Син подходит к двери на втором этаже и распахивает ее. Я вхожу внутрь и оглядываюсь, пока он закрывает за нами дверь. В комнате односпальная кровать, которая, к моему удивлению, застелена белыми простынями и пуховым одеялом. Две белые подушки в тон. Один комод и дверь, в которую он заходит и бросает мою сумку. Это заставляет меня задуматься, когда он останавливался здесь в последний раз. Приводит ли он сюда женщин? Или остается у них?
— Это ванная, — говорит он, выходя.
Я киваю головой и захожу туда, пытаясь понять, какого хрена я здесь делаю и надолго ли готова здесь оставаться. Потому что если я что-то и знаю о Сине, так это то, что, если решу уйти, он привяжет меня к этой кровати и заставит остаться. И, честно говоря, это звучит не так уж плохо.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
СИН
Ни за что на свете Элли не останется в своем доме. Ее мать привела в их жизнь еще одного злого человека. Не думаю, что это ее вина. Возможно, Миссис Ашер не знает, что Линкольн использует ее, чтобы подняться по социальной лестнице среди Лордов.
Чего я не могу понять, так это как ему удалось это провернуть. Добиться согласия Лордов на то, чтобы он на ней женился? Лорду не всегда нужно разрешение, чтобы жениться на ком он хочет. Обычно это устанавливается через семьи. К тому времени, когда мы закончим Баррингтон, наши свадьбы уже будут распланированы. Но совсем другое дело, когда ты вдова Лорда. Леди очень редко может выбрать Лорда, которому она будет перепоручена. Миссис Ашер, похоже, действительно влюблена в Линка, что заставляет меня поверить в то, что последние два года он ее завоевывал. Женщинами легко манипулировать. Особенно убитой горем вдовой, потерявшей второго мужа. Это делает ее уязвимой и нуждающейся в любом внимании.
Но я знаю все, что мне нужно знать после того, как он угрожал Элли. И я не оставлю ее в этом доме, чтобы Линк забрал то, что принадлежит мне. Добровольно или силой.
Элли очень хрупкая, и ею легко манипулировать. Я знаю, потому что сам так делал. И я не буду стоять в стороне и позволять Линку распоряжаться тем, что принадлежит мне. Я слишком долго ждал, чтобы добиться своего. И никто не встанет у меня на пути. Тем более не какой-то сраный низкоуровневый Лорд, жаждущий власти.
Дверь моей спальни открывается, и, подняв голову, я вижу вошедшую женщину. Ее длинные темные волосы собраны в высокий хвост. Макияж наложен так, будто она собирается на какую-то фотосессию, и на ней самое крошечное бикини, которое я когда-либо видел. Два маленьких треугольничка прикрывают ее искусственные сиськи, а еще один, поменьше, — киску. Девка одета в туфли на каблуках и явно не купалась, судя по тому, что ее кожа все еще сухая.
Амелия Лэйн Клири стоит в моей комнате, уперев руки в бока и улыбаясь своими накаченными губешками.
— Убирайся на хрен из моей комнаты, — я указываю на дверь.
Вместо этого она проходит внутрь, ближе ко мне.
— Тебе повезло, что я не из тех, кто ревнует. Иначе я бы чувствовала себя неуверенно из-за того, что ты не пришел на нашу церемонию клятвы, — Амелия кладет руку мне на грудь и качает головой. Она проводит языком по своим красным губам. Как будто действительно думает, что это что-то для меня сделает. Но это не так.
Я хватаю ее за руку и дергаю в сторону двери.
— Син…
Я останавливаюсь и поворачиваюсь, чтобы увидеть, что Элли вышла из ванной. Ее прекрасные глаза переходят с меня на полуобнаженную девушку.
— Она уже уходит, — рычу я сквозь стиснутые зубы, ненавидя, что мне приходится объясняться, но в то же время понимая, что мне нужно разрядить ситуацию, в которую меня поставила Амелия.
Надув губы, Элли возвращается в ванную и берет свою сумку.
— Нет, это я как раз собиралась уходить.
Я отпускаю сучку, держащую меня за руку, и встаю перед Элли.
— Ты никуда не уйдешь.
