Читать интересную книгу Разговор в письмах о материке Россия - Андрей Грунтовский

А вот из Византии под турецким игом ничего не вышло — но об этом потом.

Итак, Московское царство — именно оно родилось на Куликовом поле. Или в келье преподобного Сергия? Или… было предначертано «прежде всех век»? Опять наверху подыскивают нужную идеологию… Меж тем Византия рухнула окончательно, а вскоре и Болгарское царство. Тырново ненадолго успело провозгласить себя Третьим Римом. Ох уж эта начитанность — все от Ромула и Рема хотим мерить. (Почему, скажем, не новым Иерусалимом? Это потом Никон догадается и подхватит но то неверный был шаг.) А пока идея уловлена и озвучена: «Третий Рим», и четвертому не быть — точная опора на русскую эсхатологическую ментальность. Нам обязательно нужен Страшный суд за спиной. Чтобы: «Велика Россия, а отступать некуда!», чтобы: «Ни шагу назад!», ибо, кроме как в «последних временах», мы себя и не мыслим. Ибо так воспитаны — во-первых, от славянских корней («мертвые сраму не имут»), а во-вторых — по Евангелию же. Византийцам, видать, было слабо буквальное понимание, а у нас читали Евангелие всерьез: «Заложим жен и детей, сами живот свой положим…» (Кузьма Минин) — и даже не «за други своя», а за «Дом Пресвятой Богородицы», за «Третий Рим», за «царя, за родину, за веру» или — на худой конец: «За Родину, за Сталина»… (Сравним с современной присягой: «демократия-гарант конституции» — нет, за это умирать никто не будет. Не хочется как-то…)

Вернемся ко временам Филофея. Итак, Третий Рим. Копируется уже рухнувшая империя? Бог с ним, что рухнувшая, — ордынский путь отвергнут! Опять начало строительства удачно: падение Казанского, а затем — Астраханского ханств. Фантастический рост России в Сибирь и на север, но далее идея автократии буксует… Приходится брать уже не Казань, а свой собственный Новгород… Словом, нужное, казалось бы (для «Третьего Рима»), дело — утверждение абсолютной монархии — кончается Смутой! На русский трон садится католик-иезуит (ненадолго, правда). Династия пресекается. Но западный вариант не проходит (казалось бы, почему, что мешало?) — второй Речи Посполитой из Руси не вышло. Поляки изгнаны — на Руси «советская» власть: два года страной правит «совет всея Руси» — ни царя, ни Боярской думы (ишь, додумались — Владислава Сигизмундовича просить!). У нас у самих шестнадцатилетние есть! Новое явление — Поместный собор (не без поддержки казачества), как в древние княжеские времена, кличет царя. Что, собственно, нового: так звали Рюрика когда-то, так просили вернуться Александра Ярославича… Однако заметим, что Поместный собор не демократическое действо западного образца. Отнюдь! Русь опять встает на свой путь, но… не надолго.

Необходимо отыскать и доказать самим себе, что «нет, ребята, все не так…». Ищем и (с зарубежной помощью) находим — раскол! Почище опричнины, хотя по сути — то же, но на церковной почве. Десятки, сотни тысяч жертв… полстраны в бегах. Да… зато строим Новый Иерусалим! Зачем все это? Для некоего будущего единения с Западом?! Опять обращенность к обоим рухнувшим окончательно Римам. Обман, идеологическая диверсия… Вопреки (западным, видимо) ожиданиям, протестантизм на Руси не возник, реформаторские войны (как в Германии) не состоялись. Вся Европа в раздроблении и брожении (вплоть до XIX века), а Русь хотя и расколотая, с трещиной в сердце, а стоит непонятным, загадочным исполином.

Петр переводит идею единения с Западом в другую плоскость. Спор между поствизантийством и Римом номер один решается в пользу протестантизма. Греки — это уже несерьезно («Рак за руку, — как говорится в народе, — греку цап…»). Мздоимство и бессилие византийских патриархов соперничают с коварством папизма. Католицизм со своим тысячелетним «дранг нах остен» не приветствуется никак. Петр выбирает для подражания тех, кто откололся от Первого Рима (Второй забыт: колокола — на пушки!).

В этой корректировке национальной идеи из России строится Новая Голландия. Но… опять — при точнейшем копировании чертежей и прожектов, при всем усердии великом, крови и муках, как всегда, великих! — выходит совсем не то. Тянем Европу и в окно, и в дверь. Да и сама она ломится то через Полтаву, то через Гангут… Не выходит Новой Голландии из России. (Да и не принимают за своих — как не принимали ни татары, ни греки…) Куда только не посылают русского солдата отстаивать европейские интересы: в Берлин, в Рим, на Корфу… Ан, глядишь, — Наполеон уже в Москве! Вся Европа тут, нашествие необычайное. Но еще менее Самозванца удалось там посидеть. Россия колония Франции? Нонсенс… «Зима, Барклай иль русский Бог? Но Бог помог…» Как точно у Александра Сергеевича — русский Бог. Не успели оглянуться — русские в Париже!..

