только собралась развернуться, как дед сказал:
– Ну?
– Что ну? – не поняла Инна, поглядывая на двери. Ей уже хотелось поскорее закончить весь этот абсурд.
Взгляд бородатого деда стал таким внимательным, что Инне даже сделалось неловко – не должны приличные деды так смотреть на молодых женщин. Она сложила руки на груди и вопросительно посмотрела на него.
Дед проговорил:
– Ты ж говоришь, не нравятся местные кандидаты. Так?
Инна сдвинула одним плечом.
– В целом, да.
– Так, а чего тебе надо – знаешь? – продолжил наседать дед.
И чего он к ней привязался? Задает какие-то вопросы, будто она на собеседовании. Или это во времена его молодости так модно было? Знакомишься, как соцопрос проходишь. Где училась, кто родители, где работают, сколько зарабатывают. Э, дед, если ищешь, с кем встречать безбедную старость, то сейчас это совсем не про нее. Бывший муж постарался.
Инна хотела вежливо отправить деда подальше, но его цепкий взгляд все же заставил ответить. Она вздохнула и проговорила:
– Ну…
– Давай-давай, смелее, – усмехнулся старик. Хотя, стариком его называть слишком уж перебор. Старик – это дряхлый, немощный, с палочкой ходит. А этот – все-таки дед. Молодится, бороду уложил. Надо же. Дон Жуан.
Инна потерла подбородок и задумчиво произнесла:
– Чего мне надо? Да чего. Того же, чего и всем нормальным людям. Чтобы было, на что жить. И чтобы рядом был тот, кому можно доверять.
– Справедливо, – согласился дед.
Инна продолжила:
– И чтобы всякие «ярики» обходили стороной. Хочу свой дом, а не квартирку, которая теперь уже и не моя. И любви. Такой, чтоб как в кино и книгах! Чтоб искрило, а не то, что у меня было с Яриком. Чтоб настоящий огонь!
– Хо-хо! – с восторгом усмехнулся дед. – Хорош запрос. Чтоб искрило. И чтоб огонь. Сама-то такое выдержишь? Не устанешь от постоянного искрения?
Инна хмыкнула.
– Скорее еще добавки попрошу. Только таких искристых, наверное, сейчас уже не делают. И мой бывший муж тому пример. Извините, что загрузила вас личными проблемами. Хорошего вечера.
Снова собираясь уходить, Инна цапнула с подноса еще несколько шпажек канапе.
– А на что ты готова ради такой любви? – вдруг спросил дед.
Инна вздохнула с улыбкой.
– Да я бы хоть сейчас поехала за ней. Если наверняка. Но я взрослая девочка. Понимаю, идеальное только в наших головах.
Она стянула губами «канапешку» и в этот раз стала тщательно пережёвывать, рассчитывая, что от молчания деду станет скучно и он переключится на кого-нибудь другого. Но он не отходил и продолжал наблюдать за тем, как она методично ест оплаченный Ангелининым абонементом фуршет.
– Ну что? – не выдержала Инна его взгляда спустя еще несколько минут.
Дед чему-то хихикнул и сказал:
– Значит, хоть сейчас готова?
Инну его компания начала утомлять. Еще и Ангелина куда-то подевалась. Наверняка нашла какого-нибудь жгучего мачо и милуется с ним в углу. Это ей, Инне, везет на каких-то заучек и дедков.
– Да готова, готова! – в сердцах высказала она с набитым ртом.
– Как чудесно, – чему-то обрадовался дед. – Ну и славно. Ну и прекрасно.
Затем, будто пританцовывая, топнул своей белой лаковой туфлей. Стук металлической набойки разнесся по залу звонким эхом, Инна даже сжалась – сейчас на них обернутся и все увидят, что она тусуется с дедом. Решат, что она какая-нибудь профурсетка, охочая до денег и квартир престарелых мужчин.
– Извините, – проговорила Инна торопливо, – я пойду. Мне пора.
– Иди-иди, – охотливо согласился дед и даже помахал ей, поторапливая.
«Какой невоспитанный», – подумала Инна и направилась к гардеробу. Пускай Ангелина остается и веселится, Ангелине же наверняка весело, если куда-то запропастилась и даже не пытается ее найти. А она поедет домой. На метро, а не на такси, потому что теперь надо экономить. Запасные ключи Ангелина ей как раз выдала.
Быстро закутавшись в розовый пуховик, она натянула шапку с белым бубоном и вышла на порог. Крыльцо заледенело, пришлось все время смотреть под ноги на ступеньки с держаться за воздух, чтобы не поскользнуться.
Спустя вечность пыхтения и усилий Инне удалось добраться до очищенной от снега и льда песчаной дорожки. Она подняла голову, чтобы выдохнут с облегчением, но воздух застрял в легких.
Перед ней стоял заснеженный лес.
Инна подумала, что видимо вышла с запасного выхода в какой-нибудь внутренний сад, но, когда обернулась, то обнаружила вместо особняка сарай. Неприметный, засыпанный снегом и покосившийся от времени.
Ступор, напавший на Инну, оказался сильным и всеобъемлющим. Что сейчас произошло? Почему она смотрит на сарай и куда делся особняк? Или это какая-то иллюзия? Часть шоу?
Обойдя сарай вокруг и утопая по колено в сугробах в сапогах от ECCO, которые совсем не предназначены для снега, она с напряжением обнаружила, что здесь нет даже намека на особняк. И более того – с другой стороны сарая огромное заснеженное поле, блестящее в свете солнца, которое клонится к верхушкам деревьев вдали.
– Что за ерунда… – нервно проговорила Инна, чувствуя, как внутри медленно, но верно поднимается ужас.
Ее загипнотизировали? Похитили? Но как и когда? Она же все прекрасно помнит. Только что вокруг было полно народа, она ела канапе, потом оделась, вышла и вот она где-то посреди поля у сарая развалюхи.
Дрожащей рукой Инна достала мобильник из кармана. Сеть не ловит. Попыталась набрать Ангелине – гудков нет.
– Какого хруля?! – выругалась она.
Что с ней случилось???
Произошедшее находилось где-то за гранью ее понимания, а когда с замершим сердцем забежала в сарай, чтобы удостовериться, что там не скрывается потерянный особняк, но нашла только косы и серпы, на Инну накатила настоящая паника. Сердце заколотилось, в ушах грохнуло и запищало, дыхание стало частым. Даже в груди стало тесно и заколол межреберный спазм. Она схватилась за голову и выбежала из сарая.
Что такое?! Что с ней такое?! Как она сюда попала?! Ее чем-то накачали? Что-т подмешали в еду? Но она ела только канапе и остальные его тоже ели.