Он что настолько бессердечный?! Мужчина, которого я любила так долго, мог столь хладнокровно мне врать глядя в глаза, не думая о последствиях, не думая о моих чувствах! Да о чем он вообще думал, и что планировал делать дальше?
- Что ты молчишь?! – прохлюпала я. – Ты всю жизнь собирался играть роль Дамира, а, Айввва…ззз…овский недддодела…анный?!
- Я прошу тебя, Мия… не плачь… я не стою твоих слез, - раздался спокойный голос в ответ на мою истерику. Прозвучали в нем нотки горечи и раскаяния, но обида и клокотавший в груди страх отметали любые другие чувства, пытавшиеся проникнуть внутрь. - И я все смогу тебе объяснить. То, что я сделал, было необходимо, чтобы защитить вас. Тебя, сына, брата, жену. Сейчас по телефону этого рассказывать не стоит. Времени нет, но когда вернусь, обещаю – открою тебе все от начала до конца. Я лгал тебе, да, но лишь потому, что очень сильно люблю тебя, Мия. Тебя и нашего сына – Кирсанова Виктора Руслановича.
- О..онн…Ттоополев, - провыла я, не обращая внимания на косые взгляды охранников столпившихся недалеко от двери в спальню, где я стояла.
- Это ненадолго, - усмехнулся Руслан. – И ты недолго будешь оставаться Тополевой… Теперь я не один, и у нас все будет хорошо, осталось лишь закончить начатое.
- Что именно закончить? Руслан… я очень боюсь… В новостях сказали, что… пожар не был несчастным случаем, что… это была попытка убийства… Неужели, это правда?
Он шумно вздохнул.
- Хотел бы я сказать, что нет, но, к сожалению, это правда. Поэтому я прошу тебя, Мия, оставайся у меня дома вместе с Витей пока я не вернусь. Там для вас самое безопасное место. И никого не впускай. Никого. И не спрашивай «зачем», так нужно. Охрану я предупредил. Поняла?
Я судорожно закивала, словно он мог меня видеть.
- Мия? Ты слышишь?
- Д…да, - пролепетала я, а у самой пальцы похолодели от неминуемо поднимавшейся волны ужаса внутри. – Руслан…
- Что, Булочка?
Булочка… Почему-то слышать это от Руслана было не так обидно как от Дамира, хотя говорил по сути один и тот же человек. Наверное, я совсем глупая… Руслан – это Дамир, или Дамир – это Руслан… Боже! Как я сразу не поняла, почувствовав тогда в кабинете невероятное притяжение к нему? Как не узнала своего любимого?
- Я люблю тебя…
- Я знаю…
- И ты все равно Айвазовский…
- Как скажешь, и все, что захочешь…
Я сглотнула ком в горле. Вдруг он не вернется к нам? Я ведь ничего не знаю, что у него там происходит. Вдруг он снова лжет, что все будет в порядке, просто чтобы успокоить меня? Я сжала свободную руку в кулак так, что ногти чуть не прорезали кожу.
- Не забыл, что обещал нарисовать нас с Витей? – голос дрожал, а соленые слезы падали на губы.
- Раз обещал – значит нарисую… Даже если мне придется пройти курсы по художественному мастерству у собственного брата, я выполню обещание. Я не исчезну, Мия, и не оттолкну тебя, когда вернусь, веришь?
Он понимал мои страхи, будто видел меня насквозь, будто проникал в мою душу и читал их как книгу. Это заставляло меня верить ему, в него, в нас.
- Да…
- Хорошо, любимая… И помни – никого не впускать в дом и не выходить.
Он отключился, а я сжала телефон до хруста, слушая тишину. Простояла еще минуту, прижимая его к уху – просто не могла пошевелиться, пока охранник не привлек мое внимание.
- Мия Александровна? – позвал меня лысый.
Я подняла на него затуманенный взгляд.
- У нас гости. Вам лучше зайти в комнату к ребенку и не высовываться.
******************
- Кто там? – разумеется, ни в какую комнату я не пошла. Для начала мне хотелось убедиться, что к нам пожаловали не головорезы с глоками или автоматами. Снова пребывать в неведении я не собиралась! Руки и без того тряслись не переставая.
Спустившись вниз вместе с недовольным лысым, я подошла к видеодомофону, который охранник закрыл от меня своими плечами, и внимательно посмотрела на экран. Изображение было достаточно четким, чтобы узнать в стоящем снаружи мужчине, Рыбкина Валерия Николаевича – нового Витиного врача, с которым мы виделись буквально этим утром до того, как Руслан привез меня с сыном сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я выдохнула с облегчением. Всего лишь врач из больницы.
