Пообещав чинить и паять предметы домашнего обихода беднейшим жителям села, Калиныч утихомирил деревенский люд. Нечаянные гости удалились, побросав негодные железки тут же у палаток.
Только дед Еграша долго не отходил от пионерского лагеря. Он все присматривался, ждал, когда Калиныч останется один.
- Милый человек, - поймав его за рукав, зашептал дед, - по-дурному это я с таким делом при всем народе.
Почини ты мне этот аппарат в тайности. Да я тебе за него овечку отдам. Ярку первый сорт. А хорошо сделаешь - на всю окрестность расхвалю. Заказчиков у тебя будет - пропасть... Поживешь месячишко - обогатишься!
- А что, много у вас владельцев самогонных аппаратов? - спросил Иван Кузьмич деловито.
- Ужасть сколько, и у всех нужда в починке, ты только согласись. Этих вот аппаратов тебе притащат - гору. Только скажи куда, в какое тайное место.
И знаете, что ответил Калиныч дотошному старику?
Он сказал потихоньку:
- Хорошо, об этом надо подумать.
Все это слышал Рубинчик, сидевший на березе.
"Неужели наш Калиныч в сторону самогонщиков качнется?" - подумал он, курчавые волосы его зашевелились от ужаса (а может быть, от набежавшего ветерка).
В этот день случилось еще одно маленькое происшествие. Вдруг послышалось щелканье кнутов, резкие крики, и на опушку выехали большие цыганские фургоны.
Увидев лагерь, возницы остановились, и один цыган, черный, с седыми кудрями, подошел и хмуро спросил:
- Чей табор наше место занял?
- Это не табор, а пионерлагерь! - ответили ему.
Разглядев красные галстуки пионеров, он сплюнул, растер плевок рваным сапогом, из которого торчали черныепальцы, и, ничего больше не сказав, подал фургонам знак - поворачивать.
Но уехали цыгане недалеко. Остановились на берегу Оки, ближе к Выселкам. Там нашлась и для них полянка, немного поменьше.
Над этим происшествием посмеялись, пошутили, и все.
ТЕТРАДЬ ТРЕТЬЯ
Пионерам хочется действовать. - Калиныч против. - Васвас за килограммы. - У вожатого своя программа. - Солнце, воздух и вода... и всеобщая беда. Неожиданное появление мальчишек с дудочкой
Шум, поднятый "малой механизацией", не обошелся без последствий. Из села Выселок то и дело появлялись беднейшие старики, старушки и притаскивали в починку ведра, кастрюли, чайники.
Чинить, паять помогали Калинычу и ребята. Правда, их мало устраивала такая помощь сельским беднякам, пионерам не терпелось поскорей принять участие во второй гражданской войне.
Но Калиныч удерживал их нетерпение - постойте да погодите, вот обживемся, разведаем, наше от нас не уйдет.
Васвас твердила одно: "У меня родительский наказ вас поправить! Чтобы каждый привез домой добавочные килограммы. Я вас на вес принимала - по весу и сдавать буду. На каждого нарастить в среднем по два килограмма вот моя программа".
А Федя прямо заявил: "Пока сил не наберетесь, нечего в классовую борьбу лезть. Вы физически ослабленные городские дети. Кулаки, подкулачники, самогонщики - наши враги, правильно! А кто здесь наши друзья? Солнце, воздух и вода. Верно! Так вот вначале мы наберемся сил у друзей, а потом грянем на врагов. Ясно?"
Да, это всем было ясно. Ребята с таким азартом принялись набираться сил у друзей, что в один прекрасный день, вернувшись из совхоза, Федя увидел вот какую картину.
Подходит он к звену "Печатник", смотрит - все пионеры во главе с Рубинчиком сидят в тени березы и рассматривают, как у кого слезает кожа. Солнце так их прижгло, припечатало, что на иных кожа повисла клочьями.
- Ведь сегодня по расписанию бег, что же вы не тренируетесь? спрашивает Федя.
- Ой, что ты, какой бег, мы боимся... двигаться.
- Почему?
- В сидячем виде с нас кожа ползет, а если побежим, вся шкура слезет! заявил Рубинчик.
- Нет, пусть другие бегают, а мы подождем, - сказал Боб, поеживаясь.
Звено "Смычка", наоборот, все сидело на солнцепеке во главе с Володей Большим. И несмотря на то, что солнце обливало ребят горячими лучами, все они были сине-зеленые и дрожали мелкой дрожью.
- Вы чего же не соревнуетесь в плавании? Вам сейчас пора быть в воде!
- Ой, Федя, не можем... Тошнит.
- Отчего тошнит?
- Вода противная... По ней дохлый котенок проплыл.
- Брр, мы на речку смотреть не можем.
Все ясно, перекупались озорники.
Не по лагерному расписанию действовало и звено "Красная швея" - вместо того чтобы принимать солнечные ванны, все девочки звена забрались в густую тень.
- Вы почему это здесь скрываетесь, товарищи?
