Домоправительница миссис Даймонд оставляла кухню безукоризненно чистой, и у Кэтрин там не было никакого дела, разве что подождать, когда закипит чайник. Вдруг она почувствовала, что страшно голодна, и вспомнила — ведь в часы ланча они работали. Она взяла хлеб, поджарила и намазала маслом.
Послеполуденный чай превращался для Фредерика в приятный ритуал, и Кэтрин охотно поддерживала его. Она получала удовольствие, отдыхая от работы, сидя перед камином с чашкой чая, бисквитами, ячменными лепешками и поджаренным хлебом с маслом. Они наслаждались чаепитием вдвоем.
Чайник закипел, она погасила огонь и пошла за заварочным чайником, но мысли ее были заняты телефонным разговором. Он рассказывал матери о своей любви таким легким, таким спокойным тоном! И она позавидовала ему. Как ей хотелось такой же доверительной беседы со своей матерью в детстве и юности.
Домашняя работа успокаивала ее. Кэтрин поставила на поднос все приготовленное и стала спускаться в холл. Когда она услышала голос Фредерика, все еще разговаривающего по телефону, она заколебалась, не подождать ли, пока закончится разговор. Но поднос был тяжелым, и она не стала останавливаться.
Фред сидел у огня, продолжая разговор.
— Возможно, я приеду в следующем месяце, мама. Передай всем, что я их люблю. — Он немного помолчал. — У нее большие серые глаза, такого же цвета, как крылья голубя, который живет у нас на крыше. Да, я скажу ей. До свидания, мама. Я люблю тебя.
Положив трубку, Фредерик оглядел уставленный едой поднос и обратился к Кэтрин.
— Ты хочешь есть?
Она начала наливать чай.
— Я обнаружила, что умираю от голода, и пошла в кухню что-нибудь приготовить.
— Мама просила передать, что у тебя влюбленный голос. Это чувствуется даже по телефону. — Фредерик взял с тарелки поджаренный хлеб.
— Фред, зачем ты сказал маме, что целуешь меня?
Он улыбнулся.
— Мама знает мою привычку целовать женщин. Возможно, она знает намного больше, чем мне бы хотелось, но мы с ней не обсуждаем личные аспекты моей жизни. Она хочет встретиться со мной. Если мы ускорим работу над партитурой, то сможем в следующем месяце навестить мою семью.
— Удобно ли мне поехать? Я ведь не член вашей семьи, Фред, — сказала Кэтрин, но он шутливо шлепнул ее по руке и подождал, пока она повернется к нему.
— Они покладистые люди, Кэт. Они мне дороги. И ты мне дорога. Я хочу, чтобы вы познакомились.
— Пожалуйста, расскажи мне о твоей семье. Мне будет полезно, если я узнаю о ней немного больше, чем читала в газетах. Это поможет мне при встрече с твоими родственниками.
— Я самый старший. Между мной и следующим братом разница в пять лет. Эдвард внешне не похож на меня, он единственный женатый сын в нашей семье. Его жена — хорошенькая блондинка. Он адвокат. — Фредерик усмехнулся, вспомнив, с каким трудом он добился того, чтобы брат поступил в хороший университет. — Эдвард был первым из Эмбриджей, кто получил приличное образование. В детстве он частенько приходил домой с разбитым носом.
— Ну тогда он наверняка хороший юрист. Продолжай, пожалуйста.
— Следующая Одри. Она окончила Кембридж одной из лучших. Природа наделила ее уникальными математическими способностями и необыкновенным интересом к регби. Среди спортсменов она и нашла себе мужа.
Кэтрин попыталась представить себе нежную женщину, которая смотрит соревнования по регби и решает мудреные головоломные задачи.
— Наверное, второй твой брат физик?
— Нет, Джордж — ветеринар. — В голосе Фредерика прозвучало восхищение.
— Он твой любимчик?
— Если и есть у меня любимчики, то это, конечно, он. Джорджи вообще один из самых лучших людей, каких я только знал. Он не способен никого обидеть. Еще будучи мальчиком, он подбирал птицу со сломанным крылом или собаку, у которой ранена нога. Тебе, наверное, тоже известен такой тип людей.
Кэтрин таких людей не знала, но пробормотала что-то утвердительное. Ее очень заинтересовала семья Фредерика. Почему-то она думала, что люди, выросшие в одном доме, в одинаковых условиях, должны быть похожи друг на друга. А они оказались удивительно разными.
— А другая твоя сестра?
— Милдред? — Он усмехнулся. — Она еще школьница. Собирается быть финансистом, или драматической актрисой, или, возможно, антропологом. Она еще не решила.
— Сколько ей лет?
— Восемнадцать. Она считает твои пластинки великолепными. Кстати, у нее есть все твои записи за последнее время. Я видел, когда был дома.
— Я рада, что мои песни ей нравятся. А твои родители, конечно, гордятся всеми своими детьми? Что делает твой отец?
— Он плотник. — Фредерик заметил ее недоумевающий взгляд. — Он еще работает шесть дней в неделю, хотя знает, что деньги для нас уже не проблема. Да, он действительно очень доволен нами. А моя мать до сих пор вешает простыни на веревку, несмотря на то что я несколько лет назад купил ей отличную сушку. Они скромные люди.
— Ты очень счастливый человек, — сказала Кэтрин, нервно расхаживая по комнате.
— Думаешь, я сомневаюсь? Я много размышлял об этом, когда стал взрослым. Мало ценится то, что легко достается. Обязательно надо чего-то достичь в жизни самому, преодолевая трудности.
— Я пережила все это. Спасибо тебе за рассказ. — Она подошла к окну и посмотрела на море и скалы. — Давай погуляем, Фред, там так хорошо.
Он встал рядом, взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
— В жизни есть не только тяжелые, но и радостные переживания, Кэт. Не надо так огорчаться.
— Меня не сломили тяжелые переживания. И ни один человек не сломил меня.
— Кэт, я знаю, ты звонишь домой дважды в неделю и никогда не рассказываешь мне об этом. Доверься мне, поделись со мной своими тревогами, дорогая моя. Тебе будет легче.
— Не сейчас и не здесь. — Она обняла его и прижалась щекой к его груди. — Я хочу, чтобы ничто не беспокоило нас; ни то, что пришло из прошлого, ни то, что предстоит завтра. В моей жизни столько страшного, Фредди, столько несправедливого! А теперь мне так хочется отвлечься от всего этого и пофантазировать, представить, что во всем мире нет никого, только мы вдвоем. Хотя бы на короткое время.
Она услышала, как он вздохнул. Его губы легко коснулись ее волос.
— На короткое время, Кэт? Но фантазии кончаются, а я хочу, чтобы они стали реальностью.
— Как у Пола, героя нашего фильма?
— Да. — Фредерик снова поцеловал ее. — Он долго томился и ждал, пока сможет осуществить свое желание. Пусть у нас тоже мечта осуществится, моя Кэт.
— Но я не смею мечтать. Ты уже заставил меня ощутить однажды всю жестокость реальной жизни. Ты жил здесь, когда мы расстались?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});