нас поволноваться.
— Ой, прости. Я была здесь, с Ирсой. Ты знаешь Ирсу?
Я посмотрела на Ирсу, которая старалась не встречаться со мной взглядом.
— Знаю. А ты?
— Конечно, и очень хорошо. Ирса — моя самая близкая подруга в деревне. Она не смогла отправиться со мной в долгое путешествие из-за болезни её отца.
Я уставилась на Ирсу. Воительница каким-то образом забыла упомянуть, что моя мать была ее «близкой подругой».
— Ирса, — жёстко начала я, но воительница жестом приказала мне замолчать. Вместо этого она наклонила голову в сторону Фрейи, которая смотрела на луну.
Глаза жрицы закатились так, что остались видны только склеры. Она что-то напевала и раскачивалась, водя окровавленными руками над чашей.
— Она говорит с богами, — прошептал Хофунд.
Ирса жестом приказала мне не вмешиваться и повернулась к матери.
— Свафа, а что случилось в том долгом путешествии, куда я не смогла отправиться с тобой? Где ты была?
— В великом зале Уппсалы. Меня там обожали.
— Не сомневаюсь, — слегка улыбнулась Ирса. — А где ты встретила отца Хервёр?
— Там же, при дворе конунга Ингви.
— Конунга Ингви? — прошептала я.
Я и раньше слышала имя этого шведского конунга, но никогда не слышала, чтобы дедушка упоминал о каком-либо визите в Уппсалу. Только теперь, когда мама назвала его имя, я вспомнила, как Аста в гневе бросила, что маме в своё время была предоставлена прекрасная возможность, но она её упустила.
Я взглянула на Хофунда, который выглядел не менее удивленным.
— И что там произошло? — не отступала Ирса. — Что случилось при дворе конунга Ингви?
— Я…, - начала мама, и на её лице появилось огорчённое выражение.
Сидящая рядом Фрейя начала яростно раскачиваться, шепча всё быстрее и быстрее.
— Что там случилось? — повторила с нажимом Ирса.
— Я была беременна. Мы ждали, Ингеборг и я. Мы ждали. Потом… он пришел. Он сказал нам. Луна была полной. Выли волки. А потом — только темные волны и лед. И он… он…, - мама с каждой секунд тревожилась всё сильнее и потом воскликнула: — Он умер!
Её всхлипывания эхом разнеслись в ночи.
Фрейя очнулась от транса.
Я бросилась к испуганной матери.
— Мам, мамочка, — прошептала я, сжимая её руки своими. — Всё в порядке.
— Луна была полной, — повторила она, пристально глядя на меня дикими глазами, и погладила меня по лицу. — Волки в лесу выли, — прошептала она, и слезы покатились по ее щекам.
— Всё в порядке, всё закончилось, — бормотала я.
Мама сделала глубокий вдох и огляделась вокруг.
— Где мы? — шёпотом поинтересовалась она.
— В Далре. Сегодня блот, — напомнила я.
— Ах, да, — кивнула она и перевела взгляд с Фреи на Ирсу. Она безмятежно улыбнулась воительнице без единого признака узнавания. — Здравствуй. А ты кто?
Ирса вскочила и со злости швырнула горящее полено в заводь, а затем скрылась за деревьями, не попрощавшись. Нахмурившись, я смотрела ей вслед. Скоро Ирсе придется ответить на мои вопросы. Но не сегодня.
— Свафа, леди Свафа! — услышали мы голос бежавшей от холма Эйдис. Ее платье задралось до колен, но стоило ей нас увидеть, как её лицо озарило облегчение.
С противоположной стороны холма показался Лейф.
— С ней всё хорошо? Я слышала крики, — произнесла Эйдис.
Я кивнула.
— Од, что случилось? — обратилась мама к Эйдис.
Я повернулась к жрице.
— Кто дал тебе право так с ней поступать?!
Фрейя нахмурилась.
— Свафа много раз ходила этим путем в юности. Она сама нашла здесь Ирсу и меня, и это не было совпадением. Мы втроем…когда-то мы были лучшими подругами. Ирса и я надеялись…мы хотели узнать, что стало с девушкой, которую мы когда-то знали и любили.
Я пристально посмотрела на жрицу.
— Твои усилия принесли лишь боль.
— Нет, не только. Теперь мы знаем кое-что новое.
Конунг Ингви.
— И какой с этого прок? Идём, мам, пора возвращаться домой.
— Конечно, — закивала мама.
— Хервёр, — позвала Фрейя. — Разве ты не видишь? Она любила его. Твоё зачатие не стало для неё травмой или горем. Она любила его, но он умер.
Я уставилась на жрицу. Она была права. Мою мать никто не держал в плену и не насиловал.
И всё же, я ненавидела то, что Фрейя притащила ее сюда и использовала древнюю магию, чтобы добиться ответов. И еще больше я ненавидела то, что Ирса лгала мне все эти годы.
Я крепко сжала мамину ладонь.
— Я отведу её обратно, — сказала я Хофунду.
Он кивнул.
— Я иду с вами.
— И мы, — кивнул Лейф на стоящую рядом Эйдис.
— А куда мы идём? — поинтересовалась мама.
— Домой.
— Аста украла мои сапожки.
— Нет, мам, никто ничего не крал. Они на тебе.
— Правда? — она посмотрела на свои ноги. — А как я их вернула?
Моё сердце болезненно сжалось, и у меня не хватило духу настаивать на своём.
Когда мы добрались до дома, Лейф и Эйдис повели маму внутрь.
Хофунд коснулся ладонью моей щеки.
— Ты в порядке?
Я кивнула, но это было ложью. Казалось, вся жизнь перевернулась с ног на голову, но я не хотела, чтобы он знал об этом. Здесь поработали боги. Я не могла понять, чего они хотели от меня, от всех нас. Но я все равно чувствовала, как они двигают нами, как пешками.
— Когда вы отплываете?
— Послезавтра. Мой отец уладит с ярлами последние вопросы, и мы уходим. Я хочу, чтобы ты отправилась со мной.
Я нахмурилась.
— Хофунд…
— Я не слепой и вижу, как обстоят дела в Далре. Лейф сказал достаточно. Моего отца не станут беспокоить вопросы твоего происхождения. Для нас это не имеет значения, особенно в свете… того, что я чувствую к тебе.
— Ты меня не знаешь.
— Я знаю достаточно, чтобы понять, что хочу узнать ещё больше. И я знаю достаточно, чтобы понять, что это место не для тебя. Пойдем со мной. Будь мой воительницей, сражайся рядом со мной. Давай просто будем вместе. А потом, может быть, и больше. Если твое сердце этого хочет.
Я хотела уехать отсюда. Я хотела жить своей жизнью. Я никогда не предполагала, что мои мечты могут сбыться, потому что дедушка кучу раз говорил мне, что я буду жить и умру служанкой в его доме. Почему я должна верить чему-то другому?
Однако Один предопределил мне великую судьбу.
— Разве ты не хочешь отправиться со мной? — игриво прошептал Хофунд, приподнимая мой подбородок.
— Боюсь, мне не позволено выбирать.
— Посмотрим. — Хофунд пристально посмотрел мне в глаза, наклонился и нежно поцеловал меня в губы.
Мои ноги словно стали ватными. Я сделала глубокий вдох, уловив насыщенный аромат кедра,