Читать интересную книгу Полтава - Георгий Шторм

Но русские искусно передвигались.

К началу весны главные силы их заслонили Белгород, ибо шведы стремились туда, чтобы, взяв эту крепость, открыть себе путь в глубь страны.

Слава продолжала кружить голову Карлу. Вскоре по вступлении в Коломак он сказал Гилленкроку:

— Узнайте, какие дороги ведут в Азию.

— Азия далеко отсюда, — ответил советник, — и совсем не в этой стороне.

— Нет, — возразил король, — Мазепа сказал мне, что она близко. А мы должны идти туда, чтобы можно было сказать: «Мы были в Азии!»

Гилленкрок не выдержал:

— Ваше величество изволите шутить со мною! Вы, конечно, не думаете о таком походе!

— Я не шучу, — сказал король спокойно. — Вы должны осведомиться о дорогах туда…

Гилленкрок разыскал Мазепу, вступившего в Коломак с отрядом казаков, и передал вопрос Карла.

— А на що вона менi здалась — та дорога? — произнес Мазепа, прищурясь.

Гилленкрок посмотрел в упор:

— Вы говорили королю, будто Азия близко.

Мазепа очень встревожился и признался, что пошутил…

И в Азию идти не пришлось. Не пришлось и продвинуться дальше, по большой Муравской дороге. Вскрылись реки. Началось половодье. В грязи тонули обозные фуры. А главное, перед войсками встала преграда, которую весьма нелегко было взять.

Между речками Коломаком и Можью открылась сильная позиция русских, запиравшая путь к Белгороду. Это был узкий, шириною в три километра, проход; его стесняли болота и леса.

Штурмовать его в оттепель было невозможно. И Карл повернул назад, чтобы овладеть оборонительной линией Ворсклы, втянуть русские войска в битву и, только выиграв ее, атаковать коломакский проход.

Адлерфельд, придворный историк, писал: «Его величеству Карлу XII не оставалось другого средства, как дать сражение». При удаче шведы смогли бы возобновить свой марш на восток либо спокойно отступить в Польшу без боязни, что их станут преследовать русские войска.

Между Пслом и Ворсклой Карл собрал свои силы. Они сильно растаяли за зиму. От общего числа — пятидесяти тысяч (включая и корпус Левенгаупта) — теперь насчитывалось не более тридцати.

Тем временем половина русской армии, под начальством Меншикова, сосредоточилась у Ахтырки, на берегу Ворсклы, а другая, под начальством Шереметева, — на берегу Хорола, у Миргорода. Карл решил начать осаду Полтавы, выбрав ее как место, «удобное ко входу в Россию». Главной же его целью было заставить Петра принять генеральный бой.

Почти девять лет избегал русский царь решительной встречи со шведами; считая всякую битву «зело опасным делом», он старался обеспечить себе победу, снаряжая, обучая и дисциплинируя свои войска.

В «деле» под Лесной стало ясно, что время для этой встречи настало.

«Сия победа, — говорил Петр, — может первой назваться… тут первая солдатская проба была».

Но Карл плохо знал, насколько возросла сила противника, или, вернее, ничего не хотел знать об этом. Шведский король боялся лишь одного: как бы Петр не уклонился от битвы, и мечтал о часе, когда войска встретятся один на один…

Главную свою квартиру шведы расположили в селе Будищи — к северо-западу от Полтавы. Вскоре после начала осады Карл подъехал к крепости, чтобы осмотреть укрепления. Его сопровождал, как всегда, Гилленкрок.

— Полтава — крепость ничтожная, — объявил король.

— Крепость, конечно, не из сильных, — заметил его спутник, — но по многочисленности гарнизона она не слаба.

Король настаивал:

— После первого выстрела они сдадутся.

Советник не уступал:

— Такая случайность вряд ли возможна.

— Говорю вам, что дело не дойдет до штурма. Мы совершим необыкновенное дело и приобретем честь и славу.

— Не знаю, необыкновенное ли это дело. Я только страшусь необыкновенного окончания его…

Первого апреля шведы пошли на штурм Полтавы, но отступили. Ее укрепления — земляной вал с деревянной «одеждой» и бревенчатый палисад — были недавно усилены. Город защищали четыре с лишним тысячи испытанного войска и две тысячи шестьсот вооруженных полтавчан.

На виду у крепости расположились шведы. Часовые расхаживали на валах, зорко следили за врагом и протяжно перекликались: «Добрый хлеб!» — «Доброе пиво!» В ночное время за шведскими окопами наблюдали с помощью светящихся бомб.