- Расслабьтесь, мистер Блестящая Лысина, я знаю этого человека.
Охранник повернулся ко мне, скептически выгнув мохнатую бровь.
- Что? Имени-то я вашего не знаю!
- Алексей, - буркнул лысый и вновь перевел взгляд на экран домофона.
- Кто бы это ни был, приказ Руслана Андреевича был однозначным – никого не впускать и не выпускать.
- Да он даже за ограждение не зашел! Стоит там за воротами. Это Витин лечащий врач – Валерий Николаевич. Можно хотя бы узнать, зачем он приехал?
Алексей (мне больше нравилось называть его «лысый») нахмурился, но к домофону меня подпустил и кивнул, давая добро на общение. Я нажала на кнопку, чтобы иметь возможность поговорить с врачом.
- Да?
- Мия Александровна? – мигом ответил Рыбкин и устремил взгляд в камеру. – Это Валерий Николаевич – лечащий врач вашего сына, помните меня?
- Конечно, я вас помню. Что-то случилось? Почему вы здесь?
Мне, конечно, не хотелось верить, что этот милый и добродушный мужичок с усами мог быть как-то причастен к тем ужасным событиям, что сейчас происходили в моей жизни. Но предупреждение Руслана не выходило из головы. Вряд ли он сказал это, чтобы просто напугать меня. Скорее всего, угроза реальна, и рисковать не стоило. Тем более после случившегося пожара.
- Дело в том, - заговорил Рыбкин, нервно дергая усы, - что мы брали у Вити еще кое-какие анализы, повторные, чтобы полностью убедиться в его выздоровлении, но вы так резко решили уехать, что результаты мы подготовить не успели. Я об этом сказал, но надеялся, что анализы будут хорошими. И вот они пришли, буквально меньше часа назад. К сожалению, результаты оказались не очень хорошими. Вите будет лучше вернуться в больницу под наблюдение врачей.
У меня сердце рухнуло. Просто упало и разбилось вдребезги от этой информации.
- Ч...что не так? Вы же говорили, что он поправляется, что все нормально! А теперь утверждаете обратное? Вы же сами нас выписали!
- Это так… но, я же говорю, тогда на руках у меня не было соответствующих анализов, - чтобы подтвердить свои слова, он помахал перед камерой какими-то бумажками. Потом опустил их и снова заговорил.
- Так вот. Я пытался дозвониться до Руслана Андреевича, но потом увидел эти кошмарные новости… Ох, Мия Александровна, я так вам соболезную, это… такая утрата… Но все же Витино здоровье должно вас волновать даже сейчас… Вы могли бы выйти и забрать результаты, чтобы убедиться, что я вас не обманываю.
Я убрала палец с кнопки связи и повернулась к Алексею.
- Охрана снаружи заберет бумаги. Вас я не выпущу, - строго произнес мужчина.
В этом я даже и не сомневалась. Но и если была угроза здоровью малыша, то бездействовать я тоже не могла! Какая мать стала бы рисковать здоровьем своего ребенка?!
Лысый уже собрался передать по гарнитуре другим охранникам, что снаружи врач, у которого необходимо забрать результаты анализов, как вдруг меня передернуло. Противное, гадкое чувство словно чернила разлилось по нервам, обволакивая своей густой чернотой.
- Подождите, Алексей… Он сказал «Руслан Андреевич»… Понимаете? Тогда в больнице Руслан играл Дамира. И я считала Дамира отцом Вити. Вы-то знали о том, кто он на самом деле, но все остальные нет. Как об этом узнал Витин врач?! Не думаю, что Руслан стал бы доверять ему подобного рода информацию!
Вместе с охранником мы уставились в экран на напряженное лицо Рыбкина. Вдруг позади него возникла какая-то тень, а дальше последовал удар. От первого удара упал врач, а от второго – пропало изображение. Через несколько секунд погас свет, погрузив дом в полутьму.
Я сразу же рванула к Вите.
- Мия Александровна! Стойте! – закричал охранник. Но я уже неслась, что было сил наверх.
- Я не оставлю ребенка одного! – бросила на ходу Алексею. - Выясните, что случилось с Рыбкиным и со светом. Тут целый легион охраны, в конце концов!