- Мы не скрываемся, - ответила Сима Гвоздикова, - мы принимаем хвойные ванны. Сверху мы уже перекалились, а это внутренняя закалка. Вдыхание хвойного воздуха оздоровляет легкие.
- Товарищи! - возмутился Федя. - Вы срываете мне всю программу, я же обещал подготовить из вас бегунов, прыгунов, пловцов... Заваливаете все дело, заваливаете!
Еще больше возмутилась Васвас. Соорудив при помощи Калиныча весы, она убедилась в катастрофической потере "весовых качеств вверенных ей пионеров". Толстяк Боб побил рекорд - потерял восемьсот граммов.
- Где ты их потерял? Как ты их потерял?! - кричала Васвас, озирая лес и поле, словно потерянные граммы Боба можно было найти, как грибы.
- Ну, - сказал огорченный не меньше ее Калиныч, - с такой тощей, драной командой как же можно в село явиться? Делу коллективизации помощь оказать? Да нас засмеют! Пальцами будут показывать - смотрите, вот они, городские голодранцы! Ох, беда на мою седую голову!
В довершение всего Володя Маленький устроил ночной концерт. Вдруг ни с того ни сего завопил среди ночи:
- - Домой хочу!
И как его ни утешали, проревел до утра, повторяя на разные голоса одно и то же:
- Домой, домой!
Тяжкое настроение этих дней разбила откуда-то ворвавшаяся вдруг веселая музыка. Из леса на поляну вышли два деревенских паренька. Обыкновенные, босоногие, в домотканых портках и рубашках. Один белоголовый, другой черноголовый. Один играл на деревянной дудочке, а другой, приплясывая, напевал песенку про Ерему и Фому:
У Еремы лодка с дыркой,
У Фомы челнок без дна.
Вот Ерема стал тонуть,
Фому за ногу тянуть!
Увидев таких забавных ребятишек, пионеры с любопытством окружили нечаянных гостей.
Фомка и Еремка, как они себя назвали, братья-близнецы, наслышались про пионеров и решили узнать, кто они такие, зачем и почему здесь и нельзя ли так же организоваться в деревне? Купаться, загорать, пить-есть, ничего не делать, ну просто жить в свое удовольствие, как при коммунии!
Засмеялись пионеры над смешным представлением деревенских ребят о пионерах и стали им объяснять и рассказывать, что к чему по-настоящему.
Деревенские только рты разевали.
Какие же есть еще на свете простаки!
Ну ладно, простаки-то они простаки, а все-таки в своих деревенских делах должны кое-что понимать.
После такого размышления Рубинчик спросил:
- Вы, ребята, бедняки?
- У нас все ребята бедняки - метут избы голиком, сами ходят босиком.
- А кулаки в деревне есть?
- Кулаков много, у каждого мужика по два кулака, а у мальчишки по два кулачишки! Во! - и ребята разом показали четыре кулака.
Рассмеялись пионеры.
- Мы про богатых мужиков спрашиваем, - объяснил Боб, - которые с рабочего хотят три шкуры драть.
- Шкуродеры, значит. Есть и такие, они с кого хочешь шкуру сдерут, хоть с паршивого кота, хоть с рабочего скота!
- А вы таких знаете?
- Мы в своем селе все ходы-выходы знаем, - ответили деревенские.
- Можете вы нас сводить на экскурсию, показать нам богатея, середняка, бедняка?
- Это мы могем, - дружно мотнули головами Фома и Ерема, - и у нас есть один, который живет в бедноте!
- На экскурсию! На экскурсию! - подхватили обрадованные ребята.
- Иван Кузьмич, отпустите нас. С такими проводниками мы все разведаем. Что там в деревне, как, какая наша помощь нужна.
Иван Кузьмич не возражал. Да и Васвас сказала:
"Ничего, пусть прогуляются". И попросила разведать, у кого там можно купить свежей моркови, лучку, огурчиков.
Ребята были в восторге. Всем хотелось идти. Но выделили на первый раз только представителей звеньев. Приоделись ребята. Белые рубашечки скрыли облупленную кожу, панамы притенили облупленные носы, сандалии придали голоногим экскурсантам вполне приличный вид.
Вырезав посохи в кустах орешника, звено отправилось на экскурсию в село Выселки под веселый говор барабанных палочек:
Мы даром не ударим,
Не зря мы крепко бьем.
Мы дружбу с деревней,
С деревней не древней,
С красной деревней
Смычку заведем!
ТЕТРАДЬ ЧЕТВЕРТАЯ
На что похожа церковь. - Странный народ - все наоборот. - Вежливый кулак. - Чудной середняк. - Шкуродер бедняк. - Неудачный вопрос и удачный кросс, или Как дали деру от шкуродера
С удовольствием прошлись наши экскурсанты по лесным тропинкам и через полчаса (как заметила Сима на ручных часах, которые она выпросила у дежурных на кухне) оказались рядом с Выселками.