«Погасит люльку пастушок…»
Погасит люльку пастушоки спустится в долину,сыграет зорю петушок,и утро выгнет спинус улыбкой вещего котаиз дядюшкиной сказки,и не случится ни черта,достойного огласки.
«Грязи дольней дороги…»
Грязи дольней дорогижирно льнут к сапогам.Худо, если в итогедаже званым гостямне откроется толкуни в делах, ни в словах,как голодному волкув прошлогодних следах.
«Век усталое тело…»
Век усталое телоразметал по углам,а душа отлетелак заповедным пескам,где над лебедем белымнижний мостик дугой.И невмочь этот берегпроменять на другой.
«О подоконник гулко…»
О подоконник гулковторые сутки – дождь,и в город на прогулкухотел бы – не пойдёшь.
Но сетовать на этоповремени пока —увидишь, бабье леторазгонит облака.
«На всём десница Божия …»
На всём десница Божия —присяду ли когдана камень у подножияЛекзырского креста?
Над ним тысячелетияпроходят впопыхах,а мне лишь междометияостались – ох! да ах!
«Смахнут крылами голуби…»
Смахнут крылами голубилиству на дно пруда,деревья в небо голоеопустят невода,и рыжая прелестницав положенный черёдпоплачет, перебесится,а там и Новый год.
«Вот и песенка спета…»
Вот и песенка спетадо конца.Птица Феникс из пеплане поднимет лица.
Время выпасть из кругаподоспело, и впредьне до жиру, подруга —только б не озвереть.
«Новогодние ёлки…»
Новогодние ёлкидогорели дотла.Воют серые волкина могиле козла.
Все наивные сказкисо счастливым концомрассказали до нас ирты залили свинцом.
«На столбах, на заборах…»
На столбах, на заборахи за каждым угломснова росчерки Зорробелым школьным мелком.
Возвращается детство,словно прима на бис.Продолжается действо —стало быть, улыбнись.
«Облака перьевые…»
Облака перьевые,как дымок сигаретнаплывают. Впервыени хороших примет,ни хорошего другаво дворцах из песка.И уныло, как вьюга,завывает тоска.
«Желна ударит по сосне…»
Желна ударит по сосне,и замелькают, как во сне —Петровка, ягода малинав кустах кусками янтаря,и с нашего календарядней оборвавшихся лавина.
«Кому – торчать от анаши…»
Кому – торчать от анаши,кому – от браги.Кому – рядиться в курбаши,кому – в абраги.
Кому – остаться с барышом,кому – внакладе.Кому – скитаться голышом,кому – в наряде.
Кому – по нраву и душе,кому – немило.Всего хорошего. Шерше.Мне – мимо.
«Бесконечные дожди …»
Бесконечные дожди —серо, сыро, сиротливо.Если хочешь – подождине конца, так перерыва.
А не то – беги скорейпрочь отсюда без оглядки.И нимало не жалей —с потерявших взятки гладки.
«Осень, полная дыма…»
Осень, полная дымаи опавшей листвы,проносящая мимотридцать третьей главысуетливые стаиворонья в облаках,поманит и оставит,как всегда, в дураках.
«Ночь идёт по треугольнику…»
Ночь идёт по треугольнику,как по битому стеклу.Семипалый к подоконникунаклонился во хмелюот предчувствия ушкуйногозавывания зимыи голодного и буйногонрава снежной кутерьмы.
«Заварим чай. Варенье из рябины…»
Заварим чай. Варенье из рябины,батон, деликатесный маргаринна стол поставим. Справим именины.По счастью есть виновник именин.
А нет – найдётся тысяча причинчай заварить, варенье из рябины,батон, деликатесный маргаринна стол поставить. Справить именины.
«Три души, четыре стула…»
Три души, четыре стула,лет шестнадцать будто сдуловетром, как ненужный сор.Вновь попойка до рассвета.Он про то, она про это,я киваю без ответа —непутёвый разговор.
