пожелаешь.
— А когда начнётся шоу?
— Они реагируют на звук, поэтому, наверное, прямо сейчас.
Он немного ошибся — они выползли на слове «наверное», а не на «сейчас». Это были какие-то панцирные ящеры с хвостами, когтистыми лапами и с двумя рядами зубов в пасти. Они чем-то напомнили мне варанов с острова Комодо, но только с шипастыми спинами и более высокой походкой. Я сразу понял в чём будет проблема — я не знал, сколько нужно убить этих тварей, чтобы успешно закончить испытание. Поэтому я старался пускать им по одной пуле в голову. Но несмотря на все мои старания, иногда приходилось стрелять по две и три — уж больно живучие были эти скоты.
Я скинул рюкзак с плеча, достал обоймы и с радостью обнаружил там пару осколочных гранат. Пока была возможность, я отступил немного назад и кинул оба подарка прямо в их логово. Бум! И целых две минуты тишины, твари затихли, но пещера не обвалилась и фактически я просто выиграл время. Я пытался забаррикадироваться, используя разрушенные стеллажи, но ничего не получилось — дыра была слишком большой, а другого строительного материала и инструментов под рукой не оказалось. Случилось именно то, чего я так боялся — я выпустил весь боезапас для автомата, не знаю какой был счёт трупов, но мне пришлось потратить четыре обоймы в экономном режиме, а монстры всё продолжали наступать. Они раскидывали лбами своих поверженных товарищей и не собирались останавливаться. Я достал из ранца пистолет Беретта и боевой нож — мои последние инструменты выживания. Две обоймы из пистолета закончились очень быстро, я был вынужден отходить назад к запертым вратам.
— Эй, парни, — крикнул я в потолок, — кажется это конец.
— Да, это твой конец, — холодно сказал Лейн, — это испытание невозможно пройти.
— Я должен сдаться?
— Нет. Мы просто хотим глянуть как ты умрёшь.
— Ну, в принципе, логичное завершение понедельника, — пожал я плечами и крепко сжал в руках нож.
Я понятия не имел, чего они хотели добиться в тот момент. Я уже долго прожил в этом мире и сталкивался с тем, что иногда люди выкидывали крайне жестокие трюки. Раз, и по какой-то причине тебе выстрелили в спину. Раз, и кинули в могилу, чтобы закопать заживо. Раз, и заперли в машине, которая уже катится по склону вниз прямо в море. С другой стороны, я часто задумывался над тем, как мне суждено умереть. Осознав свою жизнь, посмотрев на неё со стороны, я понял, что мой отец — хаос, он придаёт мне силы и направляет на путь истинный. И потому я был уверен, что моя кончина должна быть случайной и несуразной, это должна была быть какая-нибудь непонятная глупость, как раз вроде этой.
Я честно сражался как лев, я пытался пронзить их толстую кожу и черепа, а они грызли меня за ноги и руки. Я даже не сразу понял, как нелепо выгляжу в этот момент. Эти создания не могли причинить мне вреда — их зубы и когти были словно резиновыми. Меня окружили и пытались зализать до смерти. Я просто поднялся на ноги и рассмеялся. Только после этого испытание было закончено, врата открылись, повстанцы брызнули перцовыми баллончиками и ящеры трусливо убежали. Я вышел на «свет», прослезился и через пять минут обратился к товарищам по оружию.
— Это самая классная шутка за день! Но жаль, что потратили боеприпасы.
— У нас сейчас избыток патронов на складах, — ответил Лейн, — и ради боевого крещения не жалко. У меня были сомнения на твой счёт, и я даже думал, что ты мог быть лазутчиком.
— Я сгораю от любопытства. Что это за твари? Как так вышло, что они безобидные?
Лейн решил, что можно устроить небольшой перекур и предложил мне свежую пачку сигарет, естественно, я не мог отказаться от соблазна. Через пару затяжек, Лейн продолжил.
— В Тартаре обитает много разной живности, которая постоянно мутирует. Этих мы больше нигде не встречали. Такое ощущение, что они любят плавать под водой и питаются клопами, а их когти постепенно превращаются в ласты.
— А тогда откуда взялись пещеры на складе?
— Пещеры вырыли другие монстры, которых мы уже давно уничтожили. Потом мы решили не использовать этот склад в столь уязвимом месте. Мы изредка проверяли помещение и однажды обнаружили этих странных созданий. К счастью, пока они не мутируют во что-то опасное.
— А чего вы хотели добиться этим испытанием?
— Нам нужно знать, как человек ведёт себя в отчаянной ситуации. Знаешь ли, в жизни это случается довольно часто, и в такие моменты кадры решают всё. И ещё кое-что: если бы ты был шпионом, то ты стал бы хвататься за жизнь, молить о пощаде и сдал бы коллег.
— И как? Насколько хорошо я прошёл?
— Нормально. Этого вполне достаточно, чтобы сражаться наравне со всеми. Но ты ещё должен пройти основательный допрос. Как я уже говорил, мы тщательно проверяем кандидатов, особенно таких странных и непонятных как ты.
— Понимаю. Но прежде, чем мы продолжим, я должен сказать, что Кабал повесил на меня этот ошейник, — высунул его из-под воротников куртки, — и в нём могут находиться прослушивающие устройства.
— Мы уже встречались с чем-то подобным. Наши спецы очень осторожно его исследуют.
— Но, скорей всего, снять его не удастся?
— Скорей всего. Но насчёт Кабала можешь пока не волноваться — ему всё равно, что тут происходит. В Тартаре уже давно творится полная чертовщина, голод, резня, массовые убийства, жуткие культы, тирания преступников и даже организованные восстания. Какие-то смельчаки даже пытались проникнуть на верхний этаж и захватить его. И даже тогда Кабал не вмешался.
— Почему?
— Большинство думает, что ему просто всё равно, у большой машины — большие заботы, а мы уже списанный материал. Но лично я думаю, что ему нравится наблюдать за нашими мучениями, мы его самое главное развлечение.
— Наверное, ты преувеличиваешь, Кабал всё-таки машина. Конечно, высокомерная, эгоцентричная, но машина.
— Эта машина сбрасывает нам случайные вещи для потехи. Только за этот год мы обнаружили бензопилы, бельевые прищепки, щипцы для мороженого, курительные трубки, аудиокассеты и третьесортную художественную литературу. Вот скажи мне, на кой чёрт он отправил нам пародийное произведение «Мир и война», в котором все события оригинального романа рассказаны в случайном порядке?
— Забавно! Я удивлён, что у Кабала