Глава 10
Но все когда-нибудь заканчивается, и эта поездка тоже. Возвращение домой было долгожданным и трогательным, все были рады видеть свою бесстрашную хозяйку. Члены клана собрались у первых ворот замка и встречали их радостными криками. Навстречу выехал Рой, и получив какие – то указания направился обратно к замку. Въехав во двор, Натали догадалась, о чем просил его Йен. У лестницы дома двое воинов пытались поднять по ступенькам упирающуюся Джинни, она что-то кричала, и люди, стоящие рядом, были явно в недоумении. Но пока они все смотрели на устраиваемую девушкой сцену, еще одна фигура осталась незамеченной и тихонько, словно тень, выскользнула в сгущающиеся сумерки.
– Что происходит, куда они тащат эту бедную девушку, – спросила Натали, когда Йен помог ей спуститься с лошади.
– Она предала свой клан и своего лэрда, которому клялась в верности. Ее ждет кара и она об этом знает, – сурово ответил он.
– И что же ее ждет? – с волнением, продолжала допытываться Натали, тяжело ступая на затекших после долгой поездки ногах. Йен поддерживал жену за талию, практически приняв на руку весь ее вес, чтобы она смогла идти самостоятельно. Обратный путь был почти в три раза короче, они делали мало привалов, это было тяжело, и девушка не хотела выяснять никаких проблем, ничего решать, только окунуться в теплую ванну. Затем еда и сон с любимым мужем. Слишком много всего случилось меньше чем за неделю, ей требовался отдых, как физический, так и эмоциональный. Но следующие слова Йена изменили ее настрой.
– Ее ждет изгнание, как предателя и если выживет, то до конца дней будет одна, без семьи, без клана и без защиты.
– Нет! – воскликнула Натали, – ты не можешь так с ней поступить!
– Таков закон, она должна была думать об этом до того, как предавала своих родных. – Йен был непреклонен, но Натали умудрилась вывернуться из его хватки и на нетвердых ногах встала перед ним, протянула руки, взяла его за лицо.
– Мы должны сперва разобраться в мотивах ее поступка, – уверенно сказала она.
– Каких мотивах? Она дважды пыталась тебя убить, а когда не вышло, подстроила твое похищение. Она или ее подельник убили двоих моих людей, украли мою беременную жену, в чем тут разбираться? – заканчивая фразу, Йен перешел на крик. Краска сбежала с лица девушки.
– Меня никто не пытался убить, а похищение спланировал дядя Генри. Охранников убил тот страшный человек, который вез меня к нему, и я очень хочу понять, – почему она это сделала? – проговорила Натали твердо, – в конце концов, это меня похитили, и я имею право знать правду. Прошу тебя, мне это действительно важно, – закончила она, смягчившись.
– Ты понимаешь, что я твой господин, и ты должна мне повиноваться?
– Да, я знаю, и приму любое твое решение. Но как любящий муж, ты же можешь разрешить своей неразумной, беременной жене такую блажь, как задать пару вопросов женщине, из-за которой на нас свалилось столько неприятностей.
– Я не потерплю, что бы мной командовала женщина, – сказал он уже спокойнее.
– Она только просит тебя о милости, как своего мужа, своего повелителя и своего лэрда, – сказала Натали, отпустила его лицо, смиренно сложила руки на груди и потупилась. Это было последней каплей.
– Ты не ангел, ты маленький дьяволенок, – произнес он с ухмылкой, – ладно, ты своего добилась, пошли. – Он снова обнял ее и повел по лестнице в дом, а Натали, не поднимая глаз последовала за ним, чтобы никто не заметил радостного огонька победы в ее глазах.
Войдя в большой зал Натали заметила, что присутствовали почти все воины клана. За креслом Йена стояли его братья и сестра, а перед креслом на коленях горько рыдая, стояла Дженни. Но не это привлекло внимание девушки, лица всех собравшихся были либо злые, либо презрительные, все, но не Аотхегена. Весельчак и балагур по натуре, он стоял с перекошенным страданием лицом. В его глазах плескался ужас, казалось, он схватился за спинку кресла, чтобы не броситься к стоящей на коленях девушке. Этого Натали никак не ожидала увидеть – боль волнами исходила от него, такого не должно было случиться. Ему, как и всем, полагалось радоваться возвращению домой сестры живой и невредимой, он мог презирать предательницу, но то что было на написано на его лице с презрением не имело ничего общего.
Йен прошел к своему креслу, рядом для Натали поставили стул, чтобы ей не пришлось стоять. Пока она проходила, все пытались как-то приободрить ее, кто дружеской ухмылкой, кто кивком головы. Давина на секунду завладела ее рукой и легонько сжала, показывая, как она рада. Когда Натали устроилась на своем месте, Йен обратился к Дженни.
– Зачем ты помогала украсть мою жену? – сразу спросил он.
– О, мой лэрд, – начала она, – я не знала, что они хотят причинить ей зло.
– Как это не знала, для чего же еще они могли похитить Натали?
– Она сказала мне, что это для всеобщего блага, – лепетала девушка, между всхлипами.
– Какого еще блага, что ты несешь, кому могло быть от этого хорошо? – уже не на шутку разозлился Йен.
– Ей, – ткнула Дженни пальцем в Натали. Этого никто не ожидал, Йен даже немного растерялся, но придя в себя, заговорил размеренно и спокойно.
– Ты можешь спокойно и внятно объяснить, что все-таки произошло?
Джинни сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с душившими ее рыданиями и медленно начала рассказывать. Как-то вечером к ней пришла Катриона и сказала, что с ней связался родственник Натали, тот, что приезжал и пытался увезти племянницу домой. Она рассказала, что оказывается Натали была помолвлена с его сыном, и плыла в Англию для того, чтобы с ним обвенчаться. Но после кораблекрушения она встретила Йена и забыла о своем слове другому мужчине, а когда Йен узнал о приезде сэра Генри, то заставил Натали обвенчаться с ним, так как хотел получить ее любой ценой. Но сама Натали не любит лэрда и мечтает соединиться со своим женихом, а из страха перед мужем молчит об этом. Тогда ретивый молодой человек решил выкрасть ее и увезти обратно в Англию, чтобы они могли быть вместе.
Джинни не пугали явные не состыковки в этой истории, она ухватилась за нее как за спасательный круг и помогла осуществить задуманное. Правда, когда после похищения Натали их клан чуть не объявил войну Броукинам, девушка поняла, как ошибалась, что ее просто обманули, и уже понимала, какое будет наказание за этот поступок.
– Прошу, простите меня, если сможете, – снова заговорила она со слезами в голосе. – Я не хотела никому причинять вреда, я не верила, что она может полюбить тебя так, как ты заслуживаешь, я думала, что, если ее не будет, ты вскоре забудешь о ней, – на последних словах она опустила голову, чтобы скрыть свои глаза.