— Где он? — проскрипела ведьма, темно-синие вены проступили через бледную кожу ее лица.
Глава 29 Удавленница
— Где он? — проскрипела ведьма, темно-синие вены проступили через бледную кожу ее лица.
— Кто? — спросил Тахон, собрав всю волю в кулак.
— Медальон, где он?
— Я не знаю, о каком медальоне ты говоришь! — гном пытался пошевелить телом, но чувствовал себя каменной статуей.
Тахон знал, из рассказов дедушки, что долго так контролировать у ведьмы не хватит сил, рано или поздно она измотается и нужно не упустить момент. Хотя эта вот что-то не похожа на уставшую.
Черные глаза старухи вдруг засветились ярко-оранжевым цветом, через мгновение глаза гнома засветились также.
— Ну-ка, посмотрим, — сказала ведьма, пытаясь залезть Тахону в голову и прочитать мысли. — Что? Да мы, значит, не врём, дед тебе ничего не рассказал. Понятно.
Глаза старухи потухли и контроль над телом гнома спал. Ведьма попятилась назад и остановилась, повесив голову от усталости. Тахон понял, что может свободно двигаться, схватился за топор и ловким движением, снял его со спины. Гном знал, ведьма набирается сил и вот-вот сможет снова выкидывать фокусы.
— Имей уважение! — выкрикнула старуха. — Я могла бы разорвать тебя на мелкие кусочки, как и собственно твоего деда в том лесу.
Тахон взялся за сильно вибрирующий топор двумя руками и выписав восьмерку в воздухе, ударил по земле рядом с ведьмой, желая напугать ее. От удара заклепки расстегнулись и кожаный чехол слетел с топора. Ведьма увидела ярко-оранжевые руны, упала на землю и тут же вскочила обратно:
— Откуда у тебя это оружие?
Старуха снова приблизилась к лицу гнома, но теперь без наложения магии, не боясь, посмотрела ему в глаза:
— Ты хоть знаешь чьей силой напитаны эти руны? В глаза! Смотри мне в глаза, я сказала! Глянем твое будущее. Не бойся, ты мне не враг.
Ведьма
Ведьма смотрела в глаза, гном ничего не чувствовал. Тахон не хотел убивать ее, он хоть и был еще юн, но прекрасно понимал, ведьма никому не вредит. Да, ей нужен какой-то медальон и что она сделала? Могла всех убить одним движением брови и сжечь всю деревню, однако она просто усыпила Клавьету и скорей всего, остальные жители тоже спят, иначе на улице были бы трупы.
— Будущее твое покрыто туманом, не определено оно, — начала ведьма. — Вижу множество сражений, не мало темных будет убито тобой, много раз тебя предадут и обманут. Как умрешь не вижу. Вижу только смерть твоя рядом с тобой ходит, ближе чем ты думаешь. Понравился ты ей, дурёхе. Будь осторожен, погубит много жизней, если заставишь ее ревновать.
Ведьма на мгновение исчезла и появилась в нескольких шагах в стороне:
— Деду скажи, чтоб починил медальон и отдал его тебе, более он мне не нужен, а глупому гному передай, что не эта лошадь его смерть, пусть Бодька не рассчитывает.
Старуха взметнула в воздух и выкрикнула напоследок:
— Если на то воля создателя, я не смею ему перечить. Запомни, помогу тебе всего один раз, когда буду нужна просто выкрикни мое имя, используй с умом, гном всех гномов.
Старуха исчезла и Тахон остался наедине со своими мыслями.
"Надо скорей найти Мича, скоро приедет Боград на телеге надо успеть" — подумал гном и одел чехол на топор, который почему-то перестал вибрировать. Закинул оружие на спину и двинул к дому плотника.
Мич был уже пожилой гном, жил со своей старухой и дело свое знал от и до. Дом плотника в деревне было найти легко любому. Резной забор, узорчатые, искусно выпиленные ставни на окнах, торцы и полотенце украшали жилище. Тахон посмотрел на конуру и увидев, что пес, такой же старый, как и хозяин, храпит в теньке без задних ног, прошел к дому и дернул за ручку. Дверь поддалась и гном вошел внутрь.
— Эй, есть кто? Хозяева! — закричал Тахон. — Есть живые?
