ватага одна объявилась. Очень путная. Пока мало, кто знает про них, но слухи уже поползли. Из недавно сколоченных. Старший ихний, похоже, в Бездну удачно залез. Что за дар неизвестно, но охотник, который до этого лета под купцами ходил, внезапно в богатыря превратился. И дело даже не в троеросте, рванувшем, а в навыках. Представь, самый обычный мужик, года три как из какой-то дремучей деревни в Град выползший, вдруг дружиннику ярла смог рыло начистить. Там, кто видел, все говорят: мастер боя. И, как выяснилось, не только кулаками силён. Всё умеет, всё знает. Причём, знает такое, чему на Муне и выучиться-то никак.
К этому моменту Айк уже полностью перешёл на шёпот.
— Жуткий тип. Но народ уже два раза за пролив с ним ходил. И с хорошей добычей вернулись. Причём, все почти. За две ходки всего одного потеряли. Для большой земли — это прямо ой-ей.
Айк придвинулся ближе.
— Я вот, думаю, тоже к этому Брону прилипнуть попробовать. Слышал, через пару недель собирается в новый поход. Давай вместе сходим? Что скажешь?
Приехали… И что мне здесь сказать? Что я прежде ни в один поход не ходил? Что только силками и умею худо-бедно охотиться? Что двенадцать мне всего как три месяца, и в подспорниках из них ни дня не отбегал? Очень хочется на большую землю с ватагой сходить, посмотреть, что там как, свои силы проверить. Но ведь я не для этого про охоту сейчас разговор начинал. Ой, откажется Айк… И, что делать тогда?
— Скажу — да, — кивнул я. — Если примут, пойду. Только всё же бобы…
— Да прикупим, не бойся, — радостно оборвал меня Айк. — Я же не дурак, понимаю, что у тебя ещё опыта мало. Троеростом покроешь. Два десятка бобов — это не две сотни. Столько купить — не проблема. Будешь малыш-крепыш.
И отпрянул на всякий случай. Но мне не до его колкостей сейчас. Правильные слова подбираю.
— Только две недели ждать… — наморщился я. — Слишком долго. Давай прежде по Муну побродим немного.
Теперь уже настал черёд Айка морщиться.
— По Муну? Ты серьёзно? Вот недаром говорят, что человек может уйти из деревни, а деревня из него никогда. Оставь Мун своим лесникам. Тут на ту сторону Гиблой гнили лезть разве, или сразу за горы. Давай лучше я тебя пока к мастеру Брыку на пару уроков свожу.
Ладно. Некуда деваться. Придётся в лоб.
— Ты за весь Мун не говори, — хитро прищурился я. — Есть местечко одно заповедное.
— Где хозяина леса нашли? — встрепенулся Айк. — Ну-ка, ну-ка.
И вот теперь поменялись местами. Говорить начал я, а Айк слушать. Раз надумал открыться в большом, то и в малом секретов решил не держать. Про всё новому другу поведал: про силки и про Такера, про охоту тайком и про ползанки, про капкан, про волков, про того журавля и про Ящерку. Умолчал лишь про Вахна, Леора и Фрона. И само собой про свой дар не обмолвился. В общем, тайны, что к Дикой земли лишь касались, открыл. Остальное ему знать не нужно.
— Я в деле, — серьёзно кивнул Айк, едва я закончил рассказ. — Звучит очень заманчиво. Только не потянем вдвоём. Отряд нужен.
— Так и я про то. Есть надёжный кто на примете?
— Найдём.
— Только сильно много не надо. И, чтобы тайна…
— Не дурак. Ещё троих подтяну. Парни надёжные — давно знаю. Впятером будет самое то. И не много, и хватит от зверя отбиться.
— Не шестилап если, — поправил я.
— А там шестилапы есть? — насторожился Айк.
— Да откуда же я знаю?
— Раз живой, значит нет.
Скрипнувшая дверь заставила нас замолчать.
— Мальчики! Обед на столе, — поманила нас выглянувшая наружу Вея. — Давайте в дом. Только вас ждём.
— Уже идём, — кивнул я.
Мы поднялись с лавки.
— Я поговорю с парнями, — быстро подвёл итог Айк. — Если что, завтра же и выступаем. У нас две недели всего. Хочется хорошенько твой островок успеть прошерстить. Будь готов.
* * *
И вот утро второго дня после нашего того разговора. Входим в лес. Вчера нас от Града сюда на повозке за малую плату подбросили. Чуть всего прошли до заката и заночевали на хуторе, что почти у опушки стоит. Там сарай для таких, как мы, подготовлен как раз. Перевалочный пункт у ватажников. Только чаще, наоборот, поселковые там останавливаются, что из города или в город идут. Благо, не столкнулись ни с кем.
Прокатились, теперь на себе тащим всё. Мешки на плечах, что, как знаю теперь, рюкзаки называются — то ещё ладно. Больше весит оружие. Мои старшие спутники — морды здоровые. Прут, что надо и, что не надо. Мне же, мелкому, несмотря на прибавку долей, пришлось делать выбор. И не в тяжести дело. Просто разом всё нести не удобно. Так-то мне с новой силой, хоть вприпрыжку скачи.
Страшно даже об этом задумываться, но теперь у меня ловкость, сила и крепь — все по круг за пару десятков забрались. Я ведь с помощью Айка купил-таки восемнадцать бобов. Три взял силы, чтобы свои прежние семнадцать скруглить. С крепью та же история — слишком мало имелось её у меня. Аж одиннадцать к своим девяти добрал. Тоже теперь здесь всё ровненько. Остальные четыре на ловкость. Двадцать две пускай будет. Красивые числа. Пусть и баловство это всё. Из похода с прибытком вернусь — всё смешается. Ну и ладно. Лишь бы только прибыток тот был.
Но к оружию. Подаренный Клещом нож, как и мои метательные — на поясе. Такеров самострел приторочен к мешку. Тот, что от Марги наследство — Вейке дома оставлен. На копьё вместо посоха опираюсь на новое. Шесть серебряных за него отвалил — мне по росту подходит и доброе. Не то, что моя самоделка былая. Длинное, что от Вахна осталось, давно в болоте утоплено. А топорику уже места нет. Скрепя сердце, засунул обратно в сундук. Всё до кучи тягать за собой не получится. Пришлось им пожертвовать.
Зато капкан с цепью взять получилось. Верёвка заветная, что места занимает не много, в моём рюкзаке. Тяжёлая дура зубастая — в Хобеном. Хоба с Бравом — два брата-близнеца, различающиеся разве что именами, да обувью. По башмакам их и угадываю. У Хобы коричневые