Ночь становится бледнее,пить становится труднее.Слёзы. Паника. Вокзал.Поезд медленно отходит.Хмель мучительно выходит.Ничего не происходит —кто-то правильно сказал.
«Когда летели Леониды…»
Когда летели Леониды,пересекая Орион,мы забывали про обидыи выбегали на балкон,своих желаний сокровенныхне успевая загадатьи о заботах ежедневныхпереставая горевать.
«На беду ли, на удачу …»
На беду ли, на удачу —в годы юности моейугодил я под раздачуоплеух и козырей.Вот же подлая природа!Всё как будто невзначай —бочка дёгтя, ложка мёда,пара денежек на чай,не побрезгуйте советоми пожалуйте за дверь.Так мне выпало поэтомстать и маяться теперь.
«От зимы до субботы…»
От зимы до субботыжизнь проходит, как две,и всего-то заботы —вышивать по канве,и всего-то удачи —что-нибудь рифмоватьмимоходом и дажеоттого горевать.
«Не ваятель, не воитель…»
Не ваятель, не воительза Отечество своё —я всего лишь обыватель,отбываю бытие.
Отбываю, как умею,как я сам себе завёл.Потому и не имеюмногих радостей и зол.
«Небо ниже и уже…»
Небо ниже и уже,по ночам холоданадвигаются, в лужахзагустела вода,гости в звёздном посевевышли, роза ветровповернулась на север,возвещая Покров.
«Всуе не произносите…»
Всуе не произноситепоучительных речей,что кораблики пускаютне в корыте, а в ручье.
Не надейтесь. Не поможет.Не пойду на поводу.И спокойствие, быть может,потеряю и найду.
III
«Я вернулся. Меня не кори…»
Я вернулся. Меня не кориза несчётные вёрсты дорогии прощением одари,не держи на пороге.Собери, что придётся, на стол,как бывало, на скорую руку.Примиримся и выпьем по стоза идущую следом разлуку.
«Кто-то по первопутку…»
Кто-то по первопуткус вещмешкомвыступает пешком,кто-то ловит попутку.
Я сижу на обочинеи курю,никого не корю,лишь собой озабоченный.
«Где мы гостями посторонними…»
Где мы гостями постороннимигуляли по аллеям парка,асфальт под гнёздами вороньимипестрел, как шкура леопарда,и для народного гуляния,чреватого горами мусора,звучала радостно заранееорганизованная музыка,и между тучами и веткамив предчувствии дождя и холодазаканчивался фейерверкамитрадиционный праздник города.
«Отсутствие дыма и дома…»
Отсутствие дыма и домаприводит к броженью умов.Ни хижины дядюшки Тома,ни княжеских теремовпостроить не получилось —аз есмь перекатная голь.Из всех действительных чиселмоим является ноль.
* * *
1
Заражают безумием десять египетских казней.
Столько лет проплутали. Издох не один Моисей.
Чем прекрасней порыв, воплощение тем безобразней —
подтверждается жизнью напрасно изжитою всей.
2
Опыт бедности учит бояться колёсного скрипа,
голос гордости требует слепо идти напролом.
Намечается выбор, в итоге которого – либо
светлый князь за столом, либо подлый мужик под столом.
3
Я прошу, помоги мне, Отец, потерпеть пораженье,
не утратив лица, не упившись на чуждом пиру,
все грехи отпусти и оставить позволь отраженье
в бурых водах реки, при которой рождён и умру.
«Мне многое дано – сей город у реки…»
Мне многое дано – сей город у реки,несущий высоко свой возраст патриарший.Казалось бы, хватай удачу в две рукии радости вкушай от пуза полной чашей,да только всё не впрок, и не идёт покой,как сытая зима вослед за урожаем.В сомнении брожу: а кто я есть такой —бранчливый раб или достойный горожанин?
«Суетны, ***языки…»
Суетны, ***языкии рабы мечты одной,мы оставили уликина поверхности земной.А была ли цель великой —на террасе намывнойрыжий пламень облепихи,неухоженный и дикий,посчитается со мной.
IV