Российская империя XIX века это уже не вторая Голландия (Третий Рим никто не вспоминает). Невероятные какие-то перспективы открываются. Мировое господство от Балкан (вот-вот Второй Рим возьмем) до Аляски. Но… опять что-то не то! Россия, как выясняется, никакой не Рим. Ни Первый, ни Второй. Мировое господство, богоизбранность — это не наше и нашим быть не может, ибо «первые будут последними» и «не собирайте сокровищ на земле…». Ну, в общем, не евангельское это дело — мировое господство. Ветхозаветная какая-то провокация.

Нет-нет, братьев-славян освободить, конечно, было нужно, и Азию избавить, и Кавказ от абреков и работорговцев… Но есть всему предел. Последний поход последнего императора на Пекин (1899), начавшийся так успешно, заканчивается провалом русско-японской войны… А потом понеслось — германская. (Зачем и ради чего? Самая бессмысленная из всех российских войн…) Да… аракчеевское самодержавие, синодальное православие… — а где «народность»? Все рухнуло в одночасье, за батюшку царя никто не заступился!

Разгул желтой профранцузской, проамериканской (американскую статую Свободы заказали откопировать на морском фасаде Питера!) демократии Временного правительства.

Вот-вот, сейчас, скинув вековые цепи, Россия наконец станет Европ-ой… ой!., ой! Временное… правительство… Самозванец… Наполеон… Да… больше восьми месяцев не получается! Большевики восстановили монархию в России (на свой лад), земство (на свой лад) и на совсем уж свой лад — Православие. Среди безбожной демократии февралистов, среди белогвардейщины безбожной — ну хоть во что-то третье, пусть не Рим, а Интернационал — верить хотелось. Казалось бы, бредово! Не пойдет Русь за Ульяновыми и Бронштейнами! Но вот не пошла за Врангелями и Юденичами. Дело их было и вовсе безнадежно. Их «демократическая Россия» была блефом куда большим, чем Россия социалистическая. Тем более что наша неотменяемая эсхатология, наш чаемый Апокалипсис в Гражданскую был явлен в полной мере. Благ и душеспасителен русскому человеку крест юродства в ожидании «нового неба и земли».

Промысл меж тем опять поправил помыслы новых вершителей истории — теперь уже большевиков. Сначала отказались от военного коммунизма, затем и вовсе в нэп ударились. В партийных рядах явилась демократия западного типа. Товарищ Сталин, обратясь к опыту опричнины, снова устанавливает самодержавие и крепостничество. А в 41-м снова вся Европа в массовом своем безумии устремилась в Москву… На этот раз даже и не пустили!

Какой социализм был построен в России? А не такой уж и плохой (было потом что продавать, вывозить и приватизировать!). Но, во всяком случае, не по Марксу-Ленину строилось все это. (Социализм по Ленину-Троцкому был у Пол Пота. То — совсем худо.)

Итак, и этот виток себя исчерпал… «Партейцы» нашли себе «социально близких» бандюганов и образовали «демократию» с уже вполне четкой «мыслёй» — построить вторую Америку. Нет сомнения, что при всей поспешности и суете выйдет совсем не то, что замышляли «прорабы перестройки». На лобовую американизацию страна ответила — вымиранием. Сообразив невыгодность сего, «демократия» организует игру в патриотизм. Эта имитация рано или поздно должна, силой Промысла, обратиться в патриотизм истинный. Должно будет восстановить и лучшее из того, что было при социализме. А что было лучшее? Самодержавие, Православие, народность — только теперь это потребуется на новый лад, уж не советский, да и вовсе уже не царского периода, разумеется.

Как предстанет русская идея в середине XXI века? А ведь предстанет… Только бы поменьше дергаться со всякими бредовыми реформами, с меньшими бы потерями дойти до этого возрожденческого витка. Пока же живем мы в период упадка… Но ведь нынешний наш образец — Америка — судьбу Византии повторит по полной программе… и уж не за горами… Но и рухнувшую даже Америку там, наверху, будут копировать долго и упорно, не понимая, что нет и не было под ней надежного материка. Такого, как материк Россия.

Ну а простая, казалось бы, мысль, что ни варягов, ни византийцев, татар, голландцев, французов, американцев копировать не надо, а надо строить в России — Россию, — придет ли она в голову? Это вряд ли… это надо ведь Россию любить и понимать.