью… не переступать наших советских законов, действовать в их рамках…». Вот ведь какой неудобный противник: не хочет он нарушать законы, не желает быть виноватым! Ну, да службистам не впервой: не умеет — научим, не хочет — заставим! Примечательно, что поучения Андропова озаглавлены «Каким должен быть чекист» и опубликованы в его книге «Ленинизм — неисчерпаемый источник революционной энергии и творчества масс».

Так и «творили». Неисчерпаемо…

«Политический сыск будет всегда»

(Из постулатов Центра общественных связей)

И вот произошла очередная смена Инстанций. И Устоев. Все изменилось? Ну, натурально… «Для успокоения народных волнений… принято решение объявить», что Служба «будет спешно» разделена «на какие-то самостоятельные ведомства», — утешал попритихших было коллег сотрудник ЦОСа. Окончательно успокоил промежуточный шеф — г-н Баранников: «Я не склонен в угоду какой-либо конъюнктуре отметать колоссальный опыт… накопленный российскими спецслужбами». Лучше и не скажешь! Правда, непосвященным оставалось гадать, в какой именно мере предполагается сохранять драгоценный опыт применения батогов, дыбы и более современных «активных средств». А главное, краеугольного метода — ПРОВОКАЦИИ.

Зато, какие кадры стали пополнять штат Службы! Ее официоз с восторгом извещает, что «к сотрудничеству привлекает проверенных, честных, интеллектуально развитых… граждан, желающих добровольно, в соответствии с обязанностями, определяемыми Конституцией, оказывать содействие в обеспечении интересов государства… предотвращать экологические катастрофы (!!)». Во! Ну, как тут вслед за авторами «СБ» не прийти «к мысли, что интеллектуальный потенциал в органах… поистине огромен».

Впрочем, куда интереснее, в связи с подчеркнутой верностью традициям, потенциал морально-нравственный. В 1991 году социологический опрос тогдашних слушателей Высшей школы КГБ, т. е. нынешних функционеров Службы, засвидетельствовал: 35,5 % из них уверены, что цель оправдывает средства, а 50 % — что мораль для своих одна, а для остальных — другая. Такой вот потенциал… И как тут (в духе верности традициям) не вспомнить увещевания руководства Службы начала века: «для тайных розысков должны, СКОЛЬ ВОЗМОЖНО, быть употреблены люди умные и хорошей нравственности». И что реально получалось…

Суть, по нашему скромному разумению, не в том, чтобы люди, не соответствующие явно демагогическим декларациям своих трубадуров, отстранялись, увольнялись, сокращались. Тем более, что — именно в духе «верности традициям» — поувольняют далеко не самых худших. Куда важнее, чтобы вся система государственной безопасности наконец-то начала соответствовать своему истинному предназначению: оберегать не государство (которое: «Это — Я») от собственных граждан и не путем провокации по-преимуществу, а защищать именно этих самых граждан. Банально? Но почему же все еще не так?! Почему налицо недвусмысленные свидетельства уже сегодняшних провокаций? Почему исподтишка пакостят правозащитникам, пытающимся сказать правду о Службе сегодня? Почему под разными предлогами наглухо закрыты ведомственные архивы, хранящие нелицеприятную правду о «славных делах» прошлых лет? Почему придворные издания типа упомянутой «Службы безопасности», пытаются убедить, что Служба — де, не только «всех умней», но и неизменно «всех приятней и милей»? И прочая, и прочая…

В конце-то концов, не нужны покаяния, неизбежно лицемерные. Нужно, чтобы и общество, и власть предержащие, и, прежде всего, сами сотрудники знали истинную историю Службы. Потому что на все времена прав Александр Сергеевич Пушкин: знание истории, это то, что отличает цивилизацию от дикости.

…По утрам в крепостные двери Большого Дома на одной из центральных площадей столицы вливается поток деловитых людей. «Люди как люди, — мог бы сказать о них известный булгаковский персонаж. — Любят деньги, но ведь это всегда было… Обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…». Не похоже, чтобы в доме этом уже наступало будущее. Но с каждым днем яснее, что отказа от прошлого не предвидится.

2. Наган Дзержинского

Перелистывая старые публикации, удалось найти ссылки на организованную лично товарищем Дзержинским провокацию. Еще в апреле 1989 года об этом писал историк В. Поликарпов, опубликовавший архивный материал о попытке сотрудника ВЧК П. Я . Березина сфабриковать «дело» против командующего Московским военным округом Н. И . Муралова и члена президиума Моссовета, комиссара по гражданской части Москвы М. И . Рогова.

26 апреля 1918 года под вечер к Председателю ВЧК Ф. Дзержинскому пришли на прием сотрудник отдела по борьбе со спекуляцией Березин и бухгалтер торговой фирмы Григорьев. Последний сообщил, что может приобрести подписанное Роговым разрешение на право ношения оружия на вымышленное имя. Документ уже изготовлен — нужно лишь 10 тысяч рублей для оплаты услуг. Феликс Дзержинский немедленно решил воспользоваться представившейся возможностью. Но для ареста и передачи дела в суд никаких улик у него не было. Поэтому председатель ВЧК дал «добро» на провокацию: приказал купить подложный документ (т. е. совершить преступление и подтолкнуть к нему человека, улик против которого не было!). Но требуемые агентом Березина Григорьевым деньги до получения бумаг выдать отказался.