В конце концов, я закончила наше неловкое молчание.
- Как ты думаешь, насколько вы уже продвинулись в своих усилиях, произвести кучу маленьких целителей-мутантов?
Я старалась говорить свободно, чтобы разрядить снова обстановку. Не знаю, попался ли на эту удочку мой дед. Во всяком случае, он выбирал слова для ответа обдуманно.
- Несколько наших учёных уже долго над этим работают. Они в любой момент могут быть готовы. В то же время мы делаем всё необходимое, чтобы наши люди были в безопасности. Каждая целительница драгоценна.
Он утешающе положил свою гигантскую лапу мне на плечо. Постепенно я начинала верить в то, что он примет моё наследие защитницы, если я расскажу ему о нём. Может быть моя часть целительницы будет более важной, чем та сторона во мне, которую он ненавидел.
Я не была полностью уверенна, но чувствовала, как во мне растёт надежда.
***
Когда я могла незаметно ускользнуть, Ашер и я некоторыми вечерами неслись по лесу и вниз к «Форту Поинт», находящемуся под мостом «Золотые ворота». Он внимательно меня слушал, когда я рассказывала ему все истории, которые пережила в течение дня.
Так как он не мог последовать за мной в Пацифику, не вызывая подозрения, он часто оставался в городе. Я смеялась, когда он признался в том, что ему между тем приносило большое удовольствие заниматься серфингом в «Форте Поинт».
Даже летом температура воды не превышала пятнадцати градусов по Цельсию, и большинство серферов были одеты в гидрокостюм от холода, включая обувь для серфинга. Пока что у меня ещё не было шанса понаблюдать за ним, но мне нравилось идея, как он очень элегантно и, держа равновесие, скользит по воде и при этом уклоняется от скал вдоль берега.
В день после моего разговора с Франком я упомянула перед Ашером, что целители ищут возможности увеличить свой клан, но это казалось, не сильно его беспокоит.
Зато его глаза загорелись, когда я сообщила ему о том, что мой дед считает, что они на грани того, чтобы изолировать ген, отвечающий за исцеление, и я догадывалась, почему. Если бы они нашли ключ к нашим целительным способностям, тогда возможно смогли бы исследовать и то, могут ли защитники стать снова смертными.
- Обо мне прошла молва, Ашер, - призналась я. - Алкаис сказал, они слышали слухи о целительнице, которая может покончить с бессмертием защитников.
Он нахмурился.
- Реми, только будь осторожной! Если они хоть что-то заподозрят ... Если ты даже только начнёшь предполагать, что они догадываются, кто ты такая, тогда тебе нужно немедленно валить, пообещай мне это. - Он заправил мне волосы за ухо. - Я знаю, тебе нравится твой дед, но нам никому нельзя доверять, не забывай этого!
Я смотрела на это по-другому. С каждым днём во мне росло убеждение, что я могу доверить моему деду правду обо мне. Франк так же сильно хотел семью, как и я всегда хотела её.
Это я замечала по той манере, как он наблюдал за мной, смесь из нежности и привязанности. Если он будет знать обо мне полную правду, то возможно мы намного быстрее найдём лекарство для Ашера. Но по крайней мере Франк может быть сможет помочь мне и Ашеру быть вместе, не причиняя друг другу боль.
Эту мысль я однако оставила при себе. Ашер выглядел таким растерянным, что я не хотела подливать масла в огонь. В конце концов я пообещала ему, сохранить мою тайну ещё какое-то время.
***
- Реми, что самое скверное, что ты когда-либо исцеляла? - захотел узнать Алкаис днём позже.
Мы были приглашены к Делии, он играл в дротики, в то время как Делия, Эрин и я сидели за небольшим столиком и болтали. Франк за завтраком дал мне книгу без названия, которая оказалась дневником целительницы по имени Мария.
Она написала его давно, и к сожалению, он пока что ничего нового мне не открыл. Большую часть времени она видимо проводила с тем, что перечисляла имена тех людей, кого исцелила и сколько денег каждый раз при этом заработала.
Она даже нарисовала таблицу, в которую внесла, сколько стоило исцеление каждого повреждения или заболевания. Чем больше энергии было использовано, тем больше денег требовала Мария. Жадность, которая содержалась в этих строках, вызывала у меня тошноту, но я читала дальше и надеялась на то, что всё же наткнусь на что-то стоящее.
Пока мы с Эрин болтали, Делия украдкой посматривала на Алкаиса. Тот продолжал невозмутимо бросать дротики в мишень для дартса, которую отец Делии прикрепил к стене гаража. Прежде чем бросить очередной дротик, он помедлил и предательски посмотрел на меня.
По какой-то причине он весь день присматривался ко мне и задавал нелепые вопросы. Как часто я лечила кого-то от гриппа? Встречала ли я посторонних людей, чью болезнь я не могла вылечить?
Лечила ли я когда-либо венерические болезни? Несмотря на протесты своей сестры, он не отставал от меня, и я уже горела желанием врезать ему.
Мне не нравился в Алкаисе его пофигизм. Он шел на риск, который был совсем не нужен. Конечно, многие парни в его возрасте делали это, ошибочно принимая гормоны глупости, бушующие в пубертатном периоде, за мужество. Но в отличие от других парней, он перебарщивал со своей беззаботностью и использовал свою сестру и Делию в качестве подстраховки для тех или иных своих глупостей. Ну и что, что он обжег себе руку, ради прикола, подставив ее к горящей свече? Делия же может ее вылечить!
А тот день, когда он ради острых ощущений спрыгнул с пирса. Смеясь как полный идиот, он вышел из воды со сломанной ключицей. В этот раз на очереди была Эрин. Алкаис исходил из того, что ему все дозволено, все равно кто-нибудь всегда сможет его вылечить. Так что его легкомыслие не играло никакой роли. Поначалу я не понимала, почему мой дедушка и родители Алкаиса смотрели на все это сквозь пальцы.
Разве все не пытались скрывать свои способности, чтобы защитники не напали на их след? Потом до меня дошло, что взрослые не имели ни малейшего понятия о его фокусах. Делия и Эрин никогда не выдавали его, а его поведение не играло для них никакой роли, так как они не перенимали его травмы.
Но все было не так просто. Хоть они и не хотели в этом признаваться, но применение их способностей очень утомляло этих чистокровных целительниц.
После того как Эрин вылечила сломанную ключицу Алкаиса, ее лицо стало серым, а глаза провалились, как будто у нее забрали всю жизненную силу. Я с трудом подавила в себе ярость, видя, как Алкаис наблюдал за ее действиями не как жертва, а так, как будто это было само собой разумеющееся, точно так же как это было с Делией, когда она лечила его обожженную руку.
Хоть девушки и утверждали на следующий день, что с ними все в порядке, я поняла, что Алкаис мне не нравится. На его острые вопросы я в основном отвечала уклончиво и с изрядной долей сарказма. Но когда он спросил меня о самой тяжелой травме или болезни, которую я вылечила, я заметила, что Эрин и Делия с интересом подняли головы, вынудив меня тем самым ответить.