разговор зашел об увольнении и своем деле, отец и посоветовал виниловыми дисками торговать – и старыми, подержанными, и новыми. Дело надежное, тем более виниловых фанатов день ото дня все больше и больше, даже сопленосая молодежь и та, хотя, казалось бы, тем-то что до дисков?
Так что нынче бывший опер торговал старыми дисками, всякой винтажной аппаратурой, жил себе, поживал да добра потихоньку наживал. Если б еще не всякие инспекции да кредиты… Так-то ничего, крутился, но если вдруг, не дай бог, какой-нибудь форс-мажор – тогда все. Как говорится, туши свет, сливай масло.
Накатив еще с полстаканчика («Ред Лейбл» – неплохой виски, и недорогой, что опять-таки важно), Иванов вышел на лоджию. Курить он года два назад бросил, а вот привычка постоять-подумать осталась. Встал, распахнул окошко – морду лица сразу же окатило холодными брызгами. А вот тебе! С добрым утречком, господин хороший! Дождь. Ну а что хотите, осень, октябрь на дворе, а питерский октябрь – это вам не «в багрец и золото одетые леса», а промозглый, сутки напролет дождище, затянутое непроглядными тучами небо и слякоть. А здесь, в новостройках, еще и грязь по колено. Такая вот «золотая осень».
Черт, а ветер-то! Захлопывая окно, Аркадий поежился. Да уж ветер, походу, с залива, а это плохо, может и волну нагнать. Карповка – речка капризная, запросто из берегов выйдет. Как в прошлом году… Полмагазина тогда затопило, сколько плакатов пришлось выкинуть. Не дай бог!
Поплотнее закрыв балконную дверь, Иванов отправился в ванную бриться. Все равно уже не спалось, да еще кошмары какие-то снились… Аттила, надо же! Еще какая-то Ильдико… Нет, так-то девчонка да, классная. На Ленку Тусову, одноклассницу, похожа, такая же изящная красотуля. Только Ленка – блондинка обычная, а та – платиновая. Девушка с жемчужными волосами… Песня такая была, ага…
Однако же ну и рожа! Глянув на себя в зеркало, Аркадий сплюнул. Вроде бы не очень-то вчера и пил, а гляди какие мешки под глазами! Или это освещение такое? Да, наверное, освещение. Или все же вчера выпил лишнего? Как говорил бывший клиент Леха Корольков, «нафигарился, как луноход на Марсе». Оттого его так и прозвали – Луноход.
Эх, Леха, Леха, хороший был парень, хоть и бандит. Хотя почему был? Он и сейчас есть, только в Венгрии, в Будапеште. Успел свалить. Какое-то у него там дело, дом. Бывшего куратора, молодец, не забывает. В гости постоянно зовет, пишет в фейсбуке. Да и как позабыть-то? Сколько Аркадий его отмазывал? Вот Леха и…
Что-то руки дрожат. Может, не бриться? Трехдневная щетина бледнолицему брюнету Аркадию шла, и он это прекрасно знал. На баб хорошо действовала, притягивала, будто магнитом. Вообще, Иванов парнем был симпатичным: высок, строен, голубоглаз, в меру подкачан. Девки его любили, правда, серьезных отношений Аркадий ни с кем не нажил. Может, девчонки такие попадались, а скорее сам пока не хотел. Не чувствовал такой надобности, вообще любил жить один. А что? Никто мозги не компостирует, чем плохо? Кулинар Аркадий и сам был неплохой, а ежели становилось скучно, так вызванивал какую-нибудь мадам.
Кстати, надо бы вызвонить. Заодно бардак тут приберет. Да, вызвонить, а с утра – отправить к черту, а то будет целое утро гундеть. Кого бы сегодня: Ленку или Маринку? Ленка – сисястая, а Маринка – смешливая, да и помоложе. Можно, правда, ни Ленку, ни Маринку, а…
Выйдя из ванной, Иванов схватил смартфон, но тот вдруг сам собой зазвонил, задергался в ритме «Найтвиш» – тяжелой финской симфо-рок-группы. Аркадий «Найтвиш» обожал, как и их бывшую солистку Тарью Турунен.
– Ага… Я… Что-что? Какой еще потоп? Ах, потоп… И много затопило? Ну, в общем, сейчас буду. Ты жди и попробуй там сделать что-нибудь. Что сделать? Я почем знаю. Сам смотри, да.
Нужно было ехать, и срочно. Конверты у пластинок намокнут – кто их потом купит? Да и сданная на комиссию аппаратура – всякие там усилители, колонки, вертушки – тоже водичку не очень-то любит. Скорее бы, скорей…
Захлопнув дверь, Иванов спустился на лифте вниз и уже через пару минут выруливал в город на своем серебристом «Сандеро», малость поржавленном, но пока надежном.
Воды в магазине набралось много, залило весь пол почти по колено. Хорошо, у Аркадия в машине нашлись сапоги, в отличие от продавца Сереги, дистрофично-долговязого парня лет двадцати. Босиком-то по воде не очень побегаешь – осень, холодновато.
Тем не менее справились. Явившиеся на вызов доблестные пожарные мигом откачали водичку насосом, естественно, не за просто так, но деваться-то было некуда.
– Ах ты ж черт…
Расплатившись с пожарными, Иванов уселся на подоконник и принялся подсчитывать убытки. Подсчитать было что: в воде оказались и стоявшие на полу колонки, и часть дисков – их, правда, можно было высушить, однако ж товарный вид пластиночки потеряли безвозвратно.
– Ну бли-ин, что за напасть-то?
Выругавшись, Аркадий махнул рукой, в задумчивости подошел к двери и нос к носу столкнулся с невысоким молодым человеком в дорогих джинсах и куртке, в модных, в черной оправе очочках, и с бородой.
– Работаете? Ой, я смотрю, тут у вас…
– Работаем, работаем. – Хозяин магазина тут же натянул на лицо дежурную улыбку. – Что у вас? Хотите что-то купить?
– Скорей продать. Пластинки… от дядюшки остались… Мне они ни к чему…
– Так покажите.
– Там, в машине. Сейчас принесу…
Пластинки оказались так себе. Нет, в хорошем состоянии, но все – «демократы», то есть выпуска бывших так называемых социалистических стран – ГДР, Чехословакии, Венгрии…
– Ну, эти вот немцы, «Пудис» и «Карат», по двести пятьдесят за пласт. Чехи, «Супарфон» – по триста…
– Так мало? – Посетитель разочарованно свистнул. – И стоило их тащить!
– А вы что хотели? – развел руками Иванов. – Не фирма, да и потертые вон. Ну, с венграми, может, подороже выйдет… Что тут у вас? «Омега», «Шкорпио», «Локомотив ГТ»… Не волнуйтесь, как-нибудь пристроим.
– Да я и не волнуюсь, с чего вы…
Куда пристроить старых венгерских рокеров, Аркадий решил сразу – конечно же, подарить отцу! У него ведь были когда-то многие. Та же «Омега», но скрипучая, затертая буквально до дыр, так что игла прыгала. А тут почти что новье, если брать по принятой классификации, то индексом NM и Ex. Ex – отличное состояние с небольшими дефектами, на качество воспроизведения не влияющими: всякие там шорохи и легкий треск, лишь придающие звуку особый шарм. Упаковка – конверты – тоже была в хорошем состоянии, видно было, диски слушали мало. Отец доволен будет, ага.
Усмехнувшись – хоть в