Читать интересную книгу Рубин - Зеа Рэй Даниэль

– Что эти женщины здесь делают? – спросил принц, усаживаясь за стол.

Начальник тут же махнул рукой и сел напротив.

– Они перевозчиков грузов стерегут. Там ребята вечно голодные и при деньгах.

– Пусть бы в борделе их и стерегли.

– У нас нет борделя, – пожал плечами начальник. – Комнаты для них как раз наверху. – Он указал пальцем на бревенчатый потолок.

– Трактир и он же бордель, – хмыкнул Ордерион. – А где жены ваши и дочери едят? Или вы позволяете девам из благородных семей на падших смотреть?

Начальник опустил глаза и провел ладонью по столешнице.

– Нашим женам и дочерям сюда ходу нет, – его голос скрипел, как несмазанная телега. – Они ждут мужей и отцов там, где положено.

– И где же это? – настороженно спросил Ордерион.

– Дома, конечно! – развел руками начальник заставы.

Вывод напрашивался сам собой. Эти мужчины погрязли в распутстве. Неужели они настолько глупы, что не понимают главного: ни одна жена не усидит дома, когда муж, не стесняясь, ходит к шлюхам? Всегда у мужа найдется соратник, друг или брат, готовый подставить плечо и утешить уязвленную деву…

Ордерион откинулся на спинку стула и забросил ногу на ногу. Кожа на его ботфортах заскрипела, нарушая повисшую вокруг тишину. Принц терпеть не мог маскарад, но без него никуда. Любимую рубаху и льняные штаны пришлось сменить на это… черное кожаное одеяние с металлическими наплечниками и эмблемой Белого замка на груди. Кто эту нашивку в виде трех башен мастерил, Ордерион понятия не имел, но «украшение», которое любому служителю отряда Белого замка полагалось носить с гордостью, казалось ему безвкусным. Черная кожаная рубаха со штанами, липнущими к телу в жару и не особо согревающими ночью, тоже не радовали. Хорошо бы еще и вшей в этом походе не подцепить, иначе придется расстаться с длинным хвостом черно-красных волос.

Пока Ордерион размышлял о живности в подушках и распущенности местных вояк, в таверну вошла дева. Одета она была весьма скромно: в платье из серого льна и шерстяную накидку. Но Ордерион тут же обратил на нее внимание из-за бело-золотых волос чужачки. Она заплела их в косу и перекинула через плечо. Кисточка волос достигала талии, а толщине косы позавидовала бы любая инайка.

О красоте чужачек его земляки слагали песни. За эти распевы местные девы могли добавить в еду экстракт жирницы, что делало последующую ночь в обнимку с ночным горшком незабываемой. Ордерион чужеземок на своем веку повидал. И кудрявых зальти`ек, кожа которых темна, словно ночь, и рыжеволосых ошóни, бреющих волосы не только на голове, и даже турéмок, на одну из которых смотрел сейчас. И пока Атан во время визитов в соседние королевства активно «пробовал» приглянувшихся дев во всех удобных и неудобных позах, Ордерион пил эль и слушал истории о местных обычаях. Атан всегда считал младшего брата слишком скучным и правильным, а Ордерион устал повторять, что разнузданное и бесцеремонное поведение Атана позорит весь королевский род.

Незнакомка тем временем осмотрелась. Сначала остановила взгляд на начальнике заставы, а затем и на самом Ордерионе. Внезапно дева вскинула подбородок и притворно ласково улыбнулась. Выдали ее глаза, что смотрели с надменностью и даже жестокостью.

Чужеземка крутанулась на каблуках и направилась к их столику.

– Дхар меня побери, – невнятно пробурчал начальник заставы и побледнел.

Вставать или нет в присутствии девы, Ордерион пока не определился. Принц не приветствовал ни чужеземок, ни… шлюх. С другой стороны, о том, что он на самом деле принц и приехал искать брата, никто из местных не знал. Для всех в этом месте Ордерион – представитель воинов из Белого замка, отправленных на поиски пропавшего принца Атана и его супруги.

Тем временем дева подошла к их столику, а среди блудниц наметилось недовольное перешептывание.

