высокомерно.
– К тебе. Не слышишь, что ли? – все еще не понимая игры, откликнулась Ида, продолжая рыться в сумке.
– А вы, извиняюсь, кто, чтобы интересоваться? – продолжила Котя, не меняя интонации.
Кажется, Ида наконец поняла намек, подняла прекрасные глаза и уставилась на Котю как на мерзкое насекомое.
Она и так была зла оттого, что Игнат, как ей казалось, уплывает из рук, а тут еще какая-то мокрая мышь решила устроить показательное выступление с выходом из-за печки! Для Иды это было уже слишком.
– Слушай, ты, сявка, я не привыкла повторять дважды. Поэтому или ты говоришь, где Игнат, или…
– Или что? – холодно поинтересовалась мышь и, кажется, улыбнулась.
Ида мгновенно пришла в такое бешенство, что решила треснуть сявку по наглой роже и сбить с нее ухмылку. Даже руку в кулак сжала, но в последний момент удержалась. Не хватало еще, чтобы та наябедничала Игнату!
Нарываться на ссору сейчас ни к чему.
А что насчет сявки, то она как приперлась, так и уберется восвояси. Ларик говорил, она тут на неделю? Значит, еще от силы дня три-четыре? Ну и отлично!
Не надо давить на Игната. Он сам ее найдет, когда поймет, что ужасно соскучился. Не надо было вообще прибегать к нему домой. Такие, как она, на мужиков не вешаются. Рано или поздно Игнат это поймет. Надо лишь набраться терпения.
Котя, которая ожидала от Иды резкой реакции, вдруг увидела, что та улыбнулась, зашвырнула обратно в сумку найденный телефон, а потом развернулась на высоченных каблуках и, красиво покачиваясь, пошла прочь.
Ничего себе! Вот это выдержка! Она бы так не смогла! Наверное, просто заревела бы от унижения, и все!
Котя с силой хлопнула дверью до того, как то же самое сделала Ида, и решила, что этот раунд все же был выигран, хоть и с совсем крошечным перевесом.
Ну в самом деле, хватит вести себя как забитая деревенская дурочка. Родители всегда учили, что нельзя позволять себя унижать. Дома, в Иркутске, она казалась себе бойкой и уверенной особой. Да что значит – казалась! Такой и была! Это здесь с ней случилось то, что заставило комплексовать.
А, собственно, что она сделала этой Иде, чтобы так с ней обращаться? Сразу было ясно: Ида всех прекрасней и милее, и Котя тягаться с ней не собирается. Тогда почему великолепная красавица реагирует на нее как на врага?
Котя распалилась от негодования, и когда явился настоящий курьер с пиццей, взглянула на него с таким возмущением, что тот даже попятился. Пришлось извиняться перед мальчишкой.
Пицца была водружена на стол, чайник – на плиту, а появляться дома так никто и не собирался.
Котя загрустила.
Как-то несчастливо складывается ее путешествие. Светка подставила, кокошник украли, вместо прогулок приходится драить полы в ночном клубе, Игнат на нее не обращает внимания, а тут еще и его любовница оскорбляет.
Зачем она только сюда приехала? Сидела бы на своем третьем этаже и писала лыжной палкой на сугробе стихи. Или заплывы устраивала с соседями наперегонки. Все веселей, чем торчать одной в чужой квартире и чувствовать себя никому не нужной.
За невеселыми размышлениями она не заметила, как заснула, да так крепко, что увидела сон.
Она бежит по взлетной полосе, спасаясь от мощного лайнера. Моторы ревут прямо за спиной, а ей все никак не удается свернуть с дороги. В ужасе оглядываясь, она видит колеса, готовые ее переехать, а мотор все ревет и ревет, его гул становится просто невыносимым, она в ужасе втягивает голову в плечи и… тут вдруг… Все куда-то делось, шум стих, она проснулась, подняла сонные глаза и обнаружила себя сидящей за кухонным столом. Игнат, стоя перед ней, снимал перчатки, а Ларик стаскивал с плиты выкипевший чайник.
– Ты что, не слышишь, какой гул стоит? – спросил Ларик, снимая с чайника свисток.
– Почему не слышу? Слышу. Это лайнер меня раздавить хочет, – спокойно ответила Котя, и парни дружно захохотали.
– Ну ты даешь! – восхитился Ларик.
Услышав смех, Котя окончательно пришла в себя.
– Вы чего так долго не приходили? Который час вообще?
– Ларик, ставь воду на пельмени! Я голодный ужасно!
– Не надо пельменей! Я пиццу заказала! С грибами и ветчиной, как вы любите! – всполошилась Котя.
– Ах ты умница какая! – обрадовался Ларик.
А Игнат ничего не сказал.
Однако посмотрел, кажется, благодарно.
Ну что ж, доброе слово и кошке приятно, как говорили в одном старом фильме про любовь.
Уносить еду в комнату не стали, в квартире никого, кроме них, не было. Даже Маврикий куда-то делся.
– Пошел к Казанскому пропитание добывать, – предположил Ларик. – Он любит это дело. Ему подают хорошо. Он под жертву ядерного взрыва косит.
Котя чуть не подавилась от смеха.
– А жертвы ядерного взрыва именно так выглядят?
– А кто их жнает! Их же не видел никто, – прошамкал с набитым ртом Ларик.
– Хватит дурить, – остановил их веселье Игнат. – Давайте поужинаем и пойдем к компьютеру. Ларик, твоя помощь потребуется.
– Ты же сказал, что Эльвиру можно оставить в покое?
– Теперь ею полиция занимается. Они могут заметить чей-то настойчивый интерес, а нам это ни к чему сейчас. Тут другое.
– Что-нибудь получилось узнать у Гули? – спросила Котя, сразу посерьезнев.
– Больше, чем ты думаешь, – ответил Игнат и, запихнув в рот остаток пиццы, поднялся.
Котя, чувствуя нарастающее волнение, засеменила за ним.
– Итак, Гуля – не член организованной преступной группы, а просто жадная дура, которая нашла – у меня, кстати, была такая версия – два драгоценных камешка и решила на них немного заработать, – сообщил Игнат, когда вся компания приземлилась за столом в комнате братьев Черных.
– В гримерке, где Эльвира переодевается? – уточнила Котя.
– Представь – в кабинете вашего бухгалтера, где она ежедневно убирается.
Котя вытаращила глаза.
– Раисы Дмитриевны?
– Так точно. Раисы Дмитриевны Голубович.
– Она что, дура, камни разбрасывать?
– В интимной беседе с добрым и внимательным ювелиром Гуля божилась, что случайно зашла в кабинет, когда Раиса убирала в сейф какую-то странную вещь. Раньше она таких не видела, но приметила, что вещь вышита жемчугом и украшена камнями. По тому, с какой поспешностью Раиса засунула вещицу в сейф, Гуля догадалась, что она стоит немалых денег, стало быть, камни настоящие. Каково же было удивление Гули, когда, убирая в кабинете на следующий день, она нашла закатившиеся под стол два камешка! Радости ее не было границ. Аллах смилостивился над ней и послал материальную помощь. Раз камни валяются на полу, значит, о них никто не знает. Она камешки прикарманила и стала думать, как