— Не понял? — искренне удивился Ремишевский, но к столику на всякий случай подходить не стал. Правильно сделал. Не ровен час, я бы не сдержался.
— «Полетали» на наркоманском языке означает «покурили», — мстительно уел его я, наконец полностью взяв себя в руки.
— Да? — удивился Ремишевский. — Я думал, табак в Европу завезли из Америки, а оказывается, маркоманны[2] курили еще две тысячи лет назад…
Я не стал комментировать игру слов и отвернулся. Что-то слишком много знал Ремишевский для заместителя директора банка. Такие люди обычно ничем, кроме финансов, не интересуются. Тем более древней историей.
— Как понимаю, договор мы заключат не будем, — сказал он, наконец-то подходя к столику.
— Правильно поняли.
— Тогда извольте расписаться в получении выигрыша, — он положил передо мной расписку, затем принялся выкладывать на столик пачки денег. — О, я вижу, вы моим прибором баловались. — Ремишевский глянул в окошко, и, как мне показалось, в глазах его промелькнула тень разочарования. — Опытный образец, барахлит… — то ли пожаловался, толи извинился он, выключил прибор и положил его в «дипломат».
И тут я впервые подумал, что это за «идентификатор имени», в который нужно вводить фамилию, имя и отчество идентифицируемого? Это ж какое еще имя он определяет? Бред…
Возвращая расписку с моей подписью, я попытался заглянуть в глаза Ремишевскому, но он на меня не смотрел. Бросил расписку в «дипломат», закрыл его и выпрямился.
— Пересчитывать будете? — спросил он, кивая на деньги и по-прежнему не глядя на меня.
— Я вам верю.
— Тогда, с вашего позволения, откланяюсь.
— Всего доброго, — пожелал я, и не думая вставать с кресла, чтобы проводить. Хотелось посмотреть, будет ли он «левитировать» с балкона или уйдет, как нормальные люди, через дверь.
— И вам того же, — сказал Ремишевский и направился к двери.
Щелкнул замок, дверь чуть приоткрылась и тут же вновь захлопнулась.
— Простите, я что-то не могу справиться с замком. «Ага! — промелькнула мысль. — Вот ты и попался!
Дверь-то приоткрылась, так что с моим привередливым замком ты справился точно так же, как я с замком твоего «дипломата»!
Я встал, вышел в прихожую, открыл дверь.
— Как видите, все очень просто, — сказал я, поймав-таки взгляд Ремишевскоро и глядя ему в глаза. Растерянности в его глазах не было. Было любопытство. — Прощайте.
Он вышел на лестничную площадку, но лифт вызывать не стал.
— До свидания, — многообещающе поправил меня он и стал быстро спускаться по лестнице.
Я закрыл дверь, вернулся в комнату. Видеться с Ремишевским охоты не было, но его обещание настораживало. Он определенно считал, что наша встреча не последняя. Отнюдь не простого визита я был удостоен. Для доставки выигрыша победителю достаточно направить курьера или переслать деньги по почте, а тут — заместитель директора филиала банка является собственной персоной… Вдруг я вспомнил одну деталь, которой ранее не придал значения, и выскочил на балкон. Так и есть — память у меня фотографическая, — никакой машины у подъезда не было. Это что ж, заместитель директора престижного банка пешком ходит? Оригинально, если не сказать более.
Я постоял на балконе минут пять, наблюдая за выходом из подъезда, но Ремишевский на ступеньках так и не показался. Как я и предполагал. Что стоит «левитирующему» человеку, или «человеку-невидимке» (еще один вариант, ранее не пришедший в голову, почему не увидел на балконе гостя), пройти сквозь стены или просочиться через канализацию? Плевое дело.
Как я ни иронизировал над случившимся, стараясь задавить возникшее в душе щемящее чувство тревоги, оно росло. Кто-то явно заинтересовался моими неординарными способностями, и визитом Ремишевского мне намекали, что я не один такой на Земле — возможно, существует хорошо законспирированное анонимное общество таких же уникумов, и они ищут себе подобных.
От такого умозаключения нехорошо засосало под ложечкой и появилось двойственное ощущение, будто я всю жизнь ждал подобного визита; ждал, но надеялся, что эта встреча никогда не произойдет.
Чтобы упорядочить мысли и провести аналитический разбор ситуации, я сел за столик, сложил аккуратной стопкой деньги, поискал визитную карточку Ремишевского. Карточки нигде не было — ни на столике, ни под купюрами, ни на полу. Испарилась, хотя я мог дать голову на отсечение, что Ремишевский ее не забирал. Память, как уже говорил, у меня фотографическая, поэтому я «прокрутил» в голове все события и лишний раз убедился, что гость ее не брал. Но, странное дело, после того, как Ремишевский положил визитку на. столик, я ее больше не видел. И интуиция, часто помогавшая разыскать потерянную вещь, в этот раз молчала. Будто такой карточки не существовало в природе. В наведенную галлюцинацию я не верил — психологические тесты медицинского обследования в спецподразделении «Аз» показывали, что степень моей внушаемости равна нулю, поэтому, будь даже Ремишевский великим гипнотизером, ему никогда не удалось бы убедить мое сознание в реальности несуществующей визитки или в том, что он, находясь на балконе, для меня невидим. Карточка действительно испарилась, а Ремишевский на балконе отсутствовал. Каким образом это происходило, я вряд ли когда-нибудь узнаю, а вот зачем все это нужно, кажется, начинал понимать. Кто-то хотел показать, что он догадывается о моих способностях, и визит Ремишевского должен был вывести меня из состояния душевного спокойствия, заставить нервничать и, само собой, начать активно проявлять эти самые способности. Вряд ли мной снова заинтересовалась государственная служба — в ФСБ знали только о моих необычных физиомоторных качествах, и если бы там надумали возрождать группу быстрого реагирования «Аз», моя повторная вербовка прошла бы совсем по-другому. Так что этот вариант отпадал…
Достав из кармана сотовый телефон; я набрал справочную, узнал номер коммутатора банка «Абсолют» и позвонил.
— Холмовский филиал банка «Абсолют», — сообщил приятный женский голос. Судя по голосу, отвечала молоденькая, симпатичная девушка, что лишний раз подчеркивало солидность банка, где блюдут свое реноме.
— Добрый день.
— Здравствуйте, чем могу помочь?
— Соедините, пожалуйста, с заместителем директора по связям с общественностью Ремишевским Викентием Павловичем.
— Кто его спрашивает?
— Директор фирмы «Сигма» Исидор Бубуладзе, — брякнул я первое пришедшее в голову.
— Минутку…
Минутка растянулась на все три, затем тот же грудной воркующий голос сообщил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});