Читать интересную книгу Княгиня Ольга - Наталья Павлищева

— Хочешь поговорить, иди, только я рядом сидеть буду.

Тот изумленно вскинул глаза на женщину:

— Это зачем?

— Затем, чтобы дел не натворили, — упрямо пояснила та.

— Да нет, говорить зачем?

Владица чуть растерялась:

— Попрощаться не хочешь, что ли?

— Хочу, — чуть дрогнувшим голосом согласился Любомир.

— Иди уж, — подтолкнула его ключница. — Да не туда, за мной иди.

Повела в свою каморку, заставила сесть, почти сразу туда вошла и Ольга, смущенно поглядела на парня и тихо присела рядом на лавку. Владица за дверь не вышла, хотя могла бы, молодые уже опомнились и старались даже не касаться друг дружки рукавами.

— Я завтра уеду…

— Знаю.

— Может, когда свидимся?

Ольга чуть дрогнувшим голосом согласилась:

— Может…

Они не знали, что свидятся еще не раз, что Любомир на всю жизнь окажется ранен взглядом ее синих глаз, всю жизнь станет служить ей, ее мужу и ее сыну. А она всю жизнь будет тайно любить псковитянина, но так и не решится сделать его своим мужем, даже после гибели князя Игоря.

Как узнал Асмуд, где Ольга и Любомир, никто не понял, только воевода почти ворвался в каморку ключницы и замер на пороге. Княгиня и гость смирно сидели на лавке и вели тихую беседу, а с другой лавки за ними пристально наблюдала Владица. Она не испугалась появления воеводы, спокойно повернула к нему голову и укоризненно попеняла:

— Ну чего ворвался, точно пожар где? Видишь, княгиня про свои Выбуты все наговориться не может….

Асмуд недоверчиво оглядел каморку еще раз. Ничего подозрительного, хмыкнул, тоже опустился на лавку. Владица сочувственно поинтересовалась:

— Помнилось что?

Тот кивнул.

Ключница укоризненно попеняла:

— А я на что?

Любомир уехал с рассветом и долго не появлялся ни в Киеве, ни тем более в Вышгороде. Но забыть синие глаза и светлые волосы не смог. Ольга тоже тосковала, вспоминая жаркие губы и чуть вьющиеся кудри под рукой. Этот жар молодых сердец потом перерос в настоящую любовь, которую двое пронесли через всю жизнь, но которая ни ему, ни ей счастья так и не принесла.

Осенью и ранней весной на душе тоскливо. Лес стоит голый, мрачный, листьев или уже нет, или еще не появились. Весной, пока снег не растаял, а только просел, стал темным и тяжелым, или осенью, если выпал на мокрую землю вперемежку с холодным дождем, деревья особенно беззащитны. Ольга очень не любила осенний и ранний весенний лес в пасмурную погоду. Дома, в Выбутах, много сосен и елей, они хотя и сбрасывают свои иголки, но делают это круглый год, постепенно, потому никогда не стоят с голыми ветками. А в Вышгороде больше берез, дубов, ясеней…. Хороши они летом, нечего сказать, но после листопада глядеть тошно. Дольше всех сопротивляются дубы, их листья до самого снега болтаются на верхних ветках. Это у осины листочки трясутся при малейшем ветре, а у дуба держатся крепко, не всякому ветру оторвать. Конечно, осень и зима в Киеве не то что в Новгороде, теплее и короче, но молодая княгиня все же скучает по лесам родных мест. Тоскует по прямым стройным соснам, устремленным в небо, с желтыми чешуйчатыми стволами, на которых можно найти капли прозрачной янтарной смолы, по темным ельникам с прячущимися крепенькими боровиками. Белый — самый главный гриб русских лесов, но он не любит тепла. Нет возле Вышгорода морошки с медовыми костлявыми ягодами, нет кислой красной клюквы, что греет свои бока на кочках, эти ягоды любят болота и прохладу. Нет россыпей брусники, у которой кустики что твой петушиный гребень. Многого нет, к чему привыкла молодая княгиня дома.

Ольга старалась не вспоминать чего нет, больше училась примечать хорошее, чем отличается киевская жизнь, без этого нельзя, ей не вернуться в Выбуты, значит, нечего и тосковать. Но тосковала против своей воли, ночами снились темные ельники или стройные сосенки, во сне тянула носом оттого, что вдруг пахло жухлыми листьями, как на болоте, слюной наполнялся рот при мысли о кислом клюквенном морсе. Казалось, и воздух в Вышгороде не такой, как в Выбутах, и вода иная, и небо светлее.

Глава 3

— Порушка, доченька, иди ко мне, — голос княгини лился ласковым ручейком. Она очень любила своих девочек, да и князь Игорь тоже. Но сына хотелось от этого еще больше. Не было у князя сыновей ни от Прекрасы, ни от болгарки Яны, рождались одни дочки.

Княгиня Прекраса с тоской посмотрела на пустовавшее рядом место на ложе. Давно здесь не бывал муж, делает вид, что занят, но она-то знает, что прошла его любовь, в какой клялся тогда на перевозе и потом, когда за себя брал. Игорь взял еще одну жену, молоденькую варяжку, совсем девочку. Зачем? Свенельд настоял, воевода силен, особо в силу вошел, как Игорь править один остался. Асмуд схитрил и привез девчонку, чтоб жила в Выбутах да взрослела. Но князь ни там не бывает, ни здесь. Прекраса уж все глаза проглядела, жить вернулась из Новгорода в киевский терем, чтоб все время рядом быть, вдруг вспомнит? Не вспоминает. Раньше Прекраса к болгарке ревновала, но и та живет сиротинушкой.

Гладя светлые волосики дочери, княгиня размышляла. Идти к ворожее? Нет, гордость не позволяет. Ее сомнения давно заметила Акинишна, мамка, ходившая еще за самой молодой княгиней, потом за девочками. Не выдержала Прекраса, поплакалась на злую долюшку женскую. Акинишна обещала помочь, да только сможет ли?

Прекрасу отвлекли дочки, все три очень похожи на мать, светленькие, нежные и, точно травинки в поле, гнутся под ветром, а не сломить их. Это главная ее радость, только недолгая, скоро уже старшая заневестится, а там и младшие тоже. Как сложится их судьба? Не надо княжьей власти, не надо богатства, были бы с мужем да детишками счастливы, и ладно. Сама Прекраса никогда не рвалась править, и даже распоряжаться ей довольно семьи. Старший князь выговаривал невестушке, что слишком тиха да покладиста, но такая уж есть, себя не переделать. Снова княгине вспомнилась молодая ее соперница, та, говорят, наоборот, очень властная, даже девчонкой могла так глянуть, что любой подчинится.

— Пусть ее, — снова вздохнула Прекраса. И не соперница эта варяжка вовсе, к ней князь вообще ни ногой, точно и забыл, что в Вышгороде жена есть. Да и как помнить, если та совсем девчонка?

Вдруг Прекраса замерла от неожиданной мысли. Дочки даже забеспокоились, мать замолчала на полуслове. А та просто осознала, что с тех пор, как князь взял новую жену, прошло немало времени, варяжка уж и подросла. Неужто там Игорь пропадает?

Позже Прекраса разузнала — нет, не ездит князь Игорь в Вышгород. Но сердце успокоилось только на время, точно предчувствовало что.

Глава 4

Люди на земле привыкли к смене времен года, к тому, что за весной приходит лето. Сначала молодое, не жаркое, когда все буйно цветет и зреет, потом оно становится зрелым, устает, точно женщина, родившая много детей, как-то покорно уступает свое место осени. Осень, она робкая, у лета зелень отберет, сделает все желтым, захолодит воды и землю, воздух сделает прозрачным и сладким, но скоро сама подвинется, пуская зиму-морену. Лишь время от времени будет осень воровато пригревать землю, точно жалея ее из-за наступающих морозов. Только зима всегда ведет себя хозяйкой, будто и не наступит ее очередь уходить. Хорошо, если засыплет снегом, а то ведь выстудит, выморозит все вокруг, станет швырять в лица людей горстями колючих льдинок, укоротит светлый день, а ночью заставит трещать деревья. Боятся люди зиму, потому и рады, когда появляются первые вестники будущего тепла — сосульки. Еще нет ни птиц, ни робкой зелени на полях, ни цветов на прогалинах, даже самих прогалин тоже нет, но на солнышке закапали первые сосульки, и человек рад. Не все зиме хозяйничать, есть и ей срок. Пусть потом еще налетят злые ветры, нанесут сугробы, заметут дороги, но солнышко уже пригревало, значит, вернется с теплом. В срок, у всего свой срок.

В Выбутах зима дольше, холоднее и отступает неохотнее. До самого березеня может посыпать снегом, замерзать вода в ведрах по ночам, но потом день свое набирает весной и летом. Дни много длиннее, чем в Киеве, и ночи не черные, а темно-синие. Рассказывали, что ближе к Варяжскому морю в Ладоге летом ночи вообще нет — придет вечерний сумрак, и почти сразу утренняя зорька наступает. Короткое лето, зато светлое, все успевает вырасти, зацвести и созреть. Только мокро и холодно, но красиво.

Молодой княгине снился выбутский лес, ровные ряды сосен, искала она в нем что-то, а что — и понять не может. Знала только, что нашла, закричала от радости и проснулась. Вокруг темно, только в печи потрескивают остатки дровишек. В ложнице тепло, потому что челядники хорошо смотрят, топят даже ночью, чтоб не выстудило, чтоб не пожаловалась княгинюшка. Ольга сладко потянулась, молодое тело не знало болезни или усталости, повернувшись на другой бок, она почти сразу снова провалилась в сладкий сон. Теперь уже ничего не искала до самого утра, только тихо посапывала, уткнувшись носом в меховую накидку. Вошедшая в ложницу ключница проверила печь, прислушалась к ровному дыханию хозяйки и вышла, тихонько прикрыв дверь. Топая к своей каморке, женщина сокрушенно качала головой: и чего князю нужно? Вон какая лебедушка ждет не дождется его ласки, такую мало где встретишь, а князь и глаз не кажет в вышгородский терем.