Гном прошел в переднюю комнату и увидел большую кровать, на ней лежит Мич прямо в сапогах, а рядом на коврике на полу его жена Овна. Тахон вернулся на кухню, взял с полки железную кастрюлю и половник, подошел к кровати и стал громко стучать. Мич вскочил, как ошпаренный:
— А? Что? На работу пора? Фух... все время забываю, что я уже не молод и давно не работаю.
— Дядь Мич, это я, Тахон, внук Архида, — улыбнулся гном. — А что это бабка Овна на полу спит?
— Так ясное дело почему, — засмеялся Мич, — поддала вчера хорошенько вот и не дошла до кровати.
— Я тебя, старый черт, сейчас половой тряпкой огрею, — Овна проснулась и начала подниматься.
— Во-во, видишь? Сейчас на опохмелку будет просить, — не успокаивался дед.
Гномы встали, потянулись и пошли на свежий воздух на крыльцо.
— Да шучу я, сынок, не помню как вырубился, раз и отключило, — сказал плотник, почесывая спину об деревянную стойку, — наверное нужно к Клавьете сходить, пусть настойку какую даст на травах от этого дела.
— Никаких Клавьет, знаем мы ваши настойки, потом песни поешь до утра, — строго посмотрела на мужа гномка. — А ты что, сынок, пришел то?
— Из замка приехал, меня дед Архид прислал, — ответил Тахон. —
Срочно требуется плотник.
— Слыхала, старая галоша, в замке Мич срочно требуется, — гном почувствовал себя лет на пятьдесят моложе. — А чего делать то надо?
— Тетка Альма открывает новый трактир в замке, нужно починить крышу, да и в помещении кое-что подлатать, новые столы и скамьи нужны, в общем дела найдутся для мастера, — рассказал Тахон.
— Так стар я, на крыши то лазить, помощники нужны.
— С этим не проблема, дядя Гурд выделит и помощников и монеток столько сколько нужно.
— Так-так, — Овна поставила руки в бока, — а вот насчет монеток это только через меня, так и скажи Гурду.
— Он в курсе, деда ему все разъяснил, — улыбался Тахон.
Мич подтянул штаны, засуетился. Начал собирать инструмент, молотки, стамески, пилы, все что было сложил в деревянную разноску.
— Ну все, родная, не поминай лихом, — плотник встал по стойке "смирно" и протянул руки старухе, чтоб обнять.
— Ты, как будто на войну уезжаешь, — прищурилась Овна. — иди штаны другие надень и рубаху поприличнее, люди будут всё-таки смотреть.
— Я пока пойду за узелком к дому тетки Альмы, а ты собирайся, дядь Мич, встречаемся на краю деревни у дороги, когда Маруська подойдет.
Дядька Мич
Гномы сидели на телеге, Боград с Тахоном впереди, а дядька Мич сзади уселся. Маруська пошла в сторону замка, таща за собой телегу.
— Ну как в деревне? Все по старому? — спросил вдруг Боград.
— Ты представляешь, дядь Боград, такая история со мной приключилась, — начал свой рассказ Тахон. — Ведьма там навела шороху. Всех жителей усыпила, медальон какой-то искала.
— И что же это, самая настоящая ведьма? — поинтересовался Боград. — Ты ее сам видел? Или гномы наболтали?
— В том то и дело что не только видел, но и разговаривал с ней.
— Вот это новости.
— Угу.
— И что же она тебе сказала?
— Сказала, что поможет мне, если станет невмоготу, нужно только позвать, выкрикнув ее имя, вот только имя свое она не назвала.
— Ого, может еще что-то сказала?
— Сказала, — Тахон сел поудобней, — велела какому-то Бодьке передать, что лошадь это не та, и чтоб тот зря не рассчитывал.
Гномы молча проехали пару деревень, прежде чем Тахон заметил слезы на глазах Бограда.
— Что случилось, дядь, почему ты плачешь? — спросил тихонько Тахон, дабы Мич не услышал.
— Повезло тебе, — Боград вытер глаза рукавом куртки. — С тебя бочка кваса, знаю я имя той ведьмочки. Тать ее зовут, помнишь историю рассказывал по дороге в Скалозубку? Так вот, только она меня называла Бодькой, ну еще глупым гномом.
— Я думал, ты все придумал или приукрасил, — удивился Тахон.