Читать интересную книгу Корабли надежды - Ярослав Зимин

Одновременно решили направить Али-паше требование прекратить грабеж и резню. Ушаков еще сказал, что он от себя напишет Али-паше строгое письмо и потребует немедленно освободить захваченного в Превезе русского консула майора Ламброса. Турки одобрительно покивали головами, соглашаясь…

Бывший венецианский город Превеза находился на самом окончании узкого мыса и закрывал вход в обширный залив Амвракис.

Он находился в видимости соединенной эскадры, еще стоявшей у Св. Мавра. Фрегат «Счастливый» вышел в залив с открытыми пушечными портами и, спустив шлюпки с отрядом Метаксы, стал на шпринт бортом к крепости. Оттуда можно было видеть канониров с горящими фитилями и приготовленный к высадке десант.

С развернутым знаменем, под треск барабана два десятка русских гренадеров во главе с Метаксой подошли к крепостным воротам, раскрытым и никем не охраняемым. Оставив нескольких солдат и обе пушки с канонирами у ворот, Метакса направился с остальными к домику коменданта.

Али-паша сразу же принял Метаксу и провел его в комнату, задрапированную коврами и богатыми шелковыми тканями. Дымили курильницы с ароматными травами, было душно. От спертого воздуха кружилась голова, а от дыма тлеющих курений першило в горле.

— Господин Али-паша, я прибыл к вам с письмом от его превосходительства адмирала Ушакова и его превосходительства адмирала Кадыр-бея. Извольте ознакомиться и со мною тотчас дать ответ.

Али-паша вскочил в гневе, но, вспомнив о гренадерах при знамени, оставшихся у входа, и о стоявшем в полной боевой готовности фрегате, приветливо заулыбался и взял письмо. Поцеловав печати и приложив их ко лбу и сердцу, он вскрыл письмо и недоуменно посмотрел на Метаксу.

— Оно написано на непонятном мне языке. Что в нем?

— Извольте, господин мой, я переведу, — И Метакса наизусть, слово в слово, стал переводить: — «Жители города Парги прислали к нам своих депутатов, прося от союзных эскадр помощи и защиты противу покушений ваших их поработить. Ваше превосходительство угрожаете им теми же бедствиями, которые нанесли войска ваши несчастным жителям Превезы.

Я обязанным себя нахожу защищать их, потому что они, подняв на стенах своих флаги соединенных эскадр, объявили себя тем под защитою союзных империй. Я, с общего согласия турецкого адмирала Кадыр-бея, товарища моего, посылаю к ним отряд морских солдат с частью турецких войск, несколько орудий и военное судно.

Узнал я также, к крайнему моему негодованию, что при штурме войсками вашего превосходительства города Превезы вы полонили пребывавшего там российского консула майора Ламброса, которого содержите в галере вашей скованным в железах.

Я требую от вас настоятельно, чтобы вы чиновника сего освободили немедленно и передали его посылаемому от меня к вашему превосходительству лейтенанту Метаксе…» — Тут Метакса сделал паузу и поклонился.

Али-паша, наливаясь кровью от злости, кивнул головой в знак того, что он понял, и приказал хрипло:

— Читай, читай до конца, а там увидим, что делать!

Метакса продолжал:

— «…лейтенанту Метаксе, в противном же случае я отправлю нарочного курьера в Константинополь и извещу его султанское величество о неприязненных ваших поступках и доведу оные также до сведения его императорского величества всемилостивейшего моего государя». — Закончив перевод, Метакса поклонился и произнес: — Это все. Прикажите, господин мой, привести сюда консула российского господина майора и кавалера Ламброса. Он вот на той галере, что поодаль от нашего фрегата стоит.

Али-паша во все время чтения Метаксой письма то хватался за рукоять ятагана, заткнутого за пояс, то вскакивал с кресла, багровея от сдерживаемой ярости.

Когда Метакса замолчал, Али-паша дрожащим от гнева голосом заявил:

— Адмирал ваш худо знает Али-пашу и вмешивается не в свои дела. Я имею фирман от Порты, коим предписывается мне завладеть Превезою, Паргою, Воницею и Бутрином. Земли сии составляют часть матерого берега, мне подвластного… Какое ему дело до матерого берега?

— Эти города принадлежали Венецианской республике и по Конформийскому миру переданы Франции. Эскадры союзные на конференции в Бебеке получили приказ все бывшие владения венецианские от зловредных французов освободить. Вы своим самовольством произвести это мешаете.

