Парни несколько ошиблись, предположив, что им придется иметь дело с ожившими мертвецами. Нет, та приближающаяся троица совершенно точно была мертва. И, судя по строению тел, трупы принадлежали островитянам. Вот только были они абсолютно лысыми. Вся шерсть успела сгореть или истлеть. Три бредущих мертвяка очень напоминали ожившие угольки. Не только тем, что были черными и горелыми. Их плоть насквозь была пронизана огненными прожилками, которые постепенно увеличивались в размерах по мере того, как существа ускоряли свои движения. Кое-где на них даже вспыхивали язычки пламени. Вот и их глаза сейчас наливались жаром, раскаляясь до красна и становясь похожими на пылающие угли. И они смотрели на Ирбиса, а Ирбис смотрел в них и дрожал. С каждым шагом тлеющие твари двигались все быстрее и быстрее, а огонь в их телах все разгорался. Даже в местах, на которые они ступали, теперь оставались выжженные следы.
Некоторое время твари просто шли, но, заметив парочку живых, тут же сорвались на бег. Юный зверолюд, скованный страхом, не мог пошевелиться. Эрик встал рядом с приятелем и, выставив перед собой копьё, готовился защищаться.
— Ирбис, да очнись же ты! Стреляй! Ну!
Друг не отреагировал. Теперь на успешный побег не было ни шанса. Тут бы начинающим наемникам и пришел конец, если бы не случилось немыслимое: все три тлеющие твари разом остановились и, задрав головы к верху, уставились в пустоту. А через секунду запрыгали, вытягивая руки, словно дети, ловящие летающую у них над головой бабочку. Продолжалось это совсем не долго, секунд пять. Закончилось все совсем уж неожиданным образом: вечернюю тьму озарила яркая вспышка, сопровождаемая громким хлопком, разорвавшая тело одной из тварей на мелкие кусочки, отшвыривая двух других в стороны, и разбросавшая по округе ошмётки горелого мяса вперемешку с осколками костей. Трава и опавшая листва в месте взрыва горела, создавая угрозу возникновения лесного пожара. Хотя поднимающиеся на ноги существа сами по себе были источником огня. Теперь уже из каждой ярко алой прожилки, пронизывающей их тела, пробивались язычки пламени. Ранее бывшие похожими на ожившие угли, тлеющие существа теперь больше походили на живые факелы. Они вновь начали кидаться на пустоту, а затем и вовсе убежали прочь, в глубь леса, будто гонясь за чем-то незримым. Не став дожидаться их возвращения, ошарашенный Эрик схватил Ирбиса за шкирку и потащил в противоположную сторону.
***
— Да очнись ты! Придурок… — полукровка в очередной раз отвесил зверолюду пощечину. На этот раз сработало. Усаженный под деревом Ирбис, мертвой хваткой вцепившись в свой лук, пришел в себя. Вновь заморгав, он осмотрелся.
— Очухался? Ты меня слышишь?
— С-слышу…
— В бездну тебя! Я знаю, что ты трусишка. Но почему ты не убежал?
— Я н-не трусиш-шка…
— Оно и видно! Мне тебя волочь за собой пришлось.
— Т-ты не понимаешь… Эт-то не обычная нежить… Они бессмертны!
— На, попей водички. Успокойся. Ты бредишь…
Ирбис покорно попил из протянутой фляжки и, глубоко вдохнув, заговорил: — Я… Я не брежу! Я видел нежить. Они медленные были, а эти… — юный зверолюд никак не мог выбросить из головы вид мертвых пылающих глаз, чей взгляд так сильно напоминал ему взгляд другого монстра.
— Они… Они как Куропеко!
— Что? Огнедышащая птица? Они огнем дышат?
— Нет! Не то! Они горят так же!
— Вот вообще тебя не понимаю.
Ирбис встал на ноги и боязливо огляделся. Уже успело стемнеть, и теперь в лесу царил сумрак. Аборигенов не было видно.
— Они горят, как Куропеко, когда мы его убили. Точно так.
— И что?
— Он был бессмертен…
— Но вы его победили! Как?
— Мы пытались его бить, но он не обращал внимания на раны. Сам остановился. Потух. Вот…
Эрик вздохнул и заговорил: — Ну и что нам теперь делать?
— Давай убежим?
— Всецело поддерживаю это предложение, мой дражайший друг!
Полукровка подхватил с земли свое копьё, и парни бросились бежать прочь, подальше от места встречи с тлеющими монстрами.
