положив руку на губы Вики.
— У нас ничего не было. Мы просто трахались.
Непонятливая гостья целует мне пальцы. Приятно, да. Но мне это не нужно. Как ей объяснить-то? Нет у нее никаких шансов, даже мизерных. Не хочу ее. Никого не хочу, кроме Лизы. Она заполнила собой все фантазии и желания. До сих пор рандеву в чулане отзывается приступом тошноты. Приворожила меня училка, походу.
— Это из-за Полянской, да? — ошарашивает Вика, преданно заглядывая в глаза.
— Хуйню не городи, — одергиваю ладонь, складывая руки на груди.
— Все знают, что у вас интрижка, Дем. Я понимаю, — раздражает меня телка. — У всех парней есть фантазия переспать с училкой или с женщиной постарше. Но ты все равно с ней не будешь. Она же старая. Дем, ей тридцать два года! У нее ребенок, а значит, тело не…
— Рот, блять, закрой! — рявкаю, хватая Вику за шею. — Не смей говорить о ней, поняла?
Часто кивает, вцепившись в мое запястье.
— Я же не хотела…
— Уебывай отсюда, Викуля, — цежу ей в лицо. — Увижу еще раз поблизости — сверну шею.
Щелкаю замком и выкидываю овцу в подъезд. Тварь, бля. Как хватило наглости обсуждать мою выдру?
— Она с тобой поиграет, как с мальчиком и вышвырнет, Демьян! — переходит на истерику Вика, долбя в дверь. Сука, ну знал же, что будет такая херня… — Она будет с тем, кто старше и надежнее! У нее с Лобановым давние отношения…
Распахиваю дверь, готовый убивать. Нахера она несет всю эту муть, а? Чего добивается? Не откажусь я от Лизы. Не от-ка-жу-сь!
Вика без труда читает мой настрой и пятится к лестнице.
— Я буду ждать, когда ты придешь! — выкрикивает в слезах и убегает.
Падаю на диван и закрываю глаза, уронив затылок на спинку. В башке на репите вертятся слова про дядьку. Давние отношения? Трахались? Любовь? Что это, бля, за отношения? За грудиной давит. Напряжение топит. Ревную, стопудово.
Провожу по волосам пятерней. Шумно выдыхаю. Гоню от себя поганые мысли. У меня пока нет повода верить на слово кому-то, тем более Вике. У нее понятные причины лить дерьмо на Полянскую.
Посмотрел, твою мать, игру…
Принимаю душ и выезжаю за выдрой. Пора ее хоть как-то растормошить. Выбить из зоны комфорта.
Глава 22
ЕЛИЗАВЕТА
День проходит на редкость спокойно. Каждый студент понимает, что через месяц покинет университет и двинется дальше. Кажется, я во взгляде каждого могу прочесть мысли о будущем. У кого-то страх перед неизвестностью. Есть те, дорога кого предопределена. Особенно мне нравится наблюдать предвкушение. У таких ребят улыбка не сходит с лиц.
На улице жара. Кондиционер в аудитории выручает. Надо было надеть что-то легче, чем строгий серый костюм и блузку. Только я себя увереннее чувствую в таком образе. Как заслоном отгораживаюсь.
— Когда у нас пробные экзамены, Елизавета Андреевна? — ребята медленно покидают кабинет, но тормозят на интересном вопросе.
— Через две недели, но я вам этого не говорила, — улыбаюсь, складывая в портфель лекции и учебник.
— А кто будет принимать?
— Вы будете?
— Подскажете?
— Шпоры как лучше прятать?
Летит с разных сторон. Как дети, ей-богу.
— Я буду. Конечно, помогу, но надеюсь на вашу сознательность и хорошую подготовку.
Демьян сегодня задумчивый. То хмурится, глядя в боковые зеркала автомобиля, то вроде нормальный. Ощущение, будто хочет что-то сказать, но не решается. По мне, лучше пусть молчит. Он и так последнее время задает много вопросов. То ему интересно, что я люблю, в чем сплю, какое на мне белье, а то его тянет в глобальные дебри. По типу: куда бы ты со мной хотела поехать, когда познакомишь с дочкой, давай набью рожу тому, кто тебя обидел.
Мне нравится, что Голицын внимательный и все еще настойчивый. У меня, вроде как, есть основание сдаться на милость желаний и свалить все на студента. Только не могу. Хотела бы сказать, что меня смущает разница в возрасте, но это не так. Сдерживает социальный статус? Да, я осуждаю такие связи. Однако, Демьян через месяц уже не будет студентом и морально-этические нормы я не нарушу. Все сложнее. Я попросту не понимаю, что между нами происходит.
Свое обещание парень держит. Границы не нарушает, но я чувствую его взгляды. Он обнимает меня ими, раздевает, трогает. Это будоражит сильнее, чем обычные прикосновения. Ночами я вижу Демьяна во снах, и мне так хорошо, что ловлю оргазм от одного касания пальцев к лону. Стыдно. Я мастурбирую на… Вот где кошмар. Умом понимаю, что надо либо прекращать цирк, либо сделать шаг, но не получается. Мне страшно… Увязнуть в этом мальчике страшно…
— О чем задумалась, выдра? — нарушает молчание, вклиниваюсь в общий поток на проспекте.
— Ломаю голову, кто тебя бананом обделил, Маугли, — фыркаю, задрав нос.
— Лиз, че еще за… Маугли? Я больше на Тарзана похож, — широко улыбается, демонстрируя идеальные зубы.
— Вот еще, — отмахиваюсь, еле сдерживая смех. — Тарзан — настоящий мужчина, а ты еще мальчишка.
Поглядывает на меня, поджав губы, крылья носа подрагивают.
— Я сейчас остановлю машину. Затащу тебя на заднее сиденье и покажу… мальчишку, — пугает очередной раз.
— А зачем на заднее сиденье? Я и тут могу озвучить диагноз, — смотрю на Голицына. Блин, такой забавный, когда его распирает от желания меня приструнить, но держит марку.
— Что за диагноз? — бегло глядит на меня, не скрывая непонимания.
— Ну-у-у, — тяну, впадая в какое-то странное веселье. Уверена, что он меня не обидит. Откуда? Черт его знает. — Раз ты сказал “мальчишку”, то два варианта: либо маловат, либо о-о-очень маловат.
— Лиз, охренела?! — бьет по тормозам, а я больше не могу сдерживаться и смеюсь, закрыв лицо руками. Позади раздаются недовольные сигналы автомобилистов.
— П-п-прости!
— Такое не прощают! Теперь ты мне должна. И я придумаю для тебя что-то о-о-очень интересное.
Трогается с места. По лицу вижу, что не обижается и не злится, а скорее доволен. Только чем? Это точно Голицын? Или подменыш? Может, Демьяна похитили инопланетяне, а это его копия?
В динамике раздается “Macarena” Los Del Rio и мое настроение отчего-то взлетает еще больше. Пританцовываю еле заметно, подпевая беззвучно. Не помню, от кого слышала, что это одна из песен баскетболистов. Никогда бы не подумала.
— Хочешь потанцевать? — копается в плейлисте Демьян.
— Почему бы нет? — с вызовом кошусь на него, двигая плечами.
Господи, завтра мне будет стыдно за мое поведение, но сейчас мне очень хорошо.
Машина разгоняется и тормозит у центральной площади. Голицын что-то переключает в магнитоле и на всю улицу звучат аккорды песни,