— Я сам визирь султана Селима и владею несколькими его областями… Я мог бы, да и хотел было, занять остров Святого Мавра, отстоящий от меня на ружейный выстрел, но, увидя приближение союзных флотов, я отступил, а ваш адмирал не допускает меня овладеть Паргою!.. Что он думает?

— Господин мой, адмирал Ушаков знает, что вы хотели овладеть островом за 30 тысяч червонцев французскому коменданту. Все ваши письма у него, и он мог бы их отправить султану вашему, но не хочет вам вреда. Великий визирь на вас в большом гневе… Соблаговолите, господин мой, приказать расковать и привести сюда майора Ламброса.

— Нет у меня никакого русского консула, нет никакого Ламброса…

— Есть Ламброс, господин мой, есть. Слуга его спасся и сумку с документами у вашего солдата купил. Вот и указ императора Павла I, именной: майору Ламбросу отправиться консулом на остров Мальту. Так что дайте приказ освободить его. Их превосходительство адмирал Ушаков шуток не любит и с собой шутить не позволит…

— А адмирал ваш — это не Ушак-паша, который разбил славного морехода Сеид-али?

— Он самый, и не только самого Сеид-али, а весь его флот алжирский. Сей славный мореходец, как вы изволите его звать, чуть не потонул в Босфоре, вплавь выбрался, а корабль его на дне лежит.

— А если я за твою дерзость и тебя закую и — на галеру, а?

— Не стоит, господин мой, посмотрите в окно, что там видите?

— Ладно, ладно. Шуток не понимаешь. Найду вашего Ламброса и пришлю.

— Имею я, господин мой Али-паша, приказ: без консула не возвращаться.

— Хорошо, жди здесь.

— Разрешите мне на берегу его обождать, около галеры вашей? Здесь дух тяжелый, с непривычки голова кружится.

Али-паша не посмел задержать Метаксу, выдал он и консула Ламброса. Смелость Метаксы вызвала у него даже уважение. Тот еще не раз приезжал к нему с поручениями от Ушакова и всякий раз удачно их выполнял.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Русские могут все!

Если Ионические острова считались мостом между Балканами и Италией, то остров Корфу являлся тем замком, который этот мост запирал. Генуэзцы, а затем венецианцы основательно его укрепили. Никому еще не удавалось овладеть крепостью Корфу ни штурмом, ни осадой. Владельцы острова менялись не столько в результате военных поражений, сколько вследствие различных политических причин.

Тот, кто владел Корфу, господствовал и над соседним балканским побережьем, отделенным нешироким, от двух до десяти верст, проливом. Население острова, превышавшее 60 тысяч человек, при благоприятном отношении к хозяевам крепости, могло служить резервом гарнизона, длительное время снабжать его провизией. Военная гавань с адмиралтейством и доками позволяла ремонтировать суда всех классов.

9 ноября 1798 года соединенная русско-турецкая эскадра подошла к острову и, став на якоря полукругом, блокировала его с моря. Десант, высаженный на берег, овладел портом и военной гаванью с адмиралтейством в городке Гуино, отрезав крепость от остального острова. Город тоже был укреплен. Его окружал двойной вал и глубокий ров. С юго-востока он прикрывался Старой крепостью, построенной еще генуэзцами на крайней оконечности узкого скалистого мыса и отделенной от города широким каналом. С запада город от остального острова отделяла Новая крепость, при укреплении которой французские инженеры «истощили все свое искусство».

Новая крепость состояла из главного и трех отдельных фортов, пересекавших мыс и упиравшихся флангами в море. Каждый из них представлял собой самостоятельное укрепление, овладев которым наступающий попадал под уничтожающий картечный огонь из остальных. Казармы Новой крепости, высеченные в скале, имели глубокие пороховые погреба и подземелья для хранения провианта и воды. Между собой форты сообщались тайными подземными ходами. Обе крепости на случай осады могли вместить гарнизон до 15 тысяч человек, с соответствующими запасами. К началу ноября в них находился трехтысячный гарнизон с 650 орудиями, снабженный провиантом на полгода. В распоряжении коменданта генерала Шабо имелся даже кавалерийский отряд в 120 всадников.

С моря Корфу защищали укрепленные батареи острова Лазаретто и острова Видо. Береговую охрану несли 84-пушечный линейный корабль «Женерё», 60-нушечный линейный корабль «Леандр», недавно захваченный у англичан, 40-пушечный, фрегат «Брунс», два бомбардирских корабля, один бриг и шесть галер.