Читать интересную книгу Копье - Джеймс Херберт

Как же он должен поступить? Позвонить по телефону, или продолжить наблюдение? Ведь если Стедмен спит, а это несомненно так, то ему может угрожать серьезная опасность. Но что может сделать он, старый человек, чтобы помочь детективу? По крайней мере, хотя бы предупредить.

Возможно, что долгие годы, проведенные в ожидании реального дела, которому он был готов посвятить свою жизнь, или просто ощущения ложной тревоги, над которыми потом будут смеяться его молодые «работодатели» из Моссад, повлияли на него, и он решил взглянуть поближе на то, что происходит около дома, прежде чем обращаться за помощью.

Осторожно выйдя из ворот церковной ограды, он пересек дорогу и направился к дому детектива.

Когда он наконец добрался до приоткрытой двери, его охватила внутренняя дрожь. Он почувствовал, как необъяснимый страх обвалакивает его, и заколебался. Как будто за этой дверью находилось нечто, ожидающее его появления здесь, и помимо его желания вынуждало войти внутрь.

Он убеждал себя, что это всего лишь надуманные страхи, страхи старого глупого человека. В какой-то момент он даже хотел вернуться назад, но странное внутреннее чувство влекло его к этой двери, убеждая, что он обязательно должен увидеть это.

Смит дрожащей рукой приоткрыл дверь немного пошире и вошел внутрь. Его дыхание участилось и походило на тяжелый хрип, который он старался подавить. Перед ним открывался коридор, похожий на глубокий темный тоннель, ведущий в бездну. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь его прерывистым дыханием. С трудом передвигая ноги, он дошел до ступеней лестницы, а когда начал подниматься по ним, то старался крепче держаться за перила, чтобы ослабить свой вес при подъеме. Смит успел сделать два или три шага, когда почувствовал, что он не один в этом мрачном, наполненном ужасом пространстве.

Его пристальный взгляд проследовал вдоль уходящих вверх ступеней, останавливаясь на каждой из них, будто отмечая собственные мысленные шаги. Он почти ощущал, что там, где темнота была абсолютной, кто-то ожидает его. Он чувствовал, как все его тело охватывает неуемная дрожь, и как из этой темноты подобно невесомому облаку надвигается зловещий призрак, опускаясь вниз, навстречу ему, пронизывая ледяным ужасом его сознание.

Смит застонал и попытался бежать прочь, но почувствовал, как его тело парализовало ужасом, который не может сравниться даже с ужасом той ночи в Берлине, когда шла охота за его семьей. Его глаза расширились, неотрывно следя за тем, как темное движущееся облако непрерывно меняло форму, которая начинала походить на нечто уже осязаемое, но все еще сильно размытое. Это была всего лишь темная масса, нависшая над лестницей, но уже отделившаяся от остального пространства лестничного проема.

Однако его сознание видело больше, чем его глаза. Темная масса приближалась и наконец остановилась прямо перед ним. Он попытался оторвать руки от перил, чтобы дотронуться до этой тени, но они не слушались его. Смердящий запах наполнял воздух, вызывая у него тошноту. Он медленно взглянул вверх, как бы оценивая размеры фигуры, возвышающейся над ним, и когда поднял голову, то увидел, что она уже обрела лицо, наклонившееся над ним.

– Боже мой, – простонал Смит, а его голос перешел в протяжный вой. – Ты!!! О, Боже мой, этого не может быть!

И тогда он закричал.

Стедмен проснулся за несколько минут до этого крика. Он лежал в темноте и пытался понять, что могло так неожиданно разбудить его. Он еще раз прислушался, надеясь обнаружить посторонние звуки, но ничего не услышал. В комнате становилось прохладно. Даже слишком прохладно для осени.

Он проводил Холли домой ранним вечером. По дороге они все еще продолжали обсуждать историю с танком, взволнованные последним сообщением о том, что в нем на самом деле не было людей. Когда они были уже на полпути к ее квартире, этот разговор неожиданно направил мысли Стедмена на вопрос об управлении танком, и ему было трудно придумать что-то правдоподобное для объяснений девушке. Поскольку он не собирался посвящать ее во все подробности этого, даже и ему неясного дела, то он решил оставить это небольшой загадкой для нее.

Размышляя над этим весь остаток пути, он, тем не менее, пришел к некоторым выводам, которые, может быть, и не давали полного ответа, но кое-что проясняли, если учесть тот факт, что других объяснений этому пока просто не было. Гант долгое время занимался технически сложными системами оружия, и поэтому можно было предположить, что в этот танк была встроена некая разновидность системы, управляемой на расстоянии. Но откуда? Из какой точки? Оператор, управляющий подобной системой, должен был все время видеть их, чтобы направлять танк в нужное место, а значит, и находится недалеко от них. Теория, которую начал развивать детектив, получила неожиданное подтверждение, когда он вспомнил про вертолет, который все утро кружил над полигоном. Они были так напуганы этой погоней, что не обращали внимания на вертолет, который, скорее всего, кружил именно над ними! Здесь должен быть ответ! Но почему танк так резко выехал на край карьера? Здесь его рассуждения имели крупный изъян, который он тут же сумел устранить. Возможно, а скорее всего так и было, что оператор недостаточно быстро среагировал на поведение танка у края карьера и совершил ошибку.

Поцеловав на прощание Холли, он не вышел из машины и не стал подниматься к ней. Ее глаза выражали беспокойство, когда она пообещала встретиться с ним как можно скорее. На этом они расстались.

На обратном пути он заехал в агентство, и ему очень повезло, когда он застал там Секстона и Стива, уже собиравшихся разъезжаться по домам. Он быстро поручил им два очень специфичных задания на ближайшие несколько дней. Все текущие дела при этом следовало передать в другие агентства, если они не терпели отлагательств. Еще раз напомнив им, что эта работа будет требовать чрезвычайной осторожности и внимания, он отправился к себе домой, на тихую улочку в Найтсбридже.

Дома он приготовил кофе и, устроившись поудобнее в кресле, решил еще раз перечитать досье с материалами об Эдварде Ганте. Он выкурил пять сигарет и выпил три чашки кофе, прежде чем бросил папку на ковер у своих ног. Теперь можно было прикрыть глаза и расслабиться, собираясь с мыслями. Прежде всего, ему не нравился общий запах, который исходил от этого дела. Почему, спрашивается, английская разведка, со всеми ее возможностями и средствами, не нашла ничего лучше, как использовать его для выяснения тех или иных обстоятельств, связанных с Гантом? Объяснения Поупа на счет того, что Стедмен являл собой связующее звено между всеми участниками этого дела, звучало неубедительно. Можно было бы предположить, что его использовали просто для того, чтобы выманить тигра из засады. Даже использование его агентами Моссад и то выглядело более правдоподобным, хотя и жестоким. Действительно, их возможности в Англии были весьма ограничены, и безусловно, что ему намного легче было бы найти пропавшего агента, чем им. Но только ли это было нужно сделать? Не стояло ли за всем этим другой, более глобальной и более скрытой цели. Поэтому он и поручил Секстону узнать как можно больше о Ганте, вплоть до слухов, которые не нашли отражения ни в каких официальных документах, а Стиву следить за отелем рядом с Белсайз-Парк и контролировать все передвижения Гольдблата и Ханны. Стедмен решил пока не говорить ни тому, ни другому больше того, что им требовалось знать для работы, но предупредил, что опасность может подстерегать их на каждом шагу. Они отреагировали на это без особых внешних проявлений, но заметили, что если эта работа связана со смертью миссис Уэт, то они готовы работать столько, сколько понадобится, чтобы найти убийцу или убийц. И что можно было на это возразить?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});