Далеко уйти им не удалось. Примерно через сотню метров перед бегущими мальчишками в землю воткнулось три стрелы. Намек был однозначным.
— Я ведь говорил! — пискнул остановившийся Ирбис.
— Да-да, молодец, всезнайка. Доволен тем, что оказался прав? — буркнул недовольный Эрик. Ответа не последовало, поэтому полукровка перешёл к обсуждению более насущной проблемы: — Соберись, котик! Давай лучше решим, что нам теперь делать. Убежать без стрелы в заднице не получится…
— Не знаю я…
— Ну, может, ты этих дикарей выследишь как-то? По следам или магией "услышишь"? Тогда и попробуем как-то от них скрыться.
— Н-нет, не получится. Они прячутся. А если их услышу, то все равно не узнаю, где они. Вот…
— Ладно… А если ты в тигра превратишься и унесешь меня? На четырех лапах ведь быстрее, чем на двух ногах?
— Они подстрелить могут. Выследят и подстрелят, если не успею убежать.
— Но шанс ведь есть?
— Угу. Но опасно. И я не котик! — запоздало отреагировал зверолюд.
— Ну ладно. Доверюсь твоей интуиции. Тогда думаем от обратного: как нам потушить тех двоих мертвецов?
— Не знаю…
— Соберись. Трусишка, думай! Сейчас это полезнее страха! Одного ведь прямо перед нами разорвало! Почему? Это он так "потух"?
— Я не тру!.. Не знаю. Куропеко немного шевелился. Мало. Потом просто остановился, а этого разорвало…
— Думай! — рявкнул Эрик, бросая копьё на землю, снимая рюкзак, доставая из него старую рубаху, и разрывая ее на большие лоскуты. Походив по округе, он подобрал толстую палку, намотал на нее несколько обрывков ткани и завозился с огнивом, пытаясь поджечь.
— Я не знаю…
— Ирбис, давай скулеж на потом оставим? Ты бы такой в трущобах не выжил. Думать давай. Что нам уже известно?
— Я бы ушёл из трущоб! Мне незачем там выживать… — при этих словах полукровка застыл, словно получив камнем по голове, а его друг тем временем продолжал: — Мне… Мне говорили, что живым мертвецам нужно в голову бить. Там то, что их двигаться заставляет. А если не поможет, то по ногам. Тогда получится от них убежать. Вот…
— Молодец! По стреле им в черепушки и дело сделано!
— Нет! Мне вроде… Стрел пять понадобилось, чтобы одного мертвеца победить. Полукровка изогнул бровь в удивление.
— Так ты уже встречался с нежитью?
Зверолюд отвёл взгляд в сторону, не желая рассказывать о том, как однажды его затащили ночью на кладбище бороться со злобным некромантом.
— Ну и молчи! — фыркнул чернявый парень, наконец-то сумевший зажечь факел, — значит, пять стрел на тварь… Уже что-то. Значит, тебе нужно время на десять выстрелов. Так?
— Это может не сработать…
— Не трусь. Так? Может сработать?
— Угу…
— Ну вот и ладушки. Тогда такой план: ты их расстреливай, а я буду держать мертвяков от тебя подальше! Они ведь не сильно от зверей отличаются? — сказав это, Эрик поднял свое копьё и гордо продемонстрировал другу.
— Но это опасно!
— Для меня опасно! Моя идея, мне и рисковать. А ты в случае чего сможешь удрать.
Ирбис недовольно насупился, глядя на приятеля.
— Вместе убежим…
— Ну, вместе, так вместе, — полукровка усмехнулся и в очередной раз потрепал товарища по голове, при этом ощутив, как зверолюда бьёт мелкая дрожь. В прочем, его рука почти сразу была отброшена в сторону. Хоть черноволосый парнишка старался выглядеть смелым и уверенным в себе, но боялся ничуть не меньше, чем его приятель. Нет, даже больше. Вести себя именно так его заставляла совесть. Парень прекрасно понимал, что это именно он втянул единственного друга в эту неприятность. Он чувством вины накрутил себя настолько, что уже даже был готов пожертвовать собственной жизнью при необходимости. Разумеется, такой исход был крайне нежелателен, и оставалась надежда на лучшее. Предаваться пустому самобичеванию чернявый воришка не стал, решив поскорее начать действовать: — Ладно уж, ворчун, пошли дохляков искать?