показалось, что раз мы встали на привал, стоит приготовить что-нибудь?
— Что же? — поинтересовался я.
— У вас есть ёмкость?
— Котелок, имеете ввиду?
— Котелок, да.
— Хотите сделать суп? Я думал, вам не обязательно кушать.
— Да, но мне показалось, что кушать хотите вы, Юнксу. И я подумала… — она задумчиво посмотрела на костёр. — Когда-то мне нравилось готовить.
— Когда-то? Вы что-то вспомнили?
— Нет, но… мне просто захотелось приготовить кому-нибудь что-нибудь и… для кого-то…
— Мне кажется, она скучает, — сказала Люнь, облетев её. — Она не может вспомнить человека и может даже этого не понимать, что скучает по нему, но чувствует это. И может просто хочет заглушить это чувство. Сделать что-то для другого, как для них.
Подмена. Подмена одного другим. Я знаю, я умный, я книжку по психологии читал. Вот.
— Ну… давайте тогда, — согласился я, достав небольшой котелок из сумки. — Тогда вы здесь сидите, а я сбегаю, поймаю что-нибудь, чтобы не одной водой радовать желудок.
Что-что, а я был не против, когда мне кто-нибудь готовил с душой.
Глава 107
Мы сидели перед костром, на котором стоял котелок. В это время вечер потихоньку брал права в свои руки, потому становилось свежо, ночные насекомые начинали свои трели, и атмосфера становилась какой-то умиротворённой.
Я не знаю, хорошо ли женщина готовила, но чего не отнять, так это её умения раскладывать еду. Её навыки явно были отточены, чтобы эффектно подавать еду гостям или своему мужу. Вроде просто наливает в миску суп, но… блин, всё равно делает это как-то изящно, что ли.
— Спасибо, — кивнул я. — Приятного аппетита.
— Благодарю, — кивнула она. — Странно, но я будто делала это не раз и не два, готовила. Руки сами тянутся ко всему, будто лучше меня знают, что делать.
— Это называется набить руку. Навыки. Делаете всё, даже не задумываясь об этом.
— Это хорошо, — кивнула она и взглянула на свою ладонь. — И всё же я ничего не помню.
Скорее всего, последствия стазиса. Меня больше другое интересует. Она вспоминает в данный момент исключительно свои навыки, но не личность. Ни имени, ни возраста, ни того, что она вообще здесь делает. Разве что помнит что-то там про ребёнка.
Будет забавно, если она пошла его спасать в то хранилище, а я его там и похоронил.
Но не мне.
Чёт я аж заволновался…
А суп она, кстати, нормально так приготовила, хочу заметить. Даже Люнь летает тут, слюни пускает, понимая, что сейчас ей не светит.
Зато светит Зу-Зу.
— Держи, пушистый, — поставил я перед ним миску.
Тот подошёл к ней, посмотрел на меня, типа спасибо, брат, и начал лакать, попутно не забывая ополоснуть там свои лапки, куда же без этого.
— У вас тесная связь, — кивнула со странной улыбкой женщина. — Вы будто действительно понимаете друг друга, как если бы были мастером заклинателем демонов.
— Я не совсем понимаю, мастер заклинатель демонов — это как друид?
— А… кто такой друид?
То есть мастер заклинатель демонов она знает, а друида нет? Окей… хотя стоит ли удивляться с человека с амнезией?
— Приручатель животных?
— Он не приручает животных, он ими овладевает, — пояснила она. — Впитывает его силу. Принимает её, делая частью себя, после чего может призывать его к себе на помощь в его истинном облике либо использовать его силы.
Нихрена не понял, но очень интересно. И по описанию слегка так похоже на Люнь, только ту никто не видит.
— В тех землях, откуда я, это не сильно развито, — покачал я головой. — Вернее, этим не пользуются. У нас больше распространены мечники и мастера печатей.
— Да, как и у нас, — кивнула женщина. — Заклинатели демонов живут в густых лесах Шаммо, опасных и труднопроходимых. И…
Взгляд женщины устремился куда-то вдаль, будто она пыталась что-то вспомнить, но не могла. И так она зависла на минуту или две, пока её не отпустило.
— Простите… воспоминания обрывочны и… я помню одно, но не могу вспомнить другого.
— Не извиняйтесь, — покачал я головой и окинул взглядом округу. На небе уже вспыхивали звёзды, хотя закат ещё горел оранжевым светом. — Всё в порядке. Лучше давайте отлетим от этого места на ночлег подальше, пока ещё окончательно не стемнело.
Она послушно кивнула и помогла мне собраться, после чего обхватила, прижав к себе, и устремилась в небо. Блин, от такого тесного контакта у меня даже встало так неслабо. Не знаю, почувствовала ли она это или нет, но мне выпал первый класс.
Путешествие к столице, наверное, было самым приятным моментом за последнее время. Почему?
Ну, во-первых, сиськи.
Ты летишь в комфорте и мягкости, поддерживаемый сильными хрупкими руками женщины, которая приятно пахла. Не шанель, но именно женский, такой мягкий и нежный. Женщина была явно ухоженной, следящей за собой, так что можно было просто откинуть голову и расслабиться.
Во-вторых, она сама, как личность. Спокойная, кроткая, воспитанная, мягкая и чуткая.
Бывает, ты общаешься с человеком и чувствуешь, что с ним… ну, вот тяжело говорить. Он вроде бы нормальный, но стиль общения у него такой, что вы будто не подходите друг к другу, из-за чего чувствуешь дискомфорт.
Здесь такого не было. Она будто сама старалась избегать подобных ситуаций, молча, когда надо было молчать, и говоря, когда нужно было услышать её слово. Короче, проводить с ней время было приятно, как и путешествовать.
А одной ночью и вовсе неловко как-то вышло, и нет, я с ней не переспал.
Суть была в том, что женщина ворочалась всю ночь, металась, что-то пыталась говорить, но все звуки были бессвязными. Она уже так металась, что успела перекатиться тот метр, что был между нами. Мне даже пришлось самому встать и слегка потрясти её за плечо.
— Эй, э-эй, вы как? Слышите? Э-эй?
Женщина не проснулась, нет, вместо этого она резко крутанулась, выбросив вперёд руку, и через мгновение я уже был к ней прижат, да так, что кости затрещали.
— Ох млять…
— Кажется, она тебя спутала с плюшевой игрушкой, — хихикнула Люнь.
— Ага, видимо… — пробормотал я.
Не сказать, что мне было неудобно. Нет, меня прижали к себе, обхватив руками, пригрели, и в этом даже был какой-то уют. Просто чёт я смутился с лёгонька так. Но по крайней мере остаток ночи она спала спокойно и больше не металась, как будто почувствовала успокоение, найдя кого-то рядом и поняв, что не одна.
Это из-за стазиса так её немного подколбашивает?
А на утро она, краснея, отодвинулась от меня, после чего села и поправила волосы.
— Я прошу прощения, я… видимо… во сне.
— Да я