class="empty-line"/>
Глава 12
Как бы ни рвалась душа Элина сделать всё как можно быстрее и вернуться в родной мир и в привычный временной отрезок, за прошедший месяц сделать они успели совсем немногое. Череда экспериментов с пространством как началась сразу после той медитации, так и не прекращалась до сих пор. Элин и Марагос даже не спали, ведь первому это было не нужно, а второй обходился теми самыми кратковременными медитациями, ссылаясь на то, что отдохнуть он может и позже. Будущий Король Змей с огромным энтузиазмом подошёл к освоению управления пространства, которое, между тем, ему было принципиально неподвластно. Он просто не понимал того, что было ясно как божий день Элину, и лишь по этой причине не мог свободно оперировать этой даже не силой, а одной из первооснов мироздания.
Естественно, это негативно сказывалось на его настрое… но не уменьшало энтузиазма. Ведь что такое месяц для существа, у которого пять десятков лет, возложенных на алтарь обретения минимального понимания этого самого пространства — величина сравнительно малая? Сейчас же он хоть и не обрёл понимания, но за счёт возможности напрямую наблюдать за столь желанными манипуляциями узнал то, о чём раньше и не догадывался. Результаты наблюдений уже позволили Марагосу оптимизировать расчёты, необходимые для установления надёжной связи между двумя разными точками порталов, что требовалось для возведения портальных арок.
Так что делал Элин, если не считать непосредственно участия в экспериментах, столь Марагосу необходимых?
Он учился. Семимильными шагами осваивал письменность, которая, в отличии от устной речи, всё-таки отличалась от привычной дважды перерождённому. Впрочем, имеющихся сходств, — или отсутствующих различий? — всё равно было достаточно для того, чтобы с уверенностью сказать: родной мир Элина Нойр истинные люди не просто посещали, но и что-то там делали, параллельно одарив переживших вызванный приходом анимы катаклизм своим языком и частью знаний.
А ещё Марагосу совсем не сложно было выделить небольшую часть вычислительных способностей своего гениального, ничем не уступающего таковому у Элина разума для того, чтобы параллельно с работой рассказывать оказавшемуся столь полезным гостю о цивилизации истинных людей, их достижениях и возможностях. Ну и отвечать на вопросы, которые перерождённый задавал редко, но метко. На разъяснение непонятных моментов у Марагоса уходили долгие часы, и отнюдь не потому, что он не умел объяснять или ему попался непутёвый ученик. Просто темы, интересовавшие перерождённого, отличались особой глубиной и прямо-таки требовали всестороннего, глубокого обсуждения. И интересно ему было всё, начиная от традиций и устройства общества истинных людей, и заканчивая машинами и методами их применения.
Сами по себе вычислительные устройства интересовали постольку-поскольку, но картина разительно менялась благодаря тому, как именно их использовали и во что вообще превратили устройство, в основе которого лежали крайне простые принципы. Отдельного упоминания заслуживало электричество, которое, к вящему удивлению дважды перерождённого, не оказалось для него чем-то воистину новым. Ещё будучи подмастерьем на пути становления мастером рун он сталкивался с этим видом энергии, генерируя его посредством манипуляций с анимой и артефактами, но применения этому забавному эффекту не нашёл.
Истинные люди же, пришедшие к электричеству тем же путём, всё-таки нашли ему применение, породив технологию, могущую поспорить в полезности с заклинаниями и техниками. Но ещё удивительнее был симбиоз этих двух областей, устраняющий их слабые места и выводящий итоговый результат на новый, недостижимый уровень. Шутка ли — те громады в небе, которые создал Дарагос при первой его встрече с Элином, были на самом деле техномагическими небесными кораблями, способными перемещаться так же и в открытом космосе? А разрушительная мощь их орудий, с которой Нойр очень близко познакомился благодаря иллюзиям Марагоса, делала честь даже сложнейшим техникам, доступным лишь абсолютам.
И это подкупало саму суть Элина, которую не изменили ни перерождения, ни слияние, ни беспокойство за семью. Он жаждал прочесть всё, что могла предоставить могущественнейшая из могущественнейших цивилизация истинных людей. Алкал освоить их методы управления анимой, понять все техники и, наконец, поставить себе на службу сложнейшие из доступных технологий.
— Поторопиться? О чём ты, Элин? — Марагос оторвался от постамента, позволяющего задавать конкретные задачи могучей вычислительной машине.
— Не о том, о чём ты подумал. Просто пространство… — Дважды перерождённый окинул взглядом лабораторию, как бы привязывая её к своим словам. — … нам сейчас не нужно, разве не так? Как я и говорил, его не постичь, опираясь лишь на мощь сознания. Нужно что-то ещё, чего у тебя нет. Так не разумнее ли будет сосредоточить усилия на том, чтобы овладеть временем?
— Которое мне не дастся так же, как пространство, о котором я знаю куда больше, и на его основе с большим шансом найду способ обойти имеющиеся ограничения? Нет, Элин. — Будущий Король Змей качнул головой, вновь сосредоточив своё внимание на постаменте и иллюзии, им образуемой. — Мы вполне успешно работали до сего момента, и я не вижу причин для столь резкой смены приоритетов.
В ответ на это Элин досадливо поморщился:
— Я не могу ничего сказать против собственных успехов на поприще контроля пространства, но разве ты сам считаешь достаточным просто улучшить работу портальных арок?
— Ты, возможно, пока не понимаешь, но эти новшества и оптимизации колоссальны и очень, очень значимы для всех… — Мужчина запнулся на секунду. — Для всей моей расы. И разве тебе не нужны координаты родного мира? Отыскать их будет куда проще, если мы сможем спокойно вернуться на Арку и лично посетить архивы.
— А без достижений ты возвращаться не собираешься или, что вернее, тебе вернуться не позволят… — По едва уловимому замешательству, охватившему повёрнутого спиной к собеседнику Марагоса, Элин понял, что он попал прямо в цель. Будущий Король Змей щедро делился с ним знаниями, но вот о своём конфликте с другими исследователями и, собственно, братом, старался не распространяться.
— Разве ты уже узнал и освоил всё, что хотел? — В голосе Марагоса прорезалось раздражение, быстро растворившееся в свойственной ему… нейтральности? Отстранённости? — Мы вроде как договорились, Элин, и согласились с тем, что спешка нам ничем не поможет. Так с чего тогда ты предлагаешь мне “поторопиться”?
— Меня не оставляет ощущение неправильности. Будто что-то грядёт, нависает над этой реальностью. Угрожает. И ощущается это через само пространство, насколько я могу судить. — Перерождённый задумчиво посмотрел на собственную ладонь, как бы обдумывая — а точно ли его слова правдивы и точны, и