потекла следующая. Она рыдала навзрыд, а ее прекрасное лицо стало стекать вниз.
«Почему я не удивлен?», — спросил сам себя герцог, видя, как на потолке разрастается огромная серая лужа. Все краски смазывались, а герцог прятал бумаги.
— Гиос! — крикнул он, отходя от писающей красавицы, которая медленно но верно превращалась в облезлое чудовище.
Герцог размашистым шагом покинул комнату, добежал до лестницы, взбежал по ней, слыша, как за ним задыхается Гиос.
Через пару нехороших слов они уже были возле двери купальни.
Герцог рванул старинную дверь, но она была закрыта.
— Открой немедленно! — крикнул Бертран, видя, как в дверную щель течет вода. Белоснежный ковер, расстеленный в коридоре хлюпал, как мартовский снег.
— Не могу, — послышался всхлип.
— Тогда воду закройте! — послышался голос Гиоса.
— А как? — спросил голос Пять Мешков, подающий надежды на окончание потопа. Судя по голосу, она стояла возле двери!
— Там такой золотой цветочек! — прильнул к двери Гиос, пока Бертран то сжимал, то разжимал кулаки. — Вы его повертите обратно! И вода закроется!
— Верчу! — послышался ее голос, пока Гиос посмотрел себе под ноги. — Не получается!
— Тогда сильней вертите! Не бойтесь, — вздохнул старик, понимая, что бояться нужно не крана, а герцога.
— Верчу сильнее! — послышался жалобный голос. — Не получается!
— А в другую сторону пробовали? — старик умоляюще посмотрел на Бертрана. Тот смотрел на дверь, видел, как ручьи омывают его сапоги. И думал. Потоп ведь лучше, чем пожар?
* * *
Я стояла по колено в воде, а она все лилась и лилась их красивого крана.
— Вертите! — слышался за дверью голос старика. — Цветочек вертите!
— Верчу, — ответила я, повертев его то в одну, то в другую сторону. — В обе стороны вертела. Ничего не получается!
Вздохнув, я посмотрела на цветочек, который случайно отвалился от крана, и теперь лежал у меня на ладони. И в какую сторону его нужно вертеть?
— И как его вертеть! — пожала плечами я, чувствуя, как мои длинные, мокрые волосы облепили все обнаженное тело. Моя одежда плавала в воде, а вместе с ней плавали какие–то баночки, которыми мне разрешили пользоваться!
— Мадам, тогда подойдите к двери! — взмолился старик. — И поверните ключик.
— Я уже пыталась, но он выскользнул у меня из рук и его смыло в щель… Туда, наружу, — вздохнула я. Вокруг меня был пар и розовая пена. Я просто случайно уронила банку в воду, и теперь все вокруг было розовым и пенилось. Прямо, как облачка.
— Не переживайте, я все приберу! — крикнула я, не зная, во что бы такое замотаться. Полотенца плавали в воде. Я посмотрела вокруг и увидела только розовую штору.
— Эх, — вздохнула я. — Если бы не веточка, было бы еще хуже!
И дернула ее изо всех сил.
* * *
— Ключ смыло, — произнес Гиос упавшим голосом.
— Я слышал это и без тебя, — мрачно произнес Бертран, вспоминая любимую фреску с той самой идеальной красавицей, по которой он мерял всех женщин. И вот теперь ее не стало!
«И все–таки я ее убью!», — согласился он с собственными мыслями.
— Господин, — робко напомнил Гиос. — Это — ваша законная супруга, если что.
Бертран резко повернул голову, а старик пожал плечами.
— Я просто так напомнил, — негромко произнес он.
«Точно убью!», — мысленно решил герцог.
— Только сначала вам придется открыть дверь, — послышался робкий голос Гиоса, словно читающий его мысли.
— Отойди, — еще мрачнее произнес герцог, присматриваясь к двери. Вода лилась по коридору, стекала по ступеням вниз, смывая все на своем пути.
«Потоп! Помогите!», — кричали слуги, забегая на второй этаж.
— Там … эм… моется! — улыбался Гиос, держа в руках подсвечник.
Слуги тут же переглядывались и бесшумно стекали вниз вместе с потоками воды.
Один мощный удар ноги по двери завершился грохотом и пронзительным визгом.
Бертран увидел облака пара, разогнал их рукой, как вдруг замер.
Перед ним стояла … почти точная копия той самой красавицы с потолка. Длинные волосы прикрывали покатые плечики, розовая занавеска прикрывала бедра, а из разреза виднелась стройная изящная ножка. Влажные волосы легли так, что прикрывали самое интересное сверху, а на герцога смотрели испуганные глаза на бледном красивом лице.
Он стояла среди розовой пены, напоминавшей те самые облака, и протягивала ему руку. Точь в точь, как на той картине. Только с одним различием. В руке Пять Мешков был отломанный кран.
На мгновенье герцог потерял дар речи. Он и представить не мог себе, что однажды увидит такое. И теперь видит ее наяву. Под слоем грязи пряталось то, что заставило сердце сделать несколько глухих ударов.
— Если бы не веточка, — вздохнула Пять Мешков. В этот момент вниз рухнул кран, не выдержав такого напора. Вода стала хлестать во все стороны. — Было бы еще хуже! Вы, главное не злитесь…
Злиться? Не–е–е-т… Он уже не злится… Совсем не злится.
— Ты закончила? — спросил он, глядя на волнистые волосы.
— Да, — закивала она, переминаясь с одной стройной ножки на другую.
— Это хорошо… — ответил герцог, странным голосом.
Он вышел из ванной, прошел мимо старого Гиоса, который вопросительно заглянул ему в лицо, спустился по лестнице, по которой вода стекала, словно водопад, вышел на улицу, взмахнул крыльями и взлетел. Через пару минут Бертран стоял на своем любимом пике, закрыв глаза и качая головой. Герцог медленно поднял глаза в небо, щурясь на солнце.
— За что? — спросил он подняв красивую бровь. — Вот за что?
Глава двадцать пятая
Неподалеку послышался глубокий понимающий вздох.
Герцог удивленно повернулся и увидел дракона, который сидел на утесе и смотрел на него грустными глазами.
Через пару минут они сидели на утесе, глядя на закатное солнце, золотившее горы.
— … а потом она устроила потоп в замке, — вздохнул Бертран, покосившись на дракона. Тот глубоко и выразительно вздохнул.
Никогда еще герцог не встречал столь понимающего и тонко чувствующего собеседника. Дракон положил морду рядом, изредка что–то рыча. Пусть они и говорили на разных языках, но прекрасно понимали друг друга.
— … залила фреску, — Бертран оперся рукой на драконью морду. И старый враг был не против.
— Уууухр, — прорычал