Ордерион покосился на начальника заставы, пытаясь понять, что происходит. Тот не двигался, не выказывая никаких знаков уважения деве, что означало только одно: незнакомка с бело-золотыми волосами и лицом свирепого ангела была тринадцатой работницей «таверны».

Предположения подтвердились, когда она стукнула ладонью по столу прямо перед сконфуженным пожилым воином и начала активно жестикулировать, указывая рукой то на него, то на себя.

«Еще и немая», – подумал Ордерион и тяжело вздохнул.

Кажется, начальник воспользовался услугами и еще не расплатился. Принц с укором взглянул на седовласого женатого мужчину.

– Воину не престало брать в долг. Даже у распутницы, – произнес Ордерион и отвернулся от женщины, столь же порочной, как и ее чужеземная красота.

Начальник заставы промычал нечто невнятное.

Девица рассвирепела и снова стукнула по столу: на этот раз кулаком. А это уже непозволительная наглость с ее стороны…

Ордерион повернулся лицом к падшей и одарил ее одним из своих самых зловещих прищуров:

– Поумерь пыл, пока неприятностей не нажила, – тихо, но со сталью в голосе предупредил он.

Девица отпрянула от столика и поджала пухлые губы. Все-таки дивная у нее красота. Глаза – как озера между хребтами Эрьмы́. В их синей поверхности отражалось само небо, а в манящих глубинах можно было сгинуть навек. Взгляд незнакомки был так же холоден, как и вода в тех озерах, но он притягивал внимание Ордериона, словно искушал поддаться минутному наваждению и с головой нырнуть в грех.

Таких красавиц, как эта, среди распутниц не найти. Их чары без труда позволяли околдовать прилично зарабатывающего мужчину и выйти за него. Правда у этого мужчины потом могло появиться очень много проблем: красивую женщину в свою постель хотели многие, и некоторые из них приходили и брали вожделенное силой.

Возможно, то же самое случилось и с этой женщиной? Кто знает, не красота ли принесла проклятье, что вынудило ее защитника стать беспомощным и отдать деву на растерзание, а потом и вовсе отказаться от нее и отправить с глаз долой? Поэтому она здесь, на чужих землях, опороченная и брошенная на произвол судьбы, зарабатывает на жизнь так, как умеет?

«Тогда могла бы стать прачкой или мыть полы», – подсказал внутренний голос. И Ордерион был вынужден с ним согласиться: эта дева выбрала путь порока самостоятельно.

Тем временем выражение на лице незнакомки изменилось. Чуть вздернутый аккуратный нос поморщился. Темные брови взметнулись, ресницы затрепетали, а высокие скулы заострились. Полные губы сложились трубочкой, и она… медленно выдохнула, закрывая глаза.

Ордерион удивился. Дева, пребывающая на грани безумия минуту назад, внезапно взяла себя в руки? Какой же сегодня богатый на неожиданности день!

Распутница открыла глаза и повернулась лицом к начальнику заставы, ожидая, очевидно, что тот произнесет что-нибудь более внятное, чем протяжное «э-э-э».

Тот сразу же подобрался, прочистил горло и… подавился слюной. Распутница сжала челюсти, с презрением глядя на закашлявшегося начальника заставы.

Пора было завязывать с этим бардаком. Ордерион достал из нагрудного кармана мешочек с монетами и выложил на стол три седоула с отчеканенным на них профилем отца-короля. За эту сумму можно было снять двух распутниц и держать их всю ночь (за Атана Ордерион рассчитывался не раз). И хотя пришлая девица явно следила за собой и выглядела на порядок лучше, чем ее соседки у стойки трактирщика, принц посчитал, что этих монет будет достаточно. Спрятав мешочек назад, Ордерион подвинул оплату в сторону чужеземки.

Та не терялась и быстро все забрала. Взвесила в руке, закивала, одаривая принца снисходительным взглядом, словно убогого на паперти. А затем развернулась и направилась к стойке трактирщика.

– Посто-о-о… – успел завопить начальник заставы перед тем, как снова закашляться.

– Куда?! – послышались недовольные голоса местных развратниц, не желающих уступать ни пяди у нагретого места.

Но девица их не слушала. Она обогнула стойку по кругу, взяла тряпку и начала стирать список блюд с доски трактирщика, висящей на стене.