Нетерпеливо стянув с нее верхнюю часть спортивного костюма, он сел на край кровати, положил руки ей на талию и заставил сделать шаг вперед, так что Морган оказалась между его коленей. Любопытные губы прошлись по косточкам ключиц, затем легонько приласкали кожу над бюстгальтером.
Морган пришлось опереться на его плечи. Сколько она сможет держаться на ногах, если, кажется, все косточки начали таять? Медленно проведя ладонями вверх по ее спине, Куин перебрался вперед и очень нежно приподнял тяжелые груди. Легкие прикосновения почти сводили с ума. Его губы ленивым движением очертили кожу над верхней кромкой бюстгальтера, а затем язык зарылся в ложбинку между грудями.
В ту же секунду ее начала бить дрожь. Неосознанно выгнув спину в горячем ответном движении, Морган вцепилась ногтями в его плечи. Груди налились, стали горячими, рвались вперед. И она подумала, что долго не выдержит, если он не снимет стягивающие их путы и не дотронется до обнаженной кожи.
— Алекс, — пробормотала она.
То ли он услышал мольбу в ее голосе, то ли поддался собственному нетерпению, как бы там ни было, длинные умные пальцы легко справились с застежкой на спине. Морган смутно осознала, что лямки сняты с рук, и тут у нее перехватило дыхание от понимания, что она обнажена до пояса. Обучаясь в колледже и несколько месяцев встречаясь с женихом, Морган всегда стеснялась своих форм, больше подходящих девушке с разворота откровенного журнала, и почти ничего не чувствовала, когда прикасались и ласкали ее грудь. Но сейчас, когда до нее дотрагивались руки Куина, а его губы скользили по горящей плоти к напряженному, покалывающему соску, обжигающее удовольствие оказалось таким сильным, что, сдерживая крик, пришлось прикусить губу.
Но стон все равно вырвался, как только Морган почувствовала ошеломляющую влажность губ, пленивших ее сосок. Сильное сосущее движение теплого рта вместе с ритмичными ударами языка чуть не довели ее до грани безумия. Сил не осталось, и она навалилась на Куина. Мужские руки легко подхватили обмякшее тело и развернули так, чтобы она наполовину присела на его бедро, открывая доступ к грудям.
Наступил момент, когда Морган стало ясно, что Куин на самом деле решил довести ее до безумия. Но не успела молодая женщина перевести дыхание и сказать все, что она о нем думает, он поднял ее и положил в центр кровати. Морган не могла его отпустить, поэтому Куину пришлось нежно расцепить ее пальцы на собственной шее. Она позволила это только по одной причине, так как была совершенно уверена, что Куин не собирается ее покинуть.
Быстро избавившись от ботинок и носков, он склонился над кроватью, чтобы снять с нее тапочки. Эти нелепые тапки! Морган услышала мягкий смех, и даже в полубессознательном состоянии слегка скривилась.
— Не очень-то сексуальные, — вслух произнесла она прежде, чем смогла остановиться.
— Не очень, — хрипло согласился он, — но замечательные.
Хотелось попросить его объяснить последние слова, но Куин поцеловал ее, одновременно стягивая с нее спортивные брюки и трусики, и Морган обо всем забыла. Потом он снова оказался рядом, а остатки его одежды удивительным образом исчезли. Она не сдержала стон, когда жаркий рот вернулся на ее грудь, зубы мягко прикусили напряженную бусинку, язык успокаивающе погладил, а руки уверенными чувственными движениями смяли плоть.
Горя от напряжения, словно собираясь взорваться, Морган ласкала спину и плечи Куина дрожащими пальцами и старалась не шевелиться. Но тело желало двигаться, не могло не двигаться, как из глубины горла не могли не вырываться невнятные звуки.
Куин ласкал ее трепещущий живот, потом его рука спустилась чуть ниже. Ноги Морган разошлись в приглашении. Его пальцы нежно прикоснулись к бугорку, скользнули в черные завитки, и нашли горящую, влажную, пульсирующую желанием плоть. Неожиданно сильные ощущения ударили по нервным окончаниям. Морган не могла дышать, не могла молить его остановиться или продолжать. Она могла только переживать накатывающие снова и снова обжигающие чувства.
В тот самый миг, когда Морган поняла, что не перенесет это ни секундой дольше, и тело просто разлетится на кусочки, Куин развел ее ноги и скользнул между ними. Почувствовав гладкую, тяжелую мужскую плоть, раздвигающую ее влажные складки, проникающую медленно, но неумолимо, Морган резко вздохнула. Это было нелегко, но она могла поклясться, что никогда не переживала подобную полную близость и чувство абсолютного единения.
Над ней нависло напряженное лицо Куина, в зеленых глазах которого горела жажда обладания, а с губ срывалось неровное дыхание, как и ее собственное. Это все, что Морган смогла разглядеть до того, как мужчина начал двигаться внутри нее, и она сразу начала подниматься на гребень накатывающей волны. Он опять отправил Морган за грань, но на этот раз она упивалась чувством свободы. Ее тело, словно настроенное на этого мужчину, отвечало на страсть страстью, словно они давно стали любовниками.
В Морган все росло напряжение страсти, пока не начало пугать тем, что должно произойти. Но потом стало поздно, слишком поздно. Раздался неудержимый крик, и она преодолела сокрушающий чувства пик. Волны удовольствия накатывали на молодую женщину, проходили сквозь нее. Морган отстраненно услышала хриплый стон его освобождения, и чудесно тяжелое тело вдавило ее в постель. Двигаться не хотелось.
Морган недовольно буркнула, когда Куин чуть отодвинулся за простыней, но глаз не открыла, даже когда он коротко рассмеялся. Не хотелось терять ощущение полной расслабленности и удовлетворения, но когда он подтянул ее поближе к себе под простыни, положила голову ему на плечо и вздохнула от ничем не замутненного счастья.
— Моргана?
— Гмм?
— Я прощен?
Она все еще не желала открывать глаза, хотя спать не хотелось.
— Не хотелось бы признаваться, но не могу долго злиться, что бы ты ни натворил.
Мужские руки прижали ее сильнее, а затем одна из них начала поглаживать ее длинные волосы.
— Я знаю, что ты сейчас не злишься. Так я прощен?
Морган подняла голову и посмотрела на него сверху вниз. Куин не шутил. Приподнявшись на один локоть, она вгляделась повнимательнее и не менее серьезно ответила:
— Ты прощен. Но не вздумай сделать это со мной еще раз, Алекс. Лучше обмани, но не надо мной манипулировать.
Продолжая играть ее волосами, он хмуро свел брови и тихо сказал:
— Я не хочу тебе лгать.
— Но ты не можешь сказать и всю правду, — жалко улыбнулась она.
— Поверь, у меня на то есть причины, сердце мое. Серьезные причины. Ты можешь с этим смириться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});