Читать интересную книгу Сага о Харальде Мореходе - Александр Марков

Господь великий, благостный

Да пребудет с нами вовек.

После этого мы беспрепятственно подошли к Койре и отрубили ему голову. Затем мы продолжили работу и срыли сид Бойру до самого основания.

2

САГА О ХАРАЛЬДЕ МОРЕХОДЕ

Харальд принес золото Хруту, своему отцу, и сказал:

– Возвращаю тебе долг, как было обещано. Думаю, этих денег хватит не на десять, а на сорок коней.

Хрут онемел, увидев такое богатство. Долго он не мог раскрыть рта, а после спросил, откуда у Харальда это золото. Харальд ответил, что взял его в кургане Готольва. Тогда Хрут пришел в большой гнев и сказал:

– Забирай свой золото, нечестивец, осквернитель могил! Если нет у тебя почтения к предкам, побоялся бы хоть гнева богов! Теперь ты проклят богами, уж это точно. Не принесет тебе счастья твое богатство, как сказано:

Золото звонкое,Клад огнекрасный,Погубит тебя!

И как ты мог так опозорить нас перед всей округой! Тебя и так -то мало кто любит, а теперь нас и вовсе не пустят на порог честные люди. Убирайся вон из дома, мерзавец!

Хрут схватил золотое запястье и бросил его сыну в лицо, так что у Харальда из носа потекла кровь.

– Будь по-твоему, отец, – сказал Харальд. – Но не проси меня потом вернуться.

Харальд забрал деньги и оружие Готольва и отправился в лес Рунмёрк, что к востоку от Олесунда. Там он сделал себе землянку и некоторое время жил, промышляя охотой. Однажды он пришел к бонду, что жил по соседству, чтобы купить немного хлеба, браги и сыру. Но бонд сказал, что не возьмет проклятого золота и прогнал Харальда со двора.

На тинге на мысу Фрейра Харальда объявили вне закона за богохульство и осквернение могил. теперь он не мог показываться людям на глаза.

Спустя недолгое время Харальд встретил в лесу шайку разбойников, таких же, как он сам, объявленных вне закона и изгнанных. Главаря разбойников звали Торгейром, а всего их было семнадцать человек. Харальд стал разбойничать вместе с ними. Они нападали на прохожих людей и отнимали у них добро, а иногда забирались в усадьбы и воровали скот и припасы.

На другое лето Харальд тайно пришел на гору Винбьёрг, чтобы встретиться с Сигрун. Он поднимается на вершину и видит: Сигрун пасет овец на южном склоне горы, как обычно. Он спускается к ней, и она тепло его приветствует и говорит, что рада его видеть.

– Хотя таких, как я, найдется немного. Не кажется ли тебе, Харальд, что начинают сбываться слова твоего отца? Может, и впрямь, проклятое золото скоро тебя погубит?

– Я так не думаю, – ответил Харальд. – Вряд ли мне что-нибудь может угрожать, пока я живу в лесу и сторонюсь людей.

– Во всей округе не найдешь бонда, который не держал бы зла на Торгейра и его шайку. Уж очень вы стали донимать нас. И не забывай, что людям известно, где вы скрываетесь.

– Можешь ты дать мне какой-то совет?

– Я могу лишь обещать, что предупрежу вас в случае опасности.

– Да будет счастье тебе и твоему роду. И я не останусь перед тобой в долгу.

Харальд достал красивую золотую застежку для плаща и сказал, что хочет подарить ее Сигрун. Сигрун долго молчала, но потом протянула руку и взяла подарок.

– Будь что будет, – сказала она. – Верно, не я первая, кто добровольно берет на себя проклятие.

В конце лета Сигрун пришла в лес Рунмёрк к разбойникам и сказала:

– Бонды собрали войско и идут сюда, чтобы разделаться с вами.

– Сколько у них народу? – спросил Торгейр.

– Сто и три дюжины. По-моему, вы должны бежать, если не хотите расстаться с жизнью.

– Это единственное, что нам остается, – сказал Торгейр.

– Я отведу вас в место, где вы будете в безопасности какое-то время, – сказала Сигрун. она повела разбойников на юг, через горы, к заливу Хёгни. Там они перешли по узкому перешейку на остров Бирк. Этотро перешеек обнажается только на малой воде.

– Бонды не станут преследовать вас так далеко, – сказала Сигрун. – Они успокоятся на том, что вы ушли из их округи.

Некоторое время Торгейр и его люди жили на острове Бирк. они ловили треску в заливе и грабили окрестные дворы. Сигрун оставалась с ними. Она сказала, что ей больше по душе жить с разбойниками, чем у отца, потому что здесь жизнь богаче и вольнее, и не приходится терпеть нужды, как раньше. однажды все разбойники ушли на промысел, а Харальд и Сигрун остались стеречь лагерь. Сигрун сказала:

– Что собирается делать Торгейр дальше?

– По-моему, он доволен нашей жизнью здесь, и постарается, чтобы все шло по-прежнему. Хотя мне кажется, что мы способны и на большее.

– Я тоже так считаю, – сказала Сигрун. – Глупо грабить этих бондов, у них у самих-то ничего нет. Да и не слишком это хорошо, по-моему, разбойничать в своей стране.

