Читать интересную книгу Только для личного ознакомления - Ян Флеминг

В девять часов за Бондом пришел тот же матрос, провел его по коротенькому коридору в небольшой уютный салон и оставил в одиночестве. В центре салона стояли стол и два кресла, а рядом — никелированный сервировочный столик с едой и напитками. Бонд подергал ручку двери, находившейся на другой стороне салона, и без удивления обнаружил, что она заперта. Тогда он открыл один из иллюминаторов и выглянул наружу. Единственное, что можно было определить в сумерках, так это то, что плыл он на бывшем рыболовном судне водоизмещением примерно двести тонн. Работал, похоже, один дизельный двигатель, и корабль шел под парусом, делая от шести до семи узлов. Далеко на горизонте виднелась россыпь огней. Видимо, они плыли вдоль берега.

Послышался звук открываемой двери, и Бонд быстро отошел от иллюминатора. В салоне появился Коломбо. Одет он был в майку с короткими рукавами, летние брюки и сандалии. Глаза выдавали его настороженность. Он опустился в одно кресло и указал Бонду на другое.

— Садитесь, друг мой. Нам предстоит всласть поесть, попить и, главное, побеседовать. Пора нам перестать вести себя подобно малым детям и немного повзрослеть. Согласны? Что будете пить — джин, виски, шампанское? А вот колбаса, лучше которой нет в Болонье. Маслины с моих собственных плантаций. Хлеб, масло, проволоке — то есть плавленый сыр — и свежие фиги. Крестьянская еда, конечно, но очень вкусная. Приступайте. Вся эта беготня не могла не дать разгуляться вашему аппетиту, не так ли?

Он заразительно рассмеялся. Бонд налил себе виски с содовой и сел. Сделав глоток, он сказал:

— Зачем вам надо было весь этот огород городить? Можно ведь было просто встретиться, без всей этой суеты. А так вы рискуете оказаться в очень трудном положении. О чем-то подобном я даже предупреждал своего шефа: то, как ваша девица подцепила меня в ресторане, — это, ей-Богу, детские игры. Я сказал ему, что сам полезу в ловушку, чтобы разобраться что к чему. И если к вечеру завтрашнего дня я из нее не выберусь, вам предстоит иметь дело с Интерполом и всей полицией Италии.

Коломбо выглядел удивленным. Он сказал:

— Если вы, как утверждаете, были готовы сами лезть в ловушку, то зачем же вы пытались скрыться от моих людей сегодня? Я послал их, чтобы они доставили вас на корабль, и все тогда было бы гораздо проще. А так я потерял одного из своих людей, а вам чуть не проломили череп. Не понимаю — зачем вы пошли на это?

— Не понравилась мне эта ваша троица. Людей, способных убивать, я отличу за версту. Вот я и подумал, что вы готовы совершить какую-нибудь глупость. Надо было вам все делать через девушку. Посылать кого-то еще, право, не стоило.

Коломбо покачал головой.

— Лизль хотела побольше о вас разузнать. И ничего больше. Теперь она будет на меня злиться не меньше вас. Жизнь — штука сложная. Я предпочитаю быть со всеми в хороших отношениях, а получилось так, что за один день вместо друзей заполучил двух врагов. Это плохо.

Видно было, что ему искренне жаль себя. Он отрезал толстый кружок колбасы и принялся за еду, запивая шампанским. Прожевав, он опять укоризненно покачал головой и произнес:

— У меня всегда так: когда я волнуюсь, мне надо поесть. Но то, что я ем, когда волнуюсь, трудно переваривается. А вы меня разволновали, сказав, что мы могли просто встретиться и поговорить без всей этой суеты. — Он беспомощно развел руками. — Разве я мог об этом знать заранее? Теперь же вы этим косвенно обвиняете меня в гибели Марио. Но я ведь не просил его бежать наперерез через это чертово поле для гольфа!

Коломбо стукнул кулаком по столу и сердито закричал:

— Я не согласен! Это не моя вина, а ваша! И только ваша. Вы согласились убить меня. А как же должен человек организовывать встречу со своим убийцей, а? Ну-ка, объясните мне.

Коломбо схватил булку, нервно отломил большой кусок и запихнул себе в рот. Глаза его горели гневом.

— О чем это вы, черт побери?

Коломбо швырнул недоеденную булку на стол, поднялся, не спуская с Бонда глаз, подошел к шкафчику, открыл его и достал предмет, в котором Бонд узнал портативный магнитофон. Не сводя с Бонда осуждающего взгляда, он поставил магнитофон на стол, сел и включил воспроизведение.

При первых же звуках записи Бонд взял свой бокал с виски и с задумчивым видом стал его изучать. Голос из магнитофона сказал: “Втогое условие. Вы никому не говогите, откуда у вас мои инфогмации. Таже если вас бутут бить”. Голос продолжал: “Тгетье условие. Во главе этого аппагатуса есть очень плохой человек. Он толжен быть destrutto, убит”. Бонд ждал, когда сквозь ресторанный шум прорежется его собственный голос. Помнится, пауза, когда он обдумывал последнее условие, была довольно длинной.

Что же он тогда сказал? Тут же магнитофон напомнил ему это: “Обещать я вам ничего не могу, это вам должно быть понятно. Единственное, что я могу сказать с уверенностью, так это то, что, если этот человек попытается уничтожить меня, я уничтожу его”.

Коломбо выключил магнитофон. Бонд выпил свое виски, поставил бокал на стол и приготовился ответить. Взглянув на Коломбо, он сказал:

— Это еще не делает меня убийцей. Коломбо посмотрел на него с сожалением.

— Для меня — делает. Особенно, когда я слышу такое от англичанина. Я работал на вас во время войны. В Сопротивлении. Имею медаль. — Он полез в карман и вытащил оттуда серебряную медаль на красно-бело-синей ленте. — Видите?

Бонд выдержал пристальный взгляд Коломбо. Не отвел глаз. Он сказал:

— А как насчет всего остального, о чем говорилось в ресторане? Вы уже давно работаете не на англичан, а против них. Причем за деньги.

Коломбо вздохнул. Он постучал пальцем по магнитофону и бесстрастно произнес:

— Я слышал все. И это все — ложь. Он снова стукнул кулаком по столу, да так, что бокалы подпрыгнули, и яростно прокричал:

— Это — ложь! Ложь! Каждое слово — ложь! Он резко поднялся из-за стола, оттолкнув кресло. Оно упало, и ему пришлось наклониться, чтобы поднять его. Коломбо взял бутылку с виски, обошел стол и наполнил бокал Бонда. Потом вернулся на свое место и поставил перед собой бутылку шампанского. Теперь его лицо было сосредоточенным и серьезным. Он тихо сказал:

— Не все, однако, здесь ложь. Есть в том, что сказал вам этот ублюдок, доля правды. Поэтому я и решил не спорить с вами. Вы бы мне не поверили и натравили бы на меня полицию. Это принесло бы мне и моим товарищам много неприятностей. Даже если бы вы или кто-то другой решили, что убивать меня не стоит, все равно все кончилось бы громким скандалом и крахом. Чтобы избежать этого, я решил показать вам, как все обстоит на самом деле. Ведь для этого вас и направили в Италию, не так ли? Через несколько часов, завтра на рассвете, ваше задание будет выполнено. — Коломбо щелкнул пальцами. — Раз! — и все. Вот так.

— Так что же в истории Кристатоса правда? — спросил Бонд.

Коломбо, раздумывая, отвечать или нет, долго смотрел на Бонда. Потом решился:

— Друг мой. Я — контрабандист. Это — правда. Наверное, я самый удачливый контрабандист на всем Средиземном море. Половина из продающихся в Италии американских сигарет доставляется из Танжера мной. Золото? Я — единственный его поставщик на черном валютном рынке. Бриллианты? В Бейруте у меня сидит человек с контактами в Сьерра-Леоне и Южной Африке. Раньше, когда не хватало лекарств, я занимался пенициллином: подкупал медперсонал в американских госпиталях. И многое, многое другое. Даже доставка в публичные дома Неаполя смазливых девиц из Сирии и Персии. Я помогал вывозить из страны бежавших из тюрем заключенных. Но, — кулак Коломбо вновь обрушился на несчастный стол, — наркотиками — героином, опиумом, коноплей — нет! Никогда! Никогда к этому не прикасался. Это — зло. Это — грех. — Коломбо торжественно поднял правую руку. — Друг мой! Клянусь в этом именем моей матери!

Отдельные кусочки мозаики стали складываться в единое целое, и Бонд был уже готов поверить Коломбо. Он даже испытывал какую-то приязнь к этому жизнерадостному пирату, которого Кристатосу чуть было не удалось подставить под удар. Бонд спросил:

— Почему же Кристатос указал именно на вас? Что он от этого выиграет?

Коломбо покачал головой и сказал:

— Друг мой, Кристатос — это Кристатос. Он ведет такую двойную игру, какую трудно себе представить. Чтобы сохранить покровительство и американской разведки, и ваших специалистов по наркотикам, ему приходится время от времени подбрасывать им очередную жертву, какую-нибудь мелкую рыбешку. Но сейчас проблема слишком сложна, и мелочью ему не отделаться. Речь идет об огромных партиях, и жертва требуется на этот раз большая. Вот Кристатос или его наниматели и выбрали меня. Ведь действительно, если бы вы не пожалели денег на подкуп информаторов и как следует копнули, то узнали бы многое о моих операциях. Но каждый след, ведущий ко мне, на самом деле уводил бы вас все дальше от истины. И в конечном итоге — я далек от того, чтобы недооценивать вашу Службу, — я бы сел в тюрьму. Но тот хитрый лис, на которого вы охотитесь, только смеялся бы над вами, слыша, как звуки охоты удаляются от него все дальше и дальше.