Сначала Драко опешил от таких слов, но потом решил ничего не говорить, а просто следовать за Гарри. Слизеринцу хотелось посмотреть, как его возлюбленный будет действовать дальше.
А гриффиндорец вел себя так, будто ожидал очередной битвы. Бросив быстрый изучающий взгляд на обстановку в комнате. Не обнаружив ничего опасного или угрожающего, парень стал быстро и последовательно раздеваться. В этом не было ничего романтического или чувственного. Драко смотрел на это понимая, что брюнет готовится отбывать повинность, выполнять долг, что угодно только не получать удовольствие. Нет, конечно, слизеринец собирался все сделать, как следует, но пока он не собирался вмешиваться.
Тем временем Гарри уже разделся до белья, и откинув одеяло, забрался под него. Ещё раз подивившись представлениям гриффиндорца о супружеских отношениях Драко тоже стал раздеваться. Делал он это неторопливо и со вкусом, давая лежащему парню время полностью осознать, что между ними должно произойти. Вот только когда слизеринец обернулся, то обнаружил что его избранник лежит, обернувшись в другую сторону. Такое поведение только рассмешило блондина, и он, подавляя смех, забрался под одеяло.
Склонившись над гриффиндорцем и увидев плотно сомкнутые веки, староста понял, что брюнет растерял всю свою решительность, и теперь просто плывет по течению, ожидая его действий. У Драко промелькнула шальная мысль, что его Гарри, словно невинная невеста, думает сейчас об Англии. Однако блондин отогнал её чтобы не испортить момента приступом хохота. Вместо этого, слизеринец склонился к своему избраннику, и легонько поцеловав его в сомкнутые губы, тихо прошептал:
— Доброй ночи, Гарри.
После этого блондин быстро отвернулся, укладываясь на своей половине кровати.
Поступая так, староста делал ставку на любопытство гриффиндорца и его чувство ответственности. Ведь зная, что им нужно закрепить союз Гарри не сможет остаться безучастным, если он, Драко, не станет проявлять активность. Столь неожиданный в данной ситуации поступок должен был спровоцировать парня на определенные действия.
И расчет слизеринца оправдался. Уже буквально через мгновенье лежащий рядом с ним парень завозился и удивленно спросил, легонько похлопав блондина по плечу.
— Что значит: «Доброй ночи»?
— Это означает, что я собираюсь спать, — спокойно ответил блондин, не оборачиваясь к партнеру, — и как вежливый человек, я попрощался с тобой перед сном.
— Что значит «спать»? — не унимался Гарри, снова потрогав блондина за плечо, — а как же закрепление союза?
— Потом, — ответил староста, — когда ты будешь готов.
В спальне воцарилось молчание. Гриффинорец по-видимому ни как не ожидал такого ответа и поэтому некоторое время укладывал его в своем сознании.
— А как же магический откат? — тихо спросил он через несколько мгновений. — Ты, как старший, в лучшем случае рискуешь остаться сквибом?
— Гарри, — Драко развернулся, и подняв руку, погладил склонившегося над ним парня по щеке: — я рисковал отправиться за тобой в лучший мир, что мне угроза остаться без магии.
Сказанное ошеломило брюнета, и он молча сидел и смотрел на слизеринца. А Драко тем временем продолжил говорить:
— И знаешь, я лучше всю жизнь проживу сквибом, но с возлюбленным, который жаждет моих объятий и прикосновений, чем буду магом в паре с мужем, который ненавидит любое упоминание о супружеских взаимоотношениях.
Гриффиндорец опять молчал. Драко понимал, что парню, которому всю жизнь говорили, что он должен сделать, сложно поверить, что ради него кто-то будет бороться. Староста понимал, что брюнету достаточно тяжело понять, что он ценен сам по себе, без каких-либо условий и выгод. И это срочно нужно было менять.
— Ложись, Гарри, — мягко произнес блондин, надеясь, что этой фразой он не оттолкнет от себя возлюбленного.
Несколько мгновений парень колебался, гипнотизируя при этом слизеринца взглядом, а потом все же решился и лег, не соприкасаясь с Драко. Староста был весьма рад такому прогрессу. Задумавшись об этом, блондин едва не пропустил момент, когда брюнет негромко заговорил.
— Сегодня в кабинете у директора Флитвика, мне показалось, что у меня дежавю. Это так было похоже на тот день, когда был сделан выбор чемпионов на Тримудрый Турнир, что я не сдержался.
Староста боялся даже пошевелиться, чтобы не прервать этот неожиданный монолог откровений. Он и сам много чего помнил из того дня, пережив чужие воспоминания, но от этого слова Гарри не становились менее ценными. Слизеринец буквально физически ощущал, как между ними возникает тоненькая ниточка доверия и как она крепнет с каждым произнесенным словом.
— Столько взрослых, именитых магов вокруг, — тем временем продолжил говорить гриффиндорец, не уточняя, о каком моменте идет речь, прошедшем или сегодняшнем, — и все они растеряны и беспомощны. И все только то и делают, что твердят, как я должен поступить. И никто, никто даже палочку не достанет, чтобы попробовать мне помочь.
Услышав это, Драко не мог промолчать.
— Тебе было страшно, — то ли спросил, то ли констатировал он.
— Очень, — честно признался брюнет, — особенно из-за того, что я видел страх написанный на лицах взрослых. Даже у профессора Снейпа. Особенно у профессора Снейпа.
Блондину дополнительных пояснений не требовалось. Он прекрасно знал, в каких тогда отношениях был его декан и лежащий рядом с ним парень. Они фактически ненавидели друг друга и просто излучали взаимное презрение. Так что более красноречивого свидетельствования об опасности, чем тревога на лице зельедела было сложно даже представить. Однако кое-что в словах брюнета не могло не порадовать Драко. Он заметил, что Гарри без каких-либо напоминаний уважительно говорил о слизеринском декане. Отсутствие фамильярности давало понять, что отношение между этими двумя наладились, и их вражда окончательно канула в лету.
— Знаешь, — староста решил, что нужно поменять тягостную тему. Сам же блондин все это время боролся с желанием притянуть к себе брюнета, — пока ты был в коме, мы все фактически перестали общаться.
— Что, не было общей темы для разговора? — заинтересовался Гарри, отвлекаясь от своих печальных воспоминаний.
— Темы для разговора как раз были, — проговорил слизеринец и не удержавшись легонько провел кончиками пальцев по лежащей поверх одеяла кисти гриффиндорца, — но они сводились к зельям, заклятьям и ритуалам, которые могли бы тебе помочь. Но потом каждый раз выяснялось, что найденный способ не подходит, и мы опять начинали сначала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});