– Верно, – сказал Харальд. – Но ты же знаешь, что мы вынуждены так поступать.

В то лето несметно расплодились лемминги. Они шли с востока в таком множестве, что казалось, будто течет река. Там, где сидели Харальд и Сигрун на острове Бирк, они тоже шуршали повсюду в траве, и видно было, как они целыми стаями падают со скалы в залив.

– Мыши, и те не знают ныне покоя, – сказала Сигрун. – Такие времена настают. Как будто они указывают нам путь, и мы могли бы побежать вслед за ними.

– Мало толку бросаться в море, не умея плавать, – сказал Харальд. – Но я был бы не прочь отправиться в чужие страны, будь у нас корабль.

– Того золота, что ты взял в кургане, хватит на два корабля, – сказала Сигрун. – Но нам нужен особый корабль, быстрый и легкий, который мог бы ходить по мелководью, за которым нельзя угнаться, и чтобы мы могли нести его на плечах, если понадобится.

– Где же найти такой корабль?

– Я знаю человека, который сумеет его построить.

– Тогда можно сказать, что мы сделали выбор, и я верю, что наше решение правильное.

ПЛАВАНИЕ НИАЛЛА

Трижды девять дней и столько же ночей Муйредах раскапывал сид Бойру. Он оставался крепок телом и духом, хотя земля изрыгала проклятия, и тяжелым камнем легли на сердце короля злые пророчества.

По истечении названного срока вышел Муйредах из своего шатра и видит: скачет к сиду с севера Ниалл, сын Фебала. На черном коне он скакал, и черны были его одежды, а с морды коня падала пена, ибо скакали они, не останавливаясь, от самого Круахана. Ниалл подъехал к королю, и конь его упал замертво к ногам Муйредаха. Сказал король:

– Видно, не с доброй вестью ты спешил ко мне, о Ниалл!

– Истинно так, – ответил Ниалл. – Черны мои вести, как плащ на моих плечах и как этот конь у твоих ног. Слишком долго тебя не было с нами, о Муйредах!

Три несчастья пришли,

О, горе великое!

На землю твою,

Ты слышишь, Муйредах!

Увы зароки нарушившему!

Проклятие сидов – правду сказал я!

Пало на нас. Поистине,

Нет больше силы у короля!

– Каковы эти три несчастья, о верный Ниалл?

– Нетрудно сказать. Вот первое: пала половина скота от неведомой хвори. Второе несчастье: не уродился хлеб. Третье: пришли в страну полчища бурых мышей, и пожрали они все наши запасы, и пищу для людей, и корм для скота.

Сгорбился Муйредах, услышав эти слова, и спал румянец с его щек.

– Верно ты сказал, видно, нет у меня больше силы, если хлеб в моей земле не родится, скот падет, а мыши пожирают запасы. И мало кто из моих людей встанет теперь на мою защиту, случись комуто из соседей напасть на меня. Скажут люди: зачем нам такой король? Горе мне!

– Не время сейчас предаваться скорби, – сказал Ниалл. – Ибо есть еще и четвертое несчастье.

– Говори, верный Ниалл, и господь поможет моему духу не сокрушиться от этих бед, будь их у тебя в запасе еще хоть три дюжины.

– Рассказывают люди, о Муйредах, что пришел Кондла, сын Финнлиата, из уладских земель, к Диармайду, сыну Фейдлимида, королю севернух Уи Нейллов, с тремя сотнями мужей. Сказал Кондла: "Трижды девять сыновей было у Финнлиата, моего отца, короля уладов. После его смерти стали мы делить отцовскую землю, но, как ни старались, так и не смогли найти в ней двадцать семь равных наделов: все получалось двадцать шесть. Тогда мы бросили жребий, и выпала мне злая участь, и я остался без земли". "Зачем же ты пришел ко мне, Кондла?" – спросил Диармайд. "За советом, – ответил Кондла. – Ибо я не знаю, где мне найти себе землю". "Не удастся тебе добыть землю, – сказал Диармайд. – Если только ты не победишь Муйредаха, сына Кормака, и не отнимешь у него его царства." "Как же мне одолеть его, – воскликнул Кондла. – Ведомо всем: нет в Ирландии другого воина, столь же неустрашимого, доблестного и могучего, как славный Муйредах". "Мы соединим наши силы и вместе пойдем на Муйредаха, а потом поделим его землю поровну, – сказал Диармайд. – И можешь не бояться мощи Муйредаха, ибо нет уж у него прежней силы. Он нарушил три своих зарока и навлек на себя проклятие сидов из Бойру. Теперь в его землях хлеб не родится, скот падет, а мыши пожирают запасы. И мало кто из его людей встанет на его защиту, случись кому-то из соседей напасть на него. Скажут люди: зачем нам такой король? Пусть лучше правят нами доблестный Диармайд и славный Кондла! Поистине, голыми руками можно сейчас взять Муйредаха в его крепости, и пинком ноги вышвырнуть его за дверь! Побежит он от нас быстрее ветра, пока не загоним мы его в глубокие, черные воды озера Лох Ри! Правду я сказал".