меня есть друг, который учился, но закончил в
прошлом году. В это время года они устраивают
свои ежегодные галереи и выставки. Это
привлекает целую толпу. Люди пытаются хоть
мельком взглянуть на очередного великого художника.
Ренцо издал звук, похожий на мрачную усмешку.
— Мммм, которым не плевать на них, пока
они не вкалывают до костей, не остаются бедными
и не умирают на земле. Только тогда они захотят
потратить слишком много денег на такие вещи, как
краска на холсте, которая делает картину красивой.
Лючия взглянула на него.
— Что? — спросил он. — Где ложь?
— Это не ложь, — пробормотала она. — Но в искусстве есть нечто большее, чем просто быть художником. Впрочем, все это не имеет значения. Не говори своей сестре то, что ты только что сказал мне, Ренцо. Зачем разрушать ее мечты,
потому что ты реалист с горькой жилкой, а она
просто хочет делать красивые вещи для людей,
ради удовольствия?
Хах.
— Да, — тихо сказал Ренцо, снова поворачиваясь, чтобы посмотреть на Диего. — Ты
права. Не буду.
***
Диего подпрыгнул на цыпочках, когда Роза
закончила болтать с одним из своих кураторов
в двадцати футах от нее. Ренцо пришлось
практически схватить Диего за куртку, чтобы тот не побежал к сестре.
— Подожди секунду, — сказал Ренцо.
Лючия рассмеялась.
— Он взволнован.
— Да, он всегда такой, когда приезжает к Розе.
Диего любил свою сестру, как никто другой. Очень похоже на то, как он любил Ренцо. Это мило, для ребенка, который живет такой жизнью.
Но сейчас они не могли прервать время
Розы. Им посчастливилось получить приглашение
на мероприятие, чтобы увидеть работы своей
сестры, висящие на стенах галереи, но они не
должны отрывать Розу от людей, которые
пришли, чтобы оценить различные произведения искусства. По крайней мере, пока она не закончит с тем часом, когда выступала с речью.
Этот час почти прошел, но у нее оставалась еще минута или около того.
— Ты видел ее абстрактную картину в
дальней комнате?— поинтересовалась Лючия.
Ренцо взглянул на нее, но обнаружил, что
она смотрит в том направлении, о котором говорила.
— Не видел.
— Она удивительная, Рен.
— Да, Роза всегда была очень талантлива,
когда ей давали что-то раскрасить.
Она резко повернула голову и посмотрела на него.
— Да ладно, это немного больше, чем
просто раскрашивание на бумаге.
Он усмехнулся и пожал плечами.
— Она всегда будет моей младшей
сестренкой, для которой я крал карандаши и
бумагу, чтобы она могла нарисовать что-нибудь
красивое, просто чтобы приклеить это на любую стену, которую мы сможем найти, понимаешь?
Лючия успокоилась, и кивнула. Ренцо до
сих пор не понимал, как легко он предлагает эту
информацию о своей жизни и своей сестре, но
теперь она была рассказана. Он не мог забрать свои слова обратно или что-то в этом роде.
Он не был уверен, что хочет этого.
— Она, должно быть, так благодарна за все
это, — заметила Лючия, оглядывая галерею.
— Она перестала говорить «спасибо» несколько месяцев назад.
Лючия приподняла бровь. Ренцо пожал плечами.
— Честно говоря, я сказал ей, что если она
не перестанет меня благодарить, я прекращу давать ей денег.
Это тоже не было ложью.
Лючия вздохнула.
— Это ужасно, Рен.
— Ужасно то, что она думает, будто не
заслуживает этого, Лючия. Или что она здесь
только потому, что я оплачиваю ее проживание и
другие расходы. Правда в том, что она здесь, потому что заслуживает этого, и она очень старалась, чтобы ее заметили. Она получила стипендию — я просто заставил это работать.
И он не хотел, чтобы его за это благодарили, потому что если он не сделает этого для Розы, то кто? Конечно, не их мать, которая половину времени даже не жила в их реальности. И определено не их бесполезный отец.
Тем не менее, это было правдой. Ни один из их родителей никогда не проявлял ни малейшего интереса, признательности или чего-то еще к достижениям Розы. На самом деле, их мать имела наглость спрашивать Ренцо, может ли он платить три тысячи в месяц за Розу, тогда почему он не может найти на неё деньги тоже, время от времени.
А что касается их отца?
Черт, Роза училась в частной школе целый
год до того, как этот мудак даже узнал об этом. Облажался по полной.
— Роза!
Крик Диего довольно быстро вывел Ренцо
из горьких раздумий. Что его вполне устраивало,
потому что он не хотел или не должен был тратить
больше эмоциональной энергии на своих
родителей-бездельников, чем уже тратил на
ежедневную чёртову работу.
Он увидел свою сестру, идущую к ним с широкой улыбкой, и все, что он чувствовал в этот
момент, была гордость. Роза выглядела так, будто была на вершине слова с ее волосами,
уложенными мягкими волнами, ее лицо было
накрашено нейтральными тонами косметики, и
красивое платье, которое делало ее немного
старше своих семнадцати лет.
Словно она выиграла в гребаную лотерею.
Возможно, так оно и было.
— Посмотри на себя, — сказал Ренцо.
Роза уже опустилась на колени, чтобы
обнять Диего, но так же быстро взяла его за руку,
она подняла своего младшего брата и встала
лицом к лицу с Ренцо.
— Что насчет того, как я выгляжу?
Ренцо улыбнулся.
— Ничего — ты выглядишь хорошо.
Счастливой. Есть какие-нибудь новости?
— Ну, я прошла практическую часть,
презентации, и почти уверена, что на устную часть должна ждать подтверждения.
— Ну что, хорошая ночка, тогда?
Роза кивнула.
— Отличная ночь, Рен.
— Хорошо.
У него был миллион и еще одна вещь,
которую он хотел сказать. Например, насколько его
сестра заслужила этого, и что неудивительно, что
она заслужила свои высокие оценки и похвалы
тем, как усердно работала. Он хотел сказать ей,
что каждое произведение искусства, которое он
видел с ее именем на маленькой табличке внизу,
заставляло его испытывать гордость, которую она
никогда не сможет понять. Он был уверен, что она
тоже чувствует эту гордость, но по-другому. В
конце концов, ей это удалось. Он просто наблюдал,
как она извлекает из этого выгоду.
Но это тоже было хорошо.
Улыбка Розы смягчилась, когда Ренцо
замолчал, он был не из разговорчивых. Не тогда,
когда речь шла об эмоциях и прочем дерьме. Не то
чтобы его сестра возражала. Не говоря ни слова,
она подошла — все еще держа Диего — и крепко заключила в объятия Ренцо. Он тоже обнял сестру.
— Спасибо, — прошептала Роза.
— Да, не беспокойся.
Затем, с заговорщицким оттенком в голосе,
его сестра сказала:
— Не хочешь познакомить меня со своей
подругой? Я видела, как она ждала тебя здесь. Уверена, я также видела, как ты держал ее за руку,
когда только вошел.
Ренцо рассмеялся, потому что, черт, его сестра была чертовски хитра. Выпустив Розу из объятий, он кивнул и повернулся к Лючии.
Только тогда он понял, как тихо Лючия вела себя
во время всего разговора.
Ее теплый взгляд встретился с его, и она
улыбнулась. Сладко и мягко. Будто не хотела отнимать у него этот момент, и была в порядке,