Читать интересную книгу Я не ангел - Марина Крамер

— Нет, — стараясь по-прежнему выглядеть спокойной, отозвалась я. — Я действительно представляю интересы госпожи Потемкиной, но где она, тоже хотела бы знать, потому что она уже давно не звонила мне.

— Это глупо, Варвара Валерьевна. Вы пытаетесь отрицать очевидное.

— Мне это не настолько очевидно. Я не видела Анастасию очень давно и где она — не имею ни малейшего представления.

— Ох и подал бы я на вас в суд за заведомо ложные показания!

— Вы лучше на своего психиатра в суд подайте, он вас рановато из стационара выпустил. Вы совершили противоправное деяние, а именно: похитили человека — и теперь пытаетесь меня к суду привлечь? Смешно.

— Да не смешно это, — вздохнул мужчина, закуривая сигарету, — совсем не смешно. И на вашем месте я бы думал, прежде чем такие остроты отпускать.

— А я не острю. Как называется то, что сейчас, посреди ночи, я сижу в машине в каком-то лесу, вместо того чтобы лежать в постели? Не помню, чтобы мы с вами были раньше знакомы и собирались провести пикник в столь экзотическом месте и в столь неподходящее для этого время. Кстати, могли бы и даму сигаретой угостить, — заметила я, чувствуя, что мне необходимо закурить.

— Это с удовольствием. — Он протянул мне пачку и щелкнул зажигалкой. Пламя на мгновение осветило его лицо, и я заметила тонкий длинный шрам, тянувшийся от правого глаза к подбородку. — Ну, продолжим? Значит, Потемкину вы не видели и где она тоже не знаете? Как мило… А у меня вот другие сведения.

— Это вопрос не ко мне, а к тому, кто вам эти сведения предоставил. Я ничего не могу с этим поделать.

— Мне казалось, вы умнее.

— Извините, если разочаровала. — Я докурила и сунула окурок в пепельницу в дверке.

— Зайдем с другой стороны. — Определенно мой собеседник обладал выдержкой и крепкими нервами — мог ведь уже и врезать мне. — Давайте так: мой хозяин заплатит вам в два раза больше от того, что предложила Потемкина, за возможность связаться с ней.

— И как я могу ему в этом помочь, когда понятия не имею, где именно она находится?

— Не глупите, Варвара Валерьевна! Последний раз Потемкину видели как раз в тот момент, когда она приехала на встречу с вами в ресторан «Годунов», и после этого она исчезла.

— Но с чего вы взяли, что я ее видела? Я люблю иногда заехать в «Годунов», там отличная кухня. И если по какому-то стечению обстоятельств именно в это время там оказалась Потемкина, это вовсе не значит, что мы были вместе.

— Это было бы логично, если бы не одно «но»: телефонный разговор между ней и вами за пару часов до этого. Что, не ожидали?

Да отчего ж, ожидала, потому и запретила Насте пользоваться ее телефоном, справедливо полагая, что он прослушивается.

— А почему я должна была ожидать этого?

— Ну как же — вы, такая умная и изворотливая, должны были предусмотреть этот вариант.

— Зачем?

— А затем, что вы в курсе того, что Потемкиной предложили продать ее долю «Снежинки».

— Это кто вам сказал?

— Это я вам говорю.

— Не аргумент.

— Зря вы так. Я ведь хочу по-хорошему.

— По-хорошему вы могли приехать ко мне в офис, а не хватать посреди набережной и не толкать в машину.

— И что, в офисе вы бы мне сказали, куда спрятали вдову и ее дочь? — иронично улыбнулся собеседник, и по правой стороне его лица вдруг пробежала судорога.

— Это беспредметный разговор.

— Сколько вы вложили в акции «Снежинки»? — вдруг спросил он, и я почувствовала, что голова начала кружиться: об этом никто не знал.

— Я? А зачем мне акции «Снежинки»?

— Не говорите глупостей. Цена на недвижимость там растет, следовательно, и дивиденды будут увеличиваться.

— Я не занимаюсь подобными операциями и ничего в них не понимаю.

— Мое терпение небезгранично. В какой-то момент мне могут надоесть все эти великосветские расшаркивания, и тогда… придется забыть о том, что вы женщина. Понимаете намек? — В голосе прозвучали хоть и усталые, но угрожающие нотки.

— Что тут понимать… но мне действительно нечего вам сказать, — я подняла на собеседника честные глаза и захлопала ресницами, — разумеется, вы можете меня ударить, даже убить, но что толку? Я на самом деле не знаю, где Потемкина.

В моих словах не было неправды: я действительно понятия не имела, где находится дача Туза, на которой жила сейчас Настя с дочерью, так что даже путем физического воздействия ничего, кроме клички «Туз», собеседник бы из меня не вытряс. Разумеется, я не особенно хотела, чтобы он перешел от слов к действиям, но тут уж как получится. Интересно, что сейчас Мельников делает? Я бы на его месте землю рыла…

— Похоже, наши переговоры зашли в тупик, не так ли? — поинтересовался похититель, закуривая очередную сигарету и на этот раз протягивая мне пачку без напоминаний. — Что делать будем?

— Ну, этого я не знаю. Логичнее было бы отвезти меня туда, откуда забрали, — нет?

— Да это-то можно… но каков итог моей работы? Что я должен сказать хозяину? Мол, не знает наш адвокат ничего, и баста?

— А есть другие варианты? Мне кажется, что нет.

— Скажите, Варвара Валерьевна, что будет, если ваш муж узнает о том, где и с кем вы коротаете время в последние несколько дней? — неожиданно спросил он.

Я пожала плечами:

— Понятия не имею.

— А все-таки? Я слышал, у него и так полно неприятностей: деньги со счетов пропали, концертный директор в петлю полезла… а тут еще и вы исчезли с любовником. Не жалко вам дирижерского гения?

— Не вижу связи.

— А присмотритесь внимательнее. Будь вы моей женой, я б вам голову оторвал.

— В этом и заключается разница между вами и моим мужем. Он человек интеллигентный, к физическому воздействию не склонный.

— Не думаю, что в подобной ситуации он сдержится. — Собеседник полез в карман куртки и сунул мне конверт. — Посмотрите пока, а я, с вашего позволения, выйду по физиологической надобности.

Хлопнула дверка, опять щелкнули кнопки, заблокировав мне выход, и я осталась одна с конвертом в руке. Там оказались фотографии. Ни на одной из них не было лица Кирилла, даже там, где мы занимались любовью, зато я смотрела четко в объектив. Даже смогла определить место, где была установлена камера наблюдения в номере, — на углу рамы зеркала в спальне. Черт… Неприятно, конечно, но несмертельно. Светик сейчас не в том положении, чтобы из-за пары снимков поднять скандал: сам замаран похуже. Не пройдет у вас этот шантаж, господа хорошие. Вопрос в другом: кто мог знать, что я в этой гостинице? Кто мог установить камеру? И почему везде, на всех снимках Кирилл удачно повернут спиной к объективу? Неужели он? Странно — зачем ему? Многовато вопросов…

— Ну что? Ознакомились? — Я так задумалась, что не заметила, как вернулся мой похититель.

— Это все ерунда, — возвращая ему снимки, отозвалась я.

— Не такая уж ерунда. Не думаю, что ваш муж будет рассуждать так, как вы. Я бы точно не стал.

— Мы уже выