и званий такого уровня по определению являлись прерогативой официальной гражданской власти, а «правильные» назначения служили основным источником богатства многих власти предержащих. Однако Яну было откровенно наплевать на своих недавних начальников, и в ещё большей степени — на недавних соперников за привилегии и звания. Начав с флота, адмирал очень быстро перешёл к наведению порядка — каким его видел — в центральных мирах. Здесь просто не осталось сил, способных поспорить с разгневанной предательством отцов-командиров флотской солдатнёй.
— Вы знаете наши условия. Каковы будут ваши? — не стала тянуть быка за причинное место ласточка.
— Что ж, до вашей наземной операции я искренне полагал, что контролирую планету. Вам удалось спустить меня с небес на землю во второй раз. Выяснилось, что хвалёные подземные средства доставки так же уязвимы, как и флот. А ведь сколько эти слизняки кричали о своих достижениях! Сколько хвалились несокрушимой планетарной обороной! А на деле оказался… очередной карточный домик. Стоит его ткнуть в нужном месте — и всё развалится…
— Я полагаю, ещё мало кто понимает последствия?..
— Правильно полагаете, Высшая. Даже эти, с которыми вы говорили до меня, лишь смутно о них догадываются. Да, мы можем продержаться ещё какое-то время. По вашим меркам — значительное, по моим — непозволительно малое. Я могу, конечно, поведать вам сказку о сейсмических бомбах и прочем… однако готов спорить на что угодно, что ваши специалисты уже знают местоположение зарядов и спланировали их обезвреживание. Я даже догадываюсь, как именно они это сделают… Пустят мечниц посильней, и те накроют зону полями. Возможно, потеряете десяток человек, но сохраните мир в относительной целости… Так что не вижу смысла лицемерить. Я сдам вам Стержневой мир. Не хочу новых жертв. В ответ прошу коридор для остатков флота. Мы уйдём на своих кораблях. Кроме того, я возьму с собой тех гражданских, кого сочту необходимым. Остальные — ваши.
— Перед тем, как мы дадим коридор, вы пустите представителей Ордена на те объекты, которые я назову. После — коридор в полном вашем распоряжении.
— Я рассчитываю на ваше слово, Флавия.
— Можете не волноваться, Ян: один раз вы уже имели возможность оценить его крепость. И адмирал… Вы уверены?..
— В чём, простите?
— Что не хотите остаться. Познакомиться, так сказать, поближе, — плотные губы метиллии прорезала обещающая улыбка. — Вашим организаторским способностям найдётся применение и в Республике, можете не сомневаться.
— Не искушайте меня, леди. Это мой народ. Какой уж есть… Но место рождения не выбирают. Я связан с занайцами кровью и долгом.
— Тем не менее, моё предложение не имеет срока. Если вы когда-либо попадёте в руки республиканок — добровольно ли, насильственно ли — мы вернёмся к этому разговору.
— Хорошо. Считаю переговоры оконченными, — и мужчина, резко поднявшись, порывисто покинул помещение. А с уходом переговорщиц оно и вовсе погрузилось во тьму…
Мобильные занайские позиции на поверхности Стержневого мира
Бронескаф Литы нёсся вперёд, буквально пожирая метры расстояния. Вот незримая черта периметра осталась позади. Вот мы поравнялись с поджарыми тушами дисков. По всем прикидкам они должны были уже перезарядиться. Ощущение грядущего залпа висело в воздухе. Густое напряжение разлилось бестелесной дымкой, грозящей перерасти в до боли знакомую дымку враждебной энергии, по недоразумению имеющей жизнерадостный фиалковый окрас. Прыжок. Ещё один. На третьем Лита задействовала ранец. Меня не сбросило со стальной спины лишь потому, что гибкие захваты напряглись, реагируя на команду оператора. Скрутило так, что я слышал, как хрустнули кости.
Приземление. Взгляд в заднюю полусферу. Диски стоят, недвижимы. Кажется, что они мертвы. Что-то случилось, что выдернуло из машин упрямый стержень жизни. Засевшие внутри люди настороженно поглядывали на нас. Я кожей ощущал эти взгляды. Но команда на удар так и не была отдана. Ни сейчас, ни спустя пару минут, когда мы покинули опасный периметр. И даже не тогда, когда вышли под пристрелянный квадрат для загоризонтных арт-систем.
…Суета сворачивающих сканирующее оборудование людей-муравьёв словно сбросила с глаз некие непрозрачные шторы. Разум заработал, вырываясь из киселя резко ускорившегося в бою времени. Стало очевидно: команда на уничтожение была отменена. А это значит, война закончилась. Вот была ещё секунду назад, жалила нас своей яростью и овеществлённой ненавистью, и вдруг — раз! — и всё, как отрезало. Люди — такие люди… Чем-то напоминают роботов. У них тоже есть свой переключатель, только он стоит в области психологии, а не голой физиологии.
А спустя мгновение, будто в насмешку, со стороны оставленных позади позиций выскочил пустой бронескаф. Он бежал, будто на пробежке, никуда не спеша и не делая резких движений. Раз-два, раз-два, раз-два… Стальные ноги-тумбы ритмично отмеряли расстояние. Им было плевать на замершие недвижным изваянием диски. Раз-два, раз-два, раз-два… Весело, с ритмичностью машины, экзоскелет преодолевал метры и метры пути, с молодецким задором высоко вскидывая колени. Раз-два, раз-два, раз-два… Он остановился в каком-то метре от нас. Приглашающе раскрыл своё чрево, подставляя взгляду удобные ложементы с чёткой анатомической картиной.
Я недоумённо воззрился через боевой коммуникатор на Литу. Её взгляд смеялся.
«Что, думаешь, если трахнул — теперь буду тащить тебя на закорках до самой старости? А ещё кот… Боец… Ха! Все вы такие — мужики!» — гордо вздёрнутый носик стал красноречивой точкой в этом импульсивном монологе.
Виртуальное свидание
Возвращение в лагерь стай после операции будило странные чувства. Слишком велик был контраст между чудовищным напряжением, изматывающим ожиданием и… покоем. Каким-то абсолютным, сюрреалистичным. И дело вовсе не в отсутствии в лагере большей части сестёр по фракции — всё куда серьёзней. Источником контрастных ощущений служили сами кошки, создающие внутри своего коллективного «лежбища» удивительную атмосферу взаимного доверия, поддержки, семейственности.
Едва мы перешагнули периметр, дежурная пара поспешила обнять, поздравить с благополучным возвращением. Лите тоже досталась порция сестринской ласки, что несколько огорошило молодую республиканку, явно не ожидавшую от легендарных валькирий столь абсолютных эмоций взаимного приятия. Сестёр не остановило даже то, что она вроде бы ещё не до конца валькирия. Девчонки отлично понимали всю формальность последующего посвящения, которое — в смысле, посвящение — фактически уже произошло. Поведение снежки в