Третьего и четвертого числа штурм повторился и также не принес врагу успеха. В течение апреля гарнизон отбил еще четыре приступа и произвел двенадцать вылазок. К концу месяца шведы подвели под крепостной вал подкоп и заложили порох, но осажденные через встречный подкоп вынули его.

В начале мая Меншикову удалось провести в Полтаву крупный вспомогательный отряд.

Ночью девятьсот русских солдат, одетых в шведские мундиры, под начальством бригадира Головина перебрели через топь и подошли к вражеским окопам. На окрик: «Кто идет?» — Головин ответил по-немецки: «Команда для осадных работ».

Шведы пропустили смельчаков и только тогда поняли свою ошибку. Отряд штыками продолжал путь к воротам крепости и проник в город. Узнав об этом, Карл пришел в ярость: обнажив шпагу, он кричал, что прозевавшие отряд достойны смерти, и, стиснув зубы, произнес:

— Вижу, мы научили русских воевать!..

Вскоре затем войска Шереметева соединились с войсками Меншикова, и вся русская армия стала лагерем у селения Крутой Берег, против Полтавы. Почти одновременно шведы предприняли новый штурм.

В этот день стрижи заметались над полтавской колокольней, набат поплыл над рекой и окрестными полями, и багровый холм дыма вырос за крепостной стеной.

Огонь неприятельских пушек зажег несколько домов, и шведы успели взойти на вал, пока часть гарнизона была занята тушением пожара.

Но старики, женщины и дети — все бросились на защиту города и, выдержав двухчасовой бой, заставили противника отступить.

На другой день шведский барабанщик подошел к крепостным воротам, рассыпал своими палками долгую трель и объявил слова короля: сдаться немедленно или «все будут побиты».

Комендант города Келин передал ответ:

«Приступов было восемь, и более трех тысяч штурмовавших на валах полтавских головы положили. Итак, тщетна ваша похвальба: побить всех не от вашей воли зависит, потому что всяк защищать себя умеет».

Барабанщик удалился.

А Келин тотчас выслал из крепости отряд в тысячу человек.

Он разрушил ближайшие шведские окопы, захватил четыре медные пушки и вернулся в город.

Так держалась Полтава, но свинец, ядра и порох уже подходили у осажденных к концу…

«Пришел час, который решит судьбу отечества»

Не крупен чеснок рассыпался —Смешалася шведская сила.Распахана шведская пашня,Распахана солдатской белой грудью…

Четвертого июня русская батарея открыла огонь по своим: пушка ударила по полтавской крепости, и пустая бомба упала в город. В нее было вложено письмо Петра, извещавшее гарнизон и жителей, что он прибыл в армию и приложит все силы, чтобы разгромить врага.

Вслед за этим такая же бомба полетела из Полтавы в русский лагерь. Комендант сообщил, что пороху в городе осталось не более чем на две недели.

Спустя двенадцать дней на военном совете было решено дать генеральное сражение, и войска начали переходить на левый берег реки.

Переход продолжался три дня, и шведы не смогли помешать переправе. В первый ее день гарнизон сделал отчаянную вылазку. Пехота же Лагеркроны действовала вяло. Она обратилась в бегство, едва раздалась русская команда: «Ружье на плечо, вынимай палаши!»

Двадцать первого июня шведский король увидел себя между переправившейся армией и осажденной Полтавой. От отдал приказ любой ценой взять город, и шведы произвели последний, самый яростный штурм.

Бой продолжался с рассвета и до рассвета. Временами неприятель взбегал на вал и разворачивал на нем знамена. Все население дралось рука об руку с солдатами: косами, кольями, топорами.

К четырем часам утра приступ был отбит.

В одну из следующих ночей Карл не мог заснуть и позвал к себе старого своего слугу, умевшего хорошо рассказывать сказки.

И старик завел речь о северном богатыре, о каком-то Ролфе Гетриксене, в незапамятные времена якобы завоевавшем Россию.

Эта сказка очень понравилась королю.

Потом вспомнил слуга о Густаве Адольфе и о его войне с русскими. И спел он сагу о том, как Густаву Адольфу помогали финны-волшебники, как пытались они действовать колдовством и наговорами, но русского оружия никак не могли заговорить.

Эта сказка королю понравилась меньше.

В ту же ночь русские войска продвинулись к Полтаве еще на три километра и расположились в укрепленном лагере в такой близости к шведам, что хорошо могли видеть и слышать врага.