Я повернулась лицом к нему, мои глаза расширились от шока. Но он стоял там, сверкая в лунном свете рядом с открытым окном.
Великолепный, голубоглазый, шести футов ростом ангел смерти стоит в моей спальне.
Я боролась за то, чтобы сказать все, что угодно вообще. Мой пульс участился.
- Как ты... - я махнула рукой в сторону окна за его спиной, мои тонкие шторы дрожали от прохладного ветерка. - Это второй этаж и там нет лестницы или дерева.
Моя растерянная реакция заставила его улыбнуться, выражение лицо ударило прямо в сердце. - У меня есть несколько скрытых талантов.
Он опустил взгляд на мою одежду... или, вернее на ее отсутствие. Мои щеки начали гореть. Я, конечно, не была голой, но аккуратная майка и свободная пара пижамных шорт были не очень скромными.
Я подавила желание скрестить руки на груди.
- Почему ты здесь?
Это звучало гораздо грубее, чем я хотела сказать. Видеть его, после моего разговора... или предупреждения...с Кассандрой ранее. Видеть, Бишопа одного, как это было опасно. Это вызывало голод мой, как ничто другое в мире.
Он не должен быть здесь, и он это тоже понял. Но был он здесь, так или иначе.
Бишоп оторвал его взгляд от тела к моему лицу. Ему понадобилось некоторое время, чтобы что-то сказать, и взвешенная тишина воцарилась между нами.
- Я хотел проверить тебя. Убедиться, что ты в порядке.
Я бросила быстрый взгляд через плечо на закрытую дверь спальни.
- Тихо, или Кассандра нас услышит.
Он не подходил ко мне. Он остался у окна, помогая мне сохранить мне относительное спокойствие.
- Она знает, что случилось... между нами. Она тебе рассказала?
Я кивнула.
- Но я уже знала.
Его пристальный взгляд встретился с моим, когда он изучал меня, хмурясь. Потом его взгляд просветлел.
- Знаешь, я не в восторге, что ты используешь это подслушивающее умение.
Я прикусила нижнюю губу. Мне было так холодно, что мурашки бегали по голой коже. Я скрестила руки, дрожа от холода.
- Я не могу это контролировать. Это просто происходит.
Он повернулся к окну и закрыл его. - Что ты слышала?
Тысячи разных эмоций бурлили во мне, и я хотела заставить их уйти и сохранить спокойствие на лице. Сделать вид, что ничего не повлияло на меня. Слишком все плохо влияло на меня в последнее время. Мои аналитический и индивидуальный взгляд на мир вокруг меня ушел, оставив меня совершенно неопытной и уязвимой.
Бишоп влиял на меня. Иногда я забывала как сильно, когда он не был так близко ко мне, но он делал это. Его запах, его присутствие, его тепло... все, что звало меня, было через шесть крошечных шагов, разделяющих нас прямо сейчас. Я хотела сократить это расстояние, обвить его шею руками и поцеловать в засос. Это была потребность, как еда и сон... это первичное движение, которое я не могла игнорировать.
Я схватилась за раму кровати, цепляясь короткими ногтями в мокрое дерево, и старалась сохранить спокойствие.
- Ты сказал, что... что ты чувствуешь... меня, как пагубную зависимость. - Я смотрела прямо на него. - И все же ты здесь в полночь в моей спальне. Не слишком умно.
Его лицо напряглось.
- Мне хотелось, чтобы ты не слышала этого.
- Неважно, - солгала я. - Сегодня... это показало многие вещи в истинном свете для меня. - Я глубоко вздохнула. - Я говорила со Стефаном.
Бишоп был рядом со мной в одно мгновение, хватая меня за руки. Электричество, вспыхнувшее между нами, заставило мое дыхание застрять в горле. Заставляя его задыхаться.
Он выругался и отпустил меня, сделав дрожащий шаг назад.
- Ты говорила со Стефаном. Когда? Где?
- Он позвонил мне. Мы встретились в торговом центре.
- Почему ты не нашла меня?
- Потому что я знала, что, если он увидит тебя, он бы убежал. - Я пыталась сохранить контроль, но это было трудно. - Я хотела убедить его вернуть мне душу.
Выражение его лица было напряженным.
- И получилось?
- Я думаю, что это возможно, но... нас прервали. Он рассказывал мне такие вещи, Бишоп. - Я не рассказывала это Кассандре, но Бишоп должен был знать. - Он говорит, что супер-серый вчера - это то, что происходит со всеми. Что серые проходят через стазис... они становятся зомби, но это не постоянно, как мы думали. Это просто этап. Когда они выходят, они становятся сильнее, умнее и полными социопатами. Если они не выходят из него... они умирают. - Паника цеплялась за грудь, когда я рассказывала эту ужасную информацию. – Одно или другое. Стефан хотел предупредить меня.
Я изучала его реакцию. Он был не очень удивлен, больше было похоже, что он хмурился.
- Ты уже знал это, не так ли? - спросила я.
- Я не знал наверняка.
- Ну, теперь знаешь. - Дрожь прошла по мне, и не только от холода на сей раз. - Это произойдет и со мной.
Он покачал головой.
- Нет, это не так.
Я издала легкий смешок.
- Ты так уверенно говоришь, что я почти верю тебе.
Он грозно посмотрел на меня. Его глаза светились мягким голубоватым светом в темноте моей комнаты.
- Ты другая, Саманта. Ты не похожа на других.
- Я не знаю, имеет ли значение, кто были мои родители, к этому иному результату.
Он сжал зубы, гнев был божественной энергией в его глазах, он подошел к краю безумия.
- Здесь есть все, чтобы справиться с этим. И нужно продолжать бороться, сохранить сопротивление. Ты не похожа на других серых.
- Это то, почему ты пришел сюда? Чтобы проверить меня? Чтобы увидеть, как я контролирую себя? - Мой голос дрожал. - Потому что я не хочу сломаться на тебе, но я не могу. Не тогда, когда ты так близко ко мне.
- Я должен был прийти сюда.
- Должен был?
- Да.
Я посмотрела прямо на него, задрав подбородок
- Тогда, помни, когда я нападу на тебя, нужно будет винить только себя.
Глава 11
Мои предупреждающие слова, казалось, не заставили его паниковать.
- Ты собираешься напасть на меня, Саманта?
Щеки горели, я не хотела в этом признаваться, но это правда. Я пожала плечами.
- Обдумай, скажи. Это то, что всегда со мной. Возможно, мне стоит держать свои мысли при себе.
Несмотря на чудовищную тяжесть нашего разговора, на губах Бишопа теперь играла легкая улыбка, которые привлекла мое внимание.
- Ты очень честная. Очень открытая. Мне это нравится.
- Еще одна вещь, у нас нет общего. Я как открытая книга. Ты...ты закрытый на замок и ключ.
Улыбка исчезла полностью.
- Что еще Стефан сказал тебе?
Я, кажется, задела за живое. Мы могли обсуждать, и серых, и смерть, и души всю ночь, но любое упоминание о его тайне, и он замолкал. Типично.
- Не очень многое. Как я уже сказала, нас прервали. - Мой голос прервался. - Девушка покончила с собой в магазин. Прямо передо мной.