Ее прищуренные глаза говорят мне, что она собирается отсюда сбежать, и мне придется заставить ее остаться. Хорошо, это даст мне повод посадить ее на цепь.
— Ты не должна быть здесь, — говорит Амелия из-за моей спины. — Ты не избранная.
Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. По одной проблеме за раз. Я отпускаю Элли и поворачиваюсь лицом к Амелии. Я вытаскиваю ее из комнаты и захлопываю за собой дверь. Оказавшись в коридоре, я притягиваю ее к себе.
— Не лезь, блядь, в мою комнату.
Она лжет. Любая женщина может быть здесь в любое время. Она просто пытается разозлить Элли, и у нее получается.
Амелия хмыкает.
— Мне позвонил Линкольн. Сказал, что ты хочешь меня видеть. Но вот ты здесь, — Амелия так сильно закатывает глаза, что я надеюсь, у нее начинается припадок.
— С ней, — добавляет она с досадой.
Конечно, это он ее подговорил. Он портит мне жизнь.
— Ты ей сказал? — продолжает она.
Я сжимаю челюсть, отказываясь отвечать на этот вопрос.
— Она все равно узнает, Син. Рано или поздно. Я не против, если ты пока поиграешь с ней, но придет время, когда тебе придется ее отпустить.
Глядя на свою дверь, я прикидываю варианты. Пока что я должен утихомирить Линка. Проводя рукой по волосам, я говорю:
— Я позвоню тебе.
Затем поворачиваюсь к ней спиной, но она хватает меня за руку и резко останавливает.
— Обещаешь? — она опускает взгляд на мои джинсы и медленно поднимает вверх, затем встречается со мной взглядом и прижимается ко мне всем телом.
Я обхватываю пальцами ее плечи, впиваясь в кожу, и она хнычет, ее колени подгибаются, но я удерживаю ее в вертикальном положении.
— Я сказал, что позвоню тебе. А теперь будь хорошей маленькой сучкой и беги, пока ты мне не понадобишься.
Отпихнув ее, я поворачиваюсь и вхожу в свою спальню, но вижу, что она пуста.
— Элли? — кричу я, но ничего не слышу.
В ванной тоже пусто.
— Блядь.
Я спешу через дом, удивляясь, как Элли прошмыгнула мимо меня, и, выйдя через парадную дверь, вижу, как она садится в машину моей сестры.
— Элли! — рявкаю я, но она игнорирует меня, падая на пассажирское сиденье прежде, а Кира трогается с места. — Черт побери!
ЭЛЛИНГТОН
ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ
Я иду по коридору, прижав дневник к груди. Я вижу, что дверь открыта, и вхожу в комнату.
— Элли, — Джеймс смотрит на меня из-за своего стола. — Проходи. Присаживайся.
Я сажусь на черный кожаный диван, и отчим мягко мне улыбается.
— Что ты сегодня узнала?
На прошлой неделе Джеймс узнал, что я подслушиваю сеансы моей матери. Он сказал, что обещает не доносить на меня, но для того, чтобы он сохранил мой секрет, я должна была делать заметки и делиться ими с ним.
— Возрастная игра11, — тихо говорю я.
— О, — взволнованно говорит Джеймс и, встав, обходит стол, чтобы быть ближе ко мне.
Он садится на диван.
— Продолжай.
— Мистеру Роббинсу нравится быть папой своей жены.
— Как это?
Сглотнув, я возвращаю взгляд на страницу.
— Ему нравится, когда она притворяется его малышкой, а она называет его папочкой.
— Так же, как я прошу тебя называть меня папочкой? — спрашивает он, и я киваю. — Видишь, Элли, это нормально — называть меня папочкой, когда мы одни. Мы не единственные, кто так делает.
Я нервно прикусываю нижнюю губу, и он хмурится.
— Что такое?
— Он заставляет ее носить подгузник. Я не хочу его надевать.
Одарив меня ласковой улыбкой, он усмехается.
— Никаких подгузников. А как насчет пустышки? — Джеймс протягивает руку и нежно проводит большим пальцем по моим губам, от этого прикосновения мое дыхание учащается. — Ты выглядела бы так мило с чем-то во рту, Элли.