- Кого это ты изображаешь?! - поинтересовалась ее подружка. - Ансамбль песни и пляски нетрадиционных меньшинств?!
- Слушайте, - Костя, слишком ошеломленный увиденным, пропустил первые насмешки мимо ушей, - а как это вы так... не падаете?
- Ой, да вот как-то так... прям не знаем... само собой получается! - Дуся блеснула крепкими зубами. - Просто мистика какая-то!
- А ну брысь отсюда! - прикрикнул на них Георгий. - Уважение имейте к человеку! Будто сами мальками не были!
Подружки залились беззаботным хохотом, после чего Дуся свесилась с плеча своей персоны, глянув на ее запястье, и всплеснула руками.
- Без двадцати девять! - она склонилась к уху своей персоны и заверещала: - Опаздываем в калледж! Опаздываем в калледж!
- Опаздываем-опаздываем! - подхватила ее крик подружка, припав к ушной раковине своей хранимой. - Будет как в прошлый раз! Бегом-бегом, опаздываем!
- Блин! - сказала персона Дуси, глянув на часы. - Уже без двадцати девять! Светка, бегом, а то у Деменцевой опять истерика будет!..
Окончание диалога Костя не дослушал - позабытый поводок рванул его, он, взмахнув руками и выронив все, что держал, полетел спиной вперед и чуть не врезался в какого-то мальчишку - вернее врезался бы, если б неожиданно возникший перед ним человек не оттолкнул его, так что Костя изменил траекторию и, пролетев сквозь сосну, шмякнулся на землю. Балахон завернулся ему на голову, Костя забарахтался, пытаясь высвободиться, и в таком положении его протащило еще несколько метров, прежде чем Георгий вздернул его на ноги.
- И как мне работать в таких условиях?! - прошипел Костя, свирепо одергивая свой наряд.
- Как всем! - Георгий сунул ему обратно поводок и скалку. - Вот это в руках держать надо! Мне стоило больших трудов все это достать! А ты, - он обернулся к хранителю мальчишки, уже удалявшемуся бодрым шагом, - чего руками размахался?! Ничего б твоему флинту не сделалось!
- Почем мне знать, что у этого придурка на уме?! - огрызнулся тот. Только сейчас Костя, теперь пытавшийся идти спиной вперед, чтобы и не упасть, и не упустить ничего из вида, смог оценить его наряд - высокий черный цилиндр, черный смокинг и черная, развевающаяся на ветру крылатка.
- Господи, - изумился Денисов, - прямо какой-то граф Дракула!
- Придержи язык! - сурово велел "граф". - А ты, Андреич, приглядывай за своим олухом! И пусть скажет спасибо, что я ему, - он погрозил Косте чем-то, определенно похожим на ручку лопаты, - не приложил как следует!
Костя хотел было ответить, но Георгий поспешно зажал ему рот ладонью.
- Пока ты ничего не умеешь, учись себя сдерживать! - пророкотал он. - Киселев - хранитель очень сильный, враз тебя может раскатать!.. Кстати, до восемьдесят девятого один из старейших судостроительных возглавлял!
Тут Костю снова рвануло - пытаясь смотреть во все стороны сразу, он никак не мог примериться к длине поводка, да и вовсе забывал про него каждую секунду. На этот раз он устоял на ногах и теперь следовал за своей персоной боком, крутя головой туда-сюда - и повсюду вокруг него спешил на работу утренний люд, и вместе с ними спешили их хранители. Они шли перед своими персонами и позади них, они восседали у них на плечах, они что-то шептали им на ухо или болтали друг с другом, одетые невероятно разнообразно - от обыденных костюмов и домашних халатов до платьев с кринолинами и римских тог. Очень быстро Денисову стало казаться, что он идет не по улице, а по бесконечной театральной сцене, на которой разворачивается некое масштабное гротескное действо. Многие хранители фыркали при виде его облачения, но большинство, кстати, вовсе не обращали на него внимания. Не удивительно - по сравнению с иными Костя был одет довольно тускло и даже обыкновенно.
