Читать интересную книгу НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

- Обстановка? - это Михайлов.

- Кошмарная! Смените меня, а? Тут же одни считай бабы - и то им не так и это, я ж им не нанятый. Не поверишь - требуют, чтоб я им мебель двигал. А тут все привинчено и к полу приколочено! Я им - мужики закончат работу - пусть и двигают - так дармоедом обозвали…

- Кошка где?

- А вон - у девчонок. Они ее сейчас до смерти загладят.

Подбираемся к куче малышни. В центре действительно наша Мурка. Вполне благополучного вида. Обычно она так поет песни, когда нажрется до отвала.

- Уффф… - громко выдает Михайлов.

И переведя дух, продолжает - Девочки, кисе надо своих деток проведать. Доктор, возьмите кису на руки.

Девчонки начинают канючить - но шеф охраны тверд как скала. И мы торжественно отбываем с Муркой на руках. Вообщето тут чтото не так. Кису кусали, судя по рассказам Валентины уже явно больше, чем сутки назад. И кисе - хоть бы хны.

Киса довольна собой и жизнью, на вид совершенно здорова. Но царапины на морде есть.

Непонятно.

Увидев нас с котейкой, Валентина медленно розовеет. Приятно видеть, как ее синие губы возвращают прежнюю окраску, а то жуть что было.

- Совершенно не понимаю… Больше суток прошло. В тепле. Она должна была обратиться еще до погрузки в автобус…

- Вообщето Валентина Ивановна Вы так больше не надо - это Николаич.

- Конечно. Но что с кошкой было делать?

- Предупредить бы моих - они бы и присмотрели. А то сами понимаете…

- Да, конечно. Но я боялась, что Вы это воспримите как нелепую сентиментальность.

- После того, как Вы сутки живность потрошили? Бросьте. Ну да ладно, хорошо то, что хорошо кончается. Значит, не все укусы зомби смертельны?

- Или не для всех - смертельны. Надо посмотреть. Мурка пока пусть в клетке поживет.

- Не тяжело ей будет?

- Нет, наша главврач цветы любила. А Мурка в горшки гадила, есть у нее такая прихоть. Потому приказано было ее убрать вон из поликлиники. Но сторожа и санитарки ее любили - она ласковая и постоянно в полуподвале крыс давила. А там у нас раздевалки, комната сторожей и санитарские. Поэтому ее днем прятали в коробку, а ночью она гуляла. Последний год - никто из сторожей ни одной крысы не видал.

- А главврач?

- Ну, за Муркой убирали, так что все были довольны.

- Слушайте, там человеку плохо, а вы тут с кошкой рассусоливаете!

- Иду, иду!

С человеком все оказывается просто - закатила тетка истерику аккурат у туалета. Нормальную такую истерику, с воем, криком и валянием по земле, чего я давно не видал.

Но позы театральные, не обмочилась, колотится о землю осторожно. И чашка холодной воды в физиономию оказалась самым действенным лекарством. Ято боялся, что диабетичка или сердечница. Бог миловал… Пока миловал. Но две тысячи человек - весной, на холоде, да в неудобстве обязательно выдадут…

Додумать не успеваю - у Иоанновских ворот какойто крик и брань, причем нехорошая брань.

Вообщето можно бы и не ходить… Но тут мало стволов и мой может оказаться не лишним. Оказывается брань изза того, что в ворота прошло семейство, а в семействе двое мальчишек - и один из них перебинтован - кисть руки. Родитель говорит, что это он порезался, а охранники тычут пальцами в уже висящий лист с информацией (а молодец печатник!) и требуют отвести пацана в карантин, против чего выступают оба родителя. Пацаны ревут, отец матерится - охранники не уступают, а вокруг народу уже столпилось куча - глазеют. Надо бы вмешаться, но хорошо бы, чтоб охрана сама справилась. Нечего мне из себя изображать ангела небесного.

На помощь охранникам подоспевает тот самый милиционер с «Кедром» - козыряет на ходу и разрешает идти с сыном папе. Маму с другим сыном отправляет на сборный пункт - на все требования не разъединять семью жестко отвечает об установленных карантинных правилах, а пытающегося качать права папу предупреждает - либо семья будет соблюдать правила - в Крепости - либо совершенно свободно может валить на все четыре стороны. Папа стихает от такой перспективы.

Встречаемся с милиционером взглядом. Он довольно неприязненно спрашивает: - Контролируете исполнение?

- Да. Должен признать - придраться не к чему. Грамотно работаете. Куда отводите на карантин?

- Идемте. И вы оба - тоже. Маме с сыном - по указателям - красные стрелки. В Артиллерийский цейхгауз - там пункт сбора. Получите горячий чай. (А это уже молодец Павел Ильич! Горячее питье - хоть и без чая и без сахара голый кипяток - и то очень помогает успокоить людей. А если с сахаром и заваркой - так совсем хорошо. Самое то.)

Токо вот не нравится мне толпа народу здесь. Не ровен час какой зомбак проскочит. Ломанутся они все в ворота - будут лишние травмы. Говорю об этом милиционеру. Он соглашается.

- Разгоню, когда вернусь.

Добираемся до Зотова бастиона. Внутри в казематах кучи досок и всякого строительного добра. Тут же прохаживаются двое патрульных - Михайловские. Внутри по казематам два десятка женщин, мужчин, детей. Кто перебинтован, кто забрызган кровью. С открытыми ранами никого. У каждого карантинного веревкой к ноге привязано чтолибо тяжелое - например доска. Устраиваем тут же новоприбывших. Один из патрульных присматривает за этим, вполголоса сообщая правила поведения на карантине.

Выходим на улицу. Удивляясь, спрашиваю - когда это все раненые перебинтоваться успели.

- А они и не успели. Это уже мы тут их мотали. В основномто у них ссадины, царапины, порезы. Укусы увидели у троих четко - они отдельно сидят - вон дверь. Ну, тут все друг за другом смотрят, мы их предупредили - так что спать будут вполуха, боятся. Да не беда - сутки и не поспят. Если что - охрана стрелять будет, как только человек помер. Тут ребята надежные стоят.

- Молодцы, я боялся, что все будет куда хреновее.

- Так не вчера родились. У меня вот к Вам личная просьба.

- ?

- У меня в машинке всего три патрона осталось. Может у ваших найдется пяток в долг? А то как голый.

- А у Михайлова не спрашивали?

- Он говорит, что у его людей по обойме на пистолет. А у вас вроде есть чуток.

- Погодите здесь, я спрошу схожу.

Николаич отслюнивает мне пяток красноватокоричневых тупоголовых патронов к ПМ. Вместе с нотацией, что мы и так тут всем все дарим и получается так, что скоро проторгуемся до дырявых портков. (Тут Андрей ржет мало не в голос) Потом правда отдает еще три патрона. Это из трофеев, после боя у магазина. Как я понимаю, у Михайлова и впрямь патронов нет. Но и мента, который добровольно взвалил на себя службу у Иоанновских ворот, тоже безоружным оставлять нельзя. Правда со слов Николаича я понял, что этот мент не отсюда, приблудный какойто и у ворот пасется не токо из чувства долга - ждет когото похоже.

Отношу ему патроны. Радуется как маленький и тут же запихивает их в пустой практически магазин.

- Вот спасибо! А к слову - откуда в охотничьем магазине патроны к ПМ?

- Контролируете? - в свою очередь спрашиваю его.

- Не то время и не то место. Просто интересно.

- Трофейные. Ночью на оружейный магазин напали. А там к этому были готовы. Вот и достались «Агран» и «Борз».

- Тогда ясно. «Борз»то я видал, а «Агран» - это которым Старовойтову?

- Ага.

- Тогда понятно, что они в магазин ломанулись. Любая двустволка лучше, чем оба этих ублюдка вместе взятых. А насчет патронов - если разживетесь - имейте меня в виду.

И еще - скажите своему старшему, что когда у вас будут колеса - я знаю, где можно оружие достать. Немного - с десяток ПП.

- Таких, как этот?

- Нет, гораздо хуже, но все таки… Но всетаки куда лучше и «Борза» и «Аграна».

Когда иду обратно, мимо меня «Ровер» с Володей за рулем и Павлом Ильичем рядом, медленно протаскивает жуткого вида ржавую цистерну на полуспущенных колесах. Видок навороченного джипа с ржавой рухлядью на прицепе сюрреалистичен. Следом шагает один из МЧСников с двумя канистрами в руках.

Проверка и инструктаж охраны на остальных воротах проходит нормально. Удивляет, что охранники здесь адекватные - раньше при обращении с представителями этой профессии сложилось впечатление, что надев охранную форму, человек оставляет взамен мозги. А здесь - толковые мужики, схватывают на лету. Народ не густо, но течет ручейком в крепость. Некоторые скандалят и ругаются, когда их просят предъявить к осмотру руки и задрать штанины до колена. Но таких немного - плакаты, вывешенные на воротах - хорошая поддержка. На самых обозленных хорошо действует довод - либо с правилами - в Крепости, либо полная свобода - но под стенками снаружи.

В карантине еще раз проверяю перевязки. К счастью тяжелых ран нет, остальное забинтовано достаточно грамотно. Оказывается, один из охраны - был в армии санинструктором. Рассказываю про Сан Саныча - как он перед смертью связывал умирающих сотрудников и сотрудниц нашей поликлиники и после смерти они хотя и обращались, но не представляли уже угрозы, будучи упакованы как муха пауком.

Это выслушивается очень внимательно. Похоже, что мужики намотали себе на ус этот вариант действий. А из трех кусанных - один очень плох, двое других получше, но сильно напоминают Сан Саныча, когда я с ним беседовал. Та же каша во рту, потные, одышка у всех. Тот, который доходит, уже лежит пластом, двое других надеются - по глазам видно - изо всей силы. Надо их подбодрить. Рассказываю им про кошку. Повеселели.