Читать интересную книгу История России. От Горбачева до Путина и Медведева - Дэниэл Тризман

Три олигарха и несколько менее крупных магнатов не прислушались к предупреждению. Каждый проиграл битву и либо сбежал в добровольное изгнание, либо, как в случае с нефтяным миллиардером Михаилом Ходорковским, оказался в тюрьме. Других деятелей, таких как главу «Газпрома» Рема Вяхирева, вынудили уйти в отставку. Березовский, жалующийся на скуку после победы Путина, осел в Лондоне. Поддержав Путина и выступив против Примакова, он попал из огня да в полымя.

Ходорковский, который надеялся на финансирование развития независимого гражданского общества в России, решил не уходить. 25 октября 2003 года команда агентов ФСБ в бронежилетах и масках ворвалась в самолет магната, который заправлялся за пределами Новосибирска в Западной Сибири, и арестовала его. В течение следующих двух лет он и его коллега Платон Лебедев были осуждены и признаны виновными за уклонение от уплаты налогов и мошенничество. Их приговорили к девяти годам лишения свободы, позже срок сократили до восьми лет отбывания в сибирском исправительно-трудовом лагере. Между тем нефтяная компания Ходорковского ЮКОС, имевшая репутацию компании, обходившей закон и в 1990-х годах ставшей моделью корпоративной прозрачности, была раздроблена, а ее основные активы быстро и дешево продали через подставную компанию государственной компании «Роснефть», которая к 2007 году с шестого места среди крупнейших по величине производителей нефти в стране перепрыгнула на первое. Летом 2004 года давний помощник Путина Игорь Сечин был назначен председателем совета директоров компании «Роснефть». Судебные разбирательства по поводу вынесения приговора Ходорковскому и банкротства ЮКОСа из-за налоговых задолженностей были омрачены столькими ошибками и процессуальными нарушениями, в том числе преследованием и привлечением к ответственности адвокатов Ходорковского, что состояние российской судебной системы стало международным скандалом.

Сказав, что России необходима строгая вертикаль власти для того, чтобы остановить страну от распада, Путин также приступил к «укрощению» региональных губернаторов. В 1990-х годах Россия стала скорее феодальной, чем федеральной. Многие губернаторы жестко правили своими вотчинами, заставляя избирателей повторно их переизбирать, в то время как Кремль, Дума и олигархи выступали против друг друга. К 2005 году Путин реструктурировал отношения между Москвой и регионами. Если ранее губернаторов избирали прямым голосованием, то теперь их выдвигал сам Путин, а утверждали их региональные законодательные органы. Они потеряли свои места в верхней палате правительства, а вместе с ними и судебный иммунитет. Региональные бюджеты теперь получали только 35 % государственных доходов, по сравнению с 54 % в 1999 году. Семь президентских префектов со штабами, набранными из служб безопасности, осуществляли контроль за финансовой деятельностью губернаторов. Руководители регионов не вели открытую борьбу с Кремлем, а некоторые, казалось, были в восторге от нововведений.

Принимая должность, Путин уже предвзято относился к российским СМИ. Средний российский отдел новостей, по его мнению, отличался от публичного дома только декором. Пресса была «продажной до корней волос». К сожалению, он был прав. Написание лживых историй только ради денег стало широко распространенным явлением. Путин начал вновь устанавливать контроль. Кампания началась с того, что он взял под свой контроль телеканалы ОРТ (забрал у Березовского) и НТВ (у Гусинского). Олигархам пригрозили тюрьмой, если они не сдадут своих акций и не уедут из страны. Компания «Газпром» через дочернюю компанию начала скупать ведущие газеты и журналы, как это делали некоторые магнаты, преданные Кремлю. Газеты, тем не менее, остались более независимыми, чем телевидение, предположительно из-за презрения Путина к печатным СМИ. «Да кто ее читает, вашу прессу?» – дразнил он журналиста Владимира Соловьёва. Открытая политическая дискуссия, от самой безобидной до весьма щекотливой, процветала в Интернете. Возможно, так выражалось презрение Путина к СМИ.

«Почему чиновники должны обращать внимание на Интернет? – спросил он в январе 2010 года. – В Интернете содержится 50 % порноматериала». В России свобода слова, как сказал один оппозиционный политик в 2002 году, но только «не в прайм-тайм».

Многие менее значимые изменения заставляли журналистов подвергать цензуре самих себя. Редакторы привыкли к сердитым звонкам из Кремля. Чтобы избавить журналистов от труда придумывать свои собственные вопросы, пресс-секретарь Путина Алексей Громов раздавал их заранее. «Как вы посмели! – взорвался он, когда один западный журналист спросил то, что не было проверено. – Вы что, правил не знаете?! У нас тут несанкционированных вопросов не задают! Еще раз так сделаете – и вылетите отсюда!» Руководителей трех основных телеканалов каждую пятницу вызывали в Кремль, чтобы поставить их в известность о том, какие события недели должны быть освещены в репортажах. Несколько журналистов[35], расследовавших коррупцию в вооруженных силах или в Кремле, были убиты. Таких преступление было раскрыто очень мало.

Выборы стали менее свободными и справедливыми, так как чиновники на всех уровнях стремились подделать результат – заставляли граждан голосовать за определенных кандидатов или даже фальсифицировали результаты. Косвенные данные свидетельствуют о том, что в 1990-х годах на самом деле этим занимались сначала оппозиционные партии – первыми стали такое практиковать коммунисты, а в 1999 году – и партия губернаторов Лужкова, этим партиям были выгодны избирательные манипуляции[36]. Таким образом, мошенничество применялось для ослабления позиций Кремля. При Путине все стало наоборот. Ирония заключалась в том, что на каждых президентских выборах с 2000 по 2008 год кандидат от Кремля мог легко выиграть без каких-либо интриг: Путин был на самом деле популярен. Почему Кремль поддерживал такие излишние мошенничества – остается загадкой.

Правительство перестало быть препятствием для президентской власти.

Особенно после 2003 года, когда партия в поддержку Путина (сейчас она переименована в «Единую Россию») получила абсолютное большинство голосов, правительство перестало быть препятствием для президентской власти. Во всех странах законодательный надзор ослабевает, когда президент и правительственное большинство принадлежат к одной и той же партии. Но при Путине неофициальные препятствия для такого надзора были особенно заметны. Дума отказалась проводить расследования взрывов жилых домов 1999 года и проголосовала за то, чтобы опечатать все материалы, касающиеся инцидента в Рязани, на семьдесят пять лет. Тем не менее некоторые депутаты пытались вести самостоятельные расследования. Один умер, скорее всего, от отравления. Второго застрелили на улице.

Чтобы централизовать партийную систему, Путин уговорил Думу изменить правила голосования на ее выборах до системы простого пропорционального представительства. Ранее половина депутатов избиралась пропорционально по партийным спискам, в то время как другая половина баллотировалась в отдельных округах.

Некоторые депутаты, представляющие отдельные округа, показали нежелательную независимость. Уверенный в том, что всегда сможет подобрать под себя оппозиционных лидеров, Кремль предпочитал систему, например, закрытого списка пропорционального представительства, применяемую партийными лидерами. Чтобы маленькие партии держать в стороне, порог мест был увеличен с 5 % до 7 % голосов по стране.

Нервничая из-за оппозиции, власти ужесточили правила проведения уличных шествий и усложнили процедуру созыва национальных референдумов. При Путине демонстранты часто объединялись, их арестовывали. Партиям, находящимся в немилости у Кремля, было отказано в регистрации, а газеты предупредили, чтобы не делали о них никаких сообщений. «Если нет партии, – объяснил представитель правительства, – невозможно о ней ничего написать». Вместе с «Единой Россией» правительство установило дисциплину. Законодатели-новички партий были вызваны в Кремль, по словам одного из них, их отругал помощник Путина за то, что «они вели себя, как будто они избранные представители», и дал указание «просто голосовать, как сказали». Более затруднительные процедуры регистрации были введены для неправительственных организаций, а официальная Общественная палата, созданная для обсуждения социальных вопросов и представлявшая собой «гражданское общество», состояла из людей, придерживающихся умеренных взглядов.

Даже судебная система, которую Путин как юрист, казалось, так страстно начал реформировать, все сильнее подчинялась Кремлю. Процедура возбуждения уголовных дел в отношении судей упростилась. Хотя они и назначались пожизненно судейской коллегией, состоящей в основном из других судей, президент выбирал председателя каждого суда, который распределял дела между судьями, решал кадровые вопросы, влияя на продвижение по карьерной лестнице и мог возбуждать разбирательства по причине их увольнения. Такие назначения были проверены бывшим санкт-петербургским коллегой Путина Виктором Ивановым. В 2005 году двое судей обвинили главного судью Москвы, что он их уволил, потому что они сопротивлялись давлению подчиниться властям. В 2008 году первый заместитель председателя Высшего арбитражного суда заявила, что кремлевский чиновник сделал ее повторное назначение зависимым от изменений антиправительственного постановления. В одном отношении судьи действительно продолжали следовать предсказуемым правилам: они по-прежнему оправдывали только 1 % обвиняемых в уголовных преступлениях.