Сама улица тоже выглядела иначе - и дело тут было не в том, что этот район Косте был практически незнаком. Дома - самые обычные пятиэтажки - словно раздались вширь, балконы казались тяжелыми массивными сооружениями, подъездные двери - воротами. За окнами постоянно мелькали какие-то тени, скользили они и во дворах - многие очертаний и размеров совершенно нечеловеческих и уж точно не привычных денисовскому глазу, но они мелькали так быстро, что рассмотреть их толком Костя не успевал. Мусора стало гораздо больше - в основном, за счет сигарет - таких же, как Костя видел в подъезде. Наверное, их следовало называть призрачными сигаретами. Они привольно валялись на асфальте целыми россыпями, а вокруг скамеек громоздились самые настоящие сигаретные сугробы. Все без исключения сигареты были без фильтра, и на немедленно возникший у Кости вопрос Георгий недоуменно приподнял брови.
- Так фильтры же обычно не сгорают. Фильтры достаются флинтам-мусорщикам, а нам - только это. Вот почему так трудно бывает найти какой-то нормальный предмет для самообороны - здесь все в кострах сгорает не полностью, и часто приходится довольствоваться всякими огрызками, да и те охраняют. Костры всегда охраняют... но можно договориться. А на мусоросжигательный просто так не попадешь, флинта же своего нельзя бросать. Туда только мусорщики ходят. Но мусорщики выносят мусор из города, а не вносят его... так что, это уж как договоришься.
- Не хочешь ли ты сказать, что иметь сучья, скалки и веревки запрещено этим вашим законом?
- Ну, не то чтобы это было можно, - обтекаемо ответил Георгий, - но и не так, чтоб уж прям вообще нельзя. Конечно, все с собой их таскают, только перед времянщиками особо ими не размахивают... Ну, времянщиков ты сразу узнаешь, как увидишь. То есть, службу Временной защиты. Временное сопровождение. Они же - местные менты и охранники, можно сказать. А вот стекло запрещено - говорю сразу, но его и фиг достанешь - редкость, да и дорого.
- А сигареты... как же? Ведь пепел летит во все стороны, откуда же...
- Не спрашивай меня о том, чего я не понимаю! - отрезал наставник.
- А та девчонка... она ведь курила! Мы можем курить?!
- Можем, - Георгий пожал плечами. - И я курю. Не знаю, какими были эти ощущения при жизни... но, в принципе, мне процесс нравится. Только сигареты здесь, - он повел рукой вокруг себя. - Можешь подбирать, если не брезгуешь. Я-то привык... - в доказательство своим словам наставник наклонился, подхватил сигарету с бордюра и, сделав приветственный жест какому-то хранителю в кимоно, шагнул навстречу его персоне, дымившей сигаретой, сунул свою в облачко сизого дыма, и из ее кончика немедленно потянулся дымок - бледный, с проскакивающими в нем белыми всполохами. Человек в кимоно кивнул, зевнул и свернулся на плечах своей персоны, словно меховая горжетка.
- От огня прикуривать бесполезно, - сообщил вернувшийся наставник. - Только от их дыма. А собственного огня у нас тут нет... так, тление одно.
- Флинты... - Костя усмехнулся, с отвращением покосившись на сигарету наставника. - Так вот почему? Из-за того, что вы у них на плечах, как попугаи? Но разве попугай сидел не на плече у Джона Сильвера?
- Но ведь это же был попугай Флинта, - Георгий отмахнулся. - Слушай, кто-то когда-то сказанул, вот и прижилось. Вон в одном родственном государстве их вообще чучиками называют - не больно-то красиво! А вот, кстати, и мой флинт, - он кивнул на вышедшего из-за угла дома сонного мальчишку лет четырнадцати, длинного и тощего. Мешковатые джинсы и свободная куртка сидели на нем так, что казалось, будто они двигаются отдельно от своего хозяина. Мальчишка шел, загребая ногами, и смотрел в основном на дисплей своего телефона. - Праправнук, Никитка.