Диана сделала вид, что поправляет очки, потом повернулась и двинулась в противоположную сторону, но было поздно.
– Здравствуйте, Диана.
– Ах, это вы, Фрэнк, я вас не заметила, – она обернулась и выдавила из себя улыбку.
– Вполне возможно, – согласился Фрэнк, – но если я правильно угадал причину вашего появления здесь, в вашем желании избежать встречи нет ничего странного.
– Значит, вы знаете об Эми.
– Сообщение о ее аресте попало на первую полосу, а юристы не пропускают подобные вещи.
– Вы говорили с отцом?
– Нет, и не имею такого намерения, по крайней мере в отношении этой темы.
– А я сначала подумала, что вы здесь, чтобы… Нет, глупо надеяться, что родители послали вас, чтобы помочь Эми, – она коротко усмехнулась. – Если я ошибаюсь, так уж основательно.
– Я был бы рад сделать все, что в моих силах, но подобные дела решаются просто. Учитывая, что ее уличили в первый раз, она бы отделалась испытательным сроком.
«Уличили в первый раз? – мысленно возмутилась Диана. – Вот так всегда! Всю жизнь Эми винили во всем, что бы ни случалось».
В детстве, когда кто-то тайком съедал сладости, думали на Эми, убегала собака – значит, Эми оставила калитку открытой. И когда в пятом классе Джимми Рэнделл пожаловался, что у него украли деньги на обед, опрашивать детей начали с Эми. И хотя чаще всего виновными оказывались другие, перед Эми никто и никогда не извинился.
– Дело не только в том, что Эми задержали в первый раз, – начала Диана. – Произошла какая-то ошибка. И я не стану удивляться, если она предъявит полиции иск за незаконный арест. – Но слова ее прозвучали скорее как импульсивное желание защититься, в них не чувствовалось искреннего возмущения. – Не понимаю, как это все произошло, – продолжала Диана уже более спокойным и рассудительным тоном. – Могу только предположить, что Эми захотела пошутить, а полицейский принял ее всерьез. Уверена, что она больше не пьет, поэтому должна была быть трезвой. Возможно, на нее что-то нашло, с ней такое случается…
Она замолчала, увидев выражение лица Фрэнка.
– Мне жаль, Диана, но я считал, что вы обо всем знаете.
– О чем? – Внутри у нее похолодело.
– Это не в первый раз. Эми уже некоторое время этим занимается.
Диане нелегко было заставить себя признаться, что она не понимает, о чем идет речь.
– Что вы имеете в виду? Чем занималась Эми?
Фрэнк явно не хотел пускаться в объяснения и слегка смешался. Он попытался что-то объяснить, но тут же прервал себя:
– Не следовало мне заводить этот разговор. Вам было бы лучше встретиться с Эми и узнать все от нее самой, а не от меня.
– Она бы мне уже все рассказала, если бы захотела. – По лицу Фрэнка Диана видела, что не убедила его. – Как я могу ей помочь, если не знаю, в чем дело?
– Это началось несколько месяцев назад. Тогда Даррен Харрис, вы его знаете, он являлся президентом клуба Фордхэм в тот год, когда ваш отец был там секретарем-казначеем, так вот, этот человек проводил в городе встречу со своими клиентами. Они решили устроить у себя в отеле небольшую вечеринку и попросили Даррена пригласить девушек. Харрис передал просьбу своему другу, сведущему в подобных делах, тот навел справки, и…
Фрэнк предоставил Диане возможность домыслить остальное.
– И что же дальше? – настаивала она.
– В числе тех девушек была и Эми.
– А почему он так уверен, что это была она? – Диана посчитала ответ Фрэнка голословным, она все еще отказывалась верить.
– Именно этот вопрос я задал Даррену. Зная, каким ударом станет такое известие для вашей семьи, я хотел полной уверенности. Он объяснил, что его дочь была с Эми в школьной команде по плаванию и хорошо ее знает. – Фрэнк отвел глаза, словно не желая видеть ее огорчения.
А стоило ей выйти из тюрьмы на пять минут раньше или задержаться чуть дольше, и ее бы встреча с Фрэнком Печасеком не состоялась. Она могла бы еще целых полдня провести в спокойной уверенности в невиновности Эми, а теперь в ее голове роилась масса вопросов, но Диана вовсе не горела желанием получить на них ответы.
2
Разговор с Фрэнком Печасеком привел Диану в полное замешательство. Она поехала в контору, размышляя, как действовать дальше. Ее одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, ей хотелось немедленно увидеться с Эми, поскольку любая попытка отдалить неотвратимое объяснение была способна лишь сделать еще тягостнее и без того тяжелый разговор. Но в то же время встретиться с сестрой было сейчас выше ее сил. Диане требовалось время, чтобы оценить положение, взять себя в руки и скрыть от Эми свою растерянность, больше того – отвращение, не дать проявиться чувствам ни в голосе, ни в выражении лица.
И все же почему Эми пошла на такое? Этот вопрос, как мельничный жернов, безжалостно перетирал все остальные мысли, сводя на нет все попытки найти логическое объяснение. Эми не нуждалась в деньгах. Бабушка определила на их содержание одинаково значительные суммы. Но если не деньги, то что могло толкнуть ее на подобный шаг?
Диана еще могла как-то понять сестру, когда в прошлом та пристрастилась к алкоголю и наркотикам. В той компании, где проводила вечера Эми, подобные развлечения считались обычным делом. Но одно дело баловаться «травкой» и предаваться сходным «забавам», чтобы не казаться белой вороной, и совсем другое – заниматься проституцией. Чтобы отдаваться незнакомым мужчинам не ради денег, требовалось вполне осознанное желание делать это и твердое намерение вести этот пагубный образ жизни со всеми вытекающими последствиями.
Когда раньше Диане случалось проезжать мимо «ночных бабочек», она порой задавала себе вопрос: что могло привести этих женщин на панель? Ей приходилось читать о мужчинах, нанимавших «девушек по вызову» и оплачивавших подобного рода услуги, но чтобы ее сестра оказалась к этому причастна? Этот факт не укладывался у нее в голове и казался совершенной дикостью.
Диана подъехала к зданию «Фудс-компани Сандерса». Она уже собиралась свернуть на подъездную аллею, но вид сияющего многочисленными окнами внушительного здания заставил ее остро почувствовать, что ей меньше всего хочется оказаться на службе. Конечно, она найдет в себе силы выносить немые вопросы в глазах сослуживцев и их косые взгляды, но к этому надо было себя внутренне подготовить. Досаднее всего ей казалось встретить жалость и сочувствие. Если бы кто-то осмелился высказаться в таком духе, ей бы стоило большого труда удержаться от резкости.
Диана выждала удобный момент и въехала на основную полосу, устремляясь вперед, подальше от раздражающе сочувственных многозначительных взглядов и слов, не заботясь о том, куда приведет ее дорога.