— Если ты не возражает», Сэл, то я бы сначала поднялся с тобой наверх. А потом можно и выпить.
Он еще раз улыбнулся, и Сэл неожиданно ощутила, что ей нестерпимо хочется поскорее отправиться с этим ковбоем в свою комнату. Хотя резкие черты его гордого лица и смуглая кожа явно указывали на примесь индейской крови, Сэл меньше всего интересовала сейчас его родословная: Коуди был самым привлекательным и крутым парнем из всех, кого она видела за чертовски долгое время, а это для женщины ее профессии говорило о многом.
«Я должна оставить его только для себя», — думала Сэл, поднимаясь с Коуди по лестнице и сжимая его руку.
Кэсси Фенмор быстро пересекла холл второго этажа, торопясь покинуть заведение Сэл до того, как толпа ночных посетителей заполнит дом свиданий. Она и так задержалась дольше обычного — из-за того, что Сэл попросила подшить ей платье. А вообще Кэсси работала с шести утра до шести вечера и уходила до того, как начинали стекаться алчущие ночных развлечений клиенты. Служить горничной в публичном доме — занятие не из приятных. Кэсси пошла на это только потому, что заболела ее любимая бабушка и никто, кроме Сэл, не соглашался платить девушке жалованье, достаточное для покупки дорогих лекарств. А после смерти бабушки Кэсси осталась у Сэл, полагая, что обязана здесь работать из чувства благодарности.
Кэсси была очень хороша собой, и не слишком наблюдательный человек легко мог принять ее за одну из «девочек», обслуживавших клиентов заведения, тем более что «товар» у Сэл был отнюдь не второсортный. Со своими пышными локонами цвета спелой пшеницы и ясными зелеными глазами, двадцатилетняя Кэсси выглядела очаровательной, а ее точеная фигурка являлась предметом зависти девочек Сэл, и многие из них были благодарны хорошенькой горничной уже за то, что она не собиралась с ними конкурировать.
Кэсси вполне устраивала работа в «Веселом доме Сэл», и в целом она была довольна жизнью — насколько, конечно, может быть довольна жизнью одинокая молодая девушка без всяких связей, без знакомых и родни. Во всем мире у Кэсси был лишь один человек, которого она могла бы назвать родственником, но вот уже долгие годы он не проявлял к ней ни малейшего интереса: после смерти матери Кэсси он отправил осиротевшего ребенка жить к бабушке.
Должно быть, не захотел причинять себе лишнее беспокойство и хлопоты, связанные с воспитанием девочки. Кэсси понимала, как трудно растить ребенка мужчине, оставшемуся одиноким, и не очень осуждала его за то, что он переложил все свои забот на плечи старухи. Но того, что он попросту забыл о ее существовании, Кэсси простить не могла…
Девушка тихонько постучала в дверь комнаты Сэл и, не дождавшись отпета, проворно проскользнула внутрь. Быстро повесив в шкаф подшитое платье, Кэсси тут же поспешила к выходу: крикливо украшенные комнатки «Веселого дома Сэл» заставляли ее нервничать. Она начинала дрожать от страха, просто представляя, что в них обычно происходит. За время работы здесь Кэсси достаточно насмотрелась на мужчин и решила, что никогда не позволит никому из этих развратников делать с ней что-либо подобное. Лучше остаться старой девой, чем служить удовлетворению мужской похоти!
Выйдя в коридор, Кэсси сразу направилась к боковой лестнице, которой пользовалась прислуга. Центральная лестница предназначалась для гостей и выбранных ими женщин, и девушка предпочитала обходить ее: уже было несколько случаев, когда, встретив здесь задержавшуюся позже обычного на работе Кэсси, посетители принимали ее за одну из девиц. Воспоминания об этом были крайне неприятными, и девушка старалась сделать все возможное, чтобы снова не попасть в подобную ситуацию…
Пока Коуди поднимался по лестнице, улыбка не покидала его лица. Он не сомневался, что проведет в постели с Сэл незабываемый вечер. Чувствовалось, что хозяйка заведения — отменная любовница, и он заранее предвкушал удовлетворение и расслабленность после пары часов интимных наслаждений. Уже долгое время Коуди не был с женщиной: по роду занятий ему приходилось постоянно быть в дороге, и для походов к Сэл или в любой другой бордель возможностей почти не оставалось.
Миновав последнюю ступеньку, Коуди на мгновение остановился, чтобы перевести дыхание, и внезапно заметил в дверях одной из комнат очаровательную девушку. Коуди замер. Он тут же пожалел, что сразу принял предложение Сэл вместо того, чтобы хорошенько осмотреться в ее заведении. Никогда еще не встречал он подобной женщины. Как она хороша! Такое прелестное личико просто невозможно забыть. Как жаль, что он… Ну да ладно. Теперь уже жалеть поздно; но Коуди твердо решил, что узнает о девушке побольше на случай следующего посещения «Веселого дома». Не двигаясь с места, он восхищенными глазами провожал незнакомку, которая начала спускаться по лестнице в противоположном конце коридора, совершенно не подозревая о его присутствии и вообще о том, что за ней кто-то наблюдает. Коуди подумал, что никогда не забудет ее плавную походку, покачивающиеся стройные бедра и дивной красоты ножку, показавшуюся на долю секунды, когда девушка спускалась с лестницы, чуть приподняв юбку.
— Ты идешь, ковбой? — окликнула Сэл и обернулась, чтобы узнать, почему он остановился.
— Кто эта женщина?
Сэл проследила за взглядом Коуди.
— Это просто Кэсси. Она не для таких, как ты, — не задумываясь, ответила Сэл: она решила, что Коуди успел разглядеть грубую коричневую униформу Кэсси и сообразил, что это прислуга, а не одна из девиц.
Но поскольку Коуди меньше всего внимания обратил на одежду девушки, он понял слова Сэл по-своему, предположив, что эту красавицу хозяйка предназначает для определенных покупателей, имеющих средства, чтобы обладать таким свежим и соблазнительным сокровищем. И, заходя в комнату Сэл, Коуди дал себе зарок захватить при следующем посещении столько денег, за сколько можно купить расположение Кэсси на всю ночь, — и не важно, в какую сумму ему это обойдется…
Когда на следующее утро Коуди возвратился в занимаемую им меблированную комнату, там его ожидала телеграмма, присланная из Додж-Сити адвокатом по имени Корнелиус Уиллоуби, которому для поиска адресата понадобилась помощь агентства Пинкертона.
В тот же день, чуть позднее, аналогичная телеграмма была доставлена Кэсси Фенмор по месту работы.
Коуди сначала решил проигнорировать послание, но после долгих раздумий и нешуточной внутренней борьбы пошел на вокзал и взял билет до Додж-Сити. Затем побывал в конторе Баттерфилдской почтовой линии и попросил отпуск по семейным обстоятельствам.
Первой мыслью Кэсси было вообще забыть о существовании телеграммы. Но любопытство оказалось сильнее, и она купила билет до Додж-Сити по пути с работы домой. Следующую остановку она сделала в лавке, где приобрела необходимую для поездки одежду.