Ну вот, похоже, больше не стоит вопрос, а не кинут ли меня с возвращением в «Титан».
Итак, сегодня одиннадцатое мая. Первая игра «Динамо» в Англии — второго июня. Потом — по игре в неделю, последняя — третьего июля. Первая игра во втором круге у «Титана» второго августа — я захватываю даже последние игры первого круга.
Как же хорошо, что я не стал разбивать голову назло главврачу, очень ведь хотелось. Вот если выживу после встречи с динамовцами, на которых из-за меня обрушился шквал негатива, значит, все сложилось наилучшим образом.
— Если честно, — признался смягчившийся Марокко, — мне страшно тебя представлять команде.
Он вздохнул, задумавшись, что же делать.
— Давайте сразу с извинений начну, — предложил я. — Сперва вы скажете, подготовите их, потом я. А там как пойдет. Поверьте, мне не впервой решать конфликты.
— Хорошо, давай попробуем. Информация о туре в Англию еще не анонсировалась в прессе, но наши ребята, конечно, о нем знают. Похоже, пришла пора удивить общественность, — кивнул Марокко и снова крикнул: — Карина!
Женщина появилась сразу же, натянула на лицо улыбку, которая вполне сошла бы за искреннюю. Тренер глянул на часы, поднялся с кресла не грузно, а изящно, как молодой.
— Ровно через десять минут сопроводи, пожалуйста, Александра в тренерскую. Посмотрев на меня с осуждением, он мотнул головой. — Натворил же ты делов… Саша. Не советую тебе без сопровождения заходить в раздевалку — порвут.
«Разве что если всей толпой навалятся», — подумал я.
Тренер удалился. Что ж, его реакция понятна и объяснима, я создал проблемы, причем немалые, и мне предстоит веселый месяц в окружении людей, которые меня ненавидят и вряд ли переменят мнение.
Карина повела меня в тренерскую уже через пять минут. Застыла под дверью, смотря по телефону трансляцию с камер. В зале стол гвалт, отдельных слов было не разобрать. Я подпер стену, скрестив руки на груди. Наконец Карина потянулась к ручке двери, глянула на меня с сочувствием:
— Ну, с богом!
Я вошел, и сразу поднялся ор и свист.
— Козлина! — крикнул кто-то на галерке.
— Проваливай в свою дыру, — громко сказал Кокорин, сидевший в первом ряду.
Марокко посторонился, уступая мне место на трибуне, я только открыл рот, как футболисты принялись кто хлопать, кто — свистеть, кто — шлепать себя по ляжкам.
Марокко свистнул в свисток, призывая к тишине. Я пробежался взглядом по лицам, и мороз продрал по спине. Никогда и нигде меня не ненавидело столько людей разом. Если бы взгляды убивали, меня давно рассеяло бы на атомы.
Что бы я сейчас ни сказал, все будет обращено против меня. Но раз уж вызвался, надо пройти этот путь.
— Товарищи…
Грянул дружный смех. Поднялся футболист, знакомый из той реальности, Игорь Денисов. В этой он тоже отличался несдержанностью, но более-менее научился усмирять гнев. Это благодаря ему «Динамо» провело тот блестящий матч со «Спартаком», закончившийся ничьей.
— Нерушимый, ты — мудак, — сказал он. — Тебе не место в нашей команде. И хоть Максим Романович уверяет, что ты нас покинешь в июле, бегать с тобой по одному полю мне не улыбается.
Его поддержали аплодисментами. Следующий оратор, невысокий узбек, похожий на перуанца, Тимур Исаматов, играющий на позиции Микроба, проговорил:
— Вот сожрешь то дерьмо, что на нас из-за тебя вылилось, тогда и приходи.
Снова свистнув, Марокко сказал:
— Сегодня вечером планируется пресс-конференция, где будет анонс нашей грядущей поездки…
Встал вратарь, двухметровый детина с маленькой головой и руками, как у гиббона, Игорь Полозенков и, ядовито улыбаясь, перебил тренера и предложил:
— Раз уж ты такой крутой вратарь, вызываю тебя на вратарскую дуэль. Отобьешь больше мячей, чем я — и никто тебе не будет мешать находиться на поле.
— Что за самодеятельность? — возмутился Марокко.
Полозенков по прозвищу, естественно, Полоз, вскинул гиббоньи руки.
— Никакой самодеятельности, Максим Романович. После того, как тренировка закончится, в ворота встану я, потом по воротам ударит каждый — и основной состав, и запасные. Затем мое место займет Нерушимый. Только, товарищи, — он снисходительно улыбнулся, — пожалуйста, без поддавков!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Справедливо, — кивнул Марокко. — Даю добро. Нерушимый, иди переодеваться и — в спортзал номер один. Твой шкаф — тридцать шестой, там форма и обувь.
Он предусмотрительно отправил меня в раздевалку, когда все футболисты ушли на тренировку, и она опустела.
Я быстро переоделся в черную форму и отправился в спортзал номер один, рассчитывая увидеть привычные тренажеры, каково же было мое удивление, когда я обнаружил тут только маты, фитболы и гантели. Словно на женский фитнес попал.
Динамовцы косились на меня, но молчали. Особая душевная теплота исходила от вратарей, хотя Полоз поглядывал снисходительно, уверенный в своем преимуществе. И оно у него было: более высокий рост и более длинные руки, а еще — поддержка команды, которая на дуэли точно будет бить вполсилы, когда на ворота встанет он, а меня попытается закопать. Запасной вратарь, Красницкий, тоже здоровенный лось, и вот он больше всех агрессировал: казалось, вот-вот кинется и в горло зубами вопьется, ведь я типа на его место мечу.
Сказали же им, что я — временный пассажир, нет, бесятся. Или просто им нужно с кем-то бороться? Ничто так не сплачивает коллектив, как общий враг.
Когда в зал вошла миниатюрная блондинка в лосинах и топе, обтягивающем грудь, и встала у зеркала к нам лицом, я и вовсе обалдел. Тренировка у «Динамовцев» начиналась не с обычно разминки, как у нас, а с некого подобия пилатеса. Наклоны, растяжка, выпады и растяжка в планке. Давно не чувствовал себя такой корягой! Хотя правильно все это, хоть и непривычно: хорошая растяжка предотвращает травматизм, нужно будет и в «Титан» пригласить фитнес-инструкторшу.
Растягивались мы чуть меньше часа, после чего последовала стандартная пробежка. Ко всяческим махам и захлестам добавились скручивания. В отличие от Димидко, Марокко не делал упор на тренировке выносливости. А может, кроссы и прочий ад «динамики» прошли раньше, тренер был уверен в физических возможностях своих футболистах и теперь сделал упор на упражнениях, которые пригодятся в игре.
Когда немного разогрелись, Марокко поставил на одни ворота Полоза, на другие — запасного вратаря, Красницкого, совсем мальчишку, нескладного и мосластого, как наш Васенцов, только двухметрового, и началась отработка ударов — сперва прямых, потом били по углам — сначала в правый, затем в левый.
Меня то ли проигнорировали, то ли оставили на закуску, и я наблюдал за местными голкиперами. Что сказать, Полоз был крут: отменная реакция и прыгучесть. Если растопырится в воротах, так, казалось, всю площадь занимает. И ловит хорошо, и отбивает, в том числе ногами. Да и Красницкий молодец.
Пока длилась экзекуция над вратарями, я пытался разжечь внутренний огонь, который даст мне преимущество. Потому что они играют дома, а я, считай, в гостях. Но только он разгорался, как тут же гас — видимо, волнение мешало.
Отсидеться, точнее отстояться, не получилось.
Тренер вратарей, которого все называли Никитой — средних лет мужчина, рыжий, с короткой бородкой и дредами — указал на меня.
— Теперь ты, Нерушимый.
— Что-то подсказывает, не доживешь ты до дуэли, — ехидно улыбнулся проходящий мимо Денисов.
Его ненависть сработала бензином, брызнутым в костер, и по жилам растеклась расплавленная магма. Все, кто был в поле, стянулись посмотреть, как «Динамо» будет расстреливать из пушки виновника всех своих бед. Наверняка бить будут так, чтобы травмировать.
Самодовольно улыбнувшись, Полоз скрестил руки на груди. Давай, мол, выскочка, покажи «класс».
Я неспешно пошел в ворота, разминая кисти рук и концентрируя внутренний огонь в пальцах и запястьях. Связки я прокачал и раньше, но сейчас меня ждал натиск, с каким раньше сталкиваться не приходилось, так что укрепить их не помешает.