Его глаза казались более яркими, чем обычно, а губы изогнулись в легкой улыбке.
— Но ты мне доверяешь?
Морган вздохнула и отбросила последнюю каплю гордости.
— Я тебя люблю, уже этого более чем достаточно.
Приятно было узнать, что последние слова его поразили, но на неожиданно застывшем лице и в сверкнувших глазах больше ничего нельзя было прочитать.
— Скажи это еще раз, — прошептал он.
— Я тебя люблю, — тихо, без надрыва, но с полной уверенностью повторила Морган. — Начала догадываться несколько недель назад.
Куин медленно наклонился, освободил руки и обнял ее, притягивая ближе, пока его горячие твердые губы не нашли желанный рот. У Морган вырвался тихий звук, напоминающий тот, когда он в прошлый раз поднял ее на руки. Руки неторопливо обвились вокруг его шеи. Не осталось сил показывать характер, как невозможно было заставить сердце биться ровнее, и она жарко ответила.
Морган казалось, что ее тело настроено на этого мужчину, его прикосновения. Никогда раньше у нее не было подобного чувства. Ничего похожего на простую страсть. Непереносимое желание, что Куин зажег в ней, оказалось неконтролируемым и подавляющим, сродни хлебу насущному для выживания тела. Терзали смутные подозрения, что без него кусочек ее души умрет от голода.
Наконец, он поднял голову и посмотрел на нее потемневшими глазами, в которых едва угадывался зеленый отблеск. Голос мужчины звучал хрипло.
— Я пообещал себе, что не позволю случиться между нами ничему… непоправимому, пока не смогу сказать всю правду. Пока ты не узнаешь все, Моргана…
Запустив пальцы в густую шевелюру Куина, она наклонила его голову для поцелуя.
— Алекс, я хочу тебя. И это единственная правда, которая имеет сейчас значение, — прошептала она возле его губ.
Куин замер на мгновение, его тело напряглось, а потом он хрипло застонал и с жадностью впился в ее рот. Сильные руки прошлись по всей спине Морган, лаская ее через одежду, пока кончик языка дразнил чувствительную внутреннюю сторону губ. Она услышала еще один свой тихий неосознанный всхлип, а затем все чувства оказались выведенными из строя неистовым, чувственным натиском его языка.
Как и раньше, неуемное желание почувствовать его тело ошеломило Морган, но в этот раз она не сомневалась, что он так же захвачен происходящим, как и она. Куин не сдерживался, не отвлекался сам и не пытался отвлечь ее. И не пытался заставить себя желать.
Морган не рассчитывала, что это случится сегодня, на самом деле не рассчитывала. Она чувствовала сомнения, неуверенность, не уйдет ли он, как раньше.
— Останься со мной, — неуверенно предложила Морган, когда нежные мужские губы прокладывали дорожку поцелуев по ее щеке. — Останься со мной на всю ночь.
— Ты уверена, дорогая? — хрипло переспросил он, отодвигаясь ровно настолько, чтобы посмотреть ей в глаза. Красивое лицо Куина застыло от напряжения, черты обострились, а в глазах угадывался чувственный голод. — Сегодня я не подготовился.
Морган поняла, что хотел сказать любимый, но так как рядом с этим мужчиной она всегда теряла голову, то какой смысл нарушать традицию во время сегодняшнего запоздалого свидания?
— Уверена. Хочу, чтобы ты остался.
Куин пристально смотрел на нее еще пару секунд, а потом поцеловал опять, но глубже, как будто заявлял права на обладание. Это заставило ее чувства закрутиться волчком, отчего дыхание прервалось, а лихорадочный жар желания повысился до такой степени, что Морган не могла думать ни о чем, кроме тех чувств, которые он вызывал. Затем он разжал объятья, поднял ее на руки и легко понес, как несколько часов назад.
Проведя в ее квартире несколько дней, Куин прекрасно знал, где что находится, и даже с завязанными глазами мог найти дорогу в ее спальню. На прикроватной тумбочке горела лампа, заливая комнату мягким светом. Морган подслеповато моргнула, когда он поставил ее на ноги рядом с кроватью.
Куин охватил ладонями ее лицо и пристально посмотрел, как будто хотел запомнить дорогие черты до конца дней. Выражение его собственного лица оставалось напряженным.
— В ту первую ночь в музее, — тихо начал он, — когда ты посмотрела на меня своими кошачьими глазами, пылающими от праведного возмущения, что оказалась в компании с вором… Я знал, что это случится. С самого начала знал.
— А я знала, что ты меня разозлил до чертиков. И какой пустой стала комната, когда ты ушел, — выдавила улыбку Морган.
Большой палец Куина гладил ее нижнюю губу нежными ритмичными движениями.
— Той ночью я не уходил далеко. Дождался полиции, а когда они повезли тебя домой, пристроился за ними.
— Что?!
— Ммм. На следующий день я пару раз заходил в музей, чтобы посмотреть на тебя.
— До того, как узнать тебя в лицо, у меня пару раз было чувство, что ты рядом.
Издав низкий звук, почти смех, Куин дотронулся до ее губ, но легкое касание мгновенно переросло в глубокий поцелуй.
Морган положила руки поверх черного свитера ему на грудь и почувствовала твердость мышц. Знакомый легкий мускусный запах его тела дико возбуждал, а прикосновения рук и губ — прикосновения Куина — только разжигали чувственный голод. В эту секунду Морган остро осознала, что означает быть женщиной, и это ощущение оказалось совершенно незнакомым.
Она вслепую потянула вверх свитер — так невыносимо хотелось прикоснуться к его коже — и приоткрыла глаза только тогда, когда мужчина отодвинулся достаточно, чтобы сдернуть мешающий предмет одежды и отбросить его в сторону. Морган сразу скосила глаза на его левое плечо и осторожно провела по шраму пальцами. Он не обманывал — плечо заживало быстро. Даже не верилось, что его подстрелили каких-то три недели назад.
Шрам оставался напоминанием, знаком опасности дела, которым занимается Куин, но прямо сейчас Морган не хотелось об этом думать. Прижавшись губами к складке кожи, она начала исследовать пальцами его ребра, потом поднялась чуть выше и потрогала жесткие золотые волоски на груди. Прикасаться к нему — настоящее плотское удовольствие, но хотелось большего, значительно большего, и, похоже, Куин испытывал аналогичные чувства.
Нетерпеливо стянув с нее верхнюю часть спортивного костюма, он сел на край кровати, положил руки ей на талию и заставил сделать шаг вперед, так что Морган оказалась между его коленей. Любопытные губы прошлись по косточкам ключиц, затем легонько приласкали кожу над бюстгальтером.
Морган пришлось опереться на его плечи. Сколько она сможет держаться на ногах, если, кажется, все косточки начали таять? Медленно проведя ладонями вверх по ее спине, Куин перебрался вперед и очень нежно приподнял тяжелые груди. Легкие прикосновения почти сводили с ума. Его губы ленивым движением очертили кожу над верхней кромкой бюстгальтера, а затем язык зарылся в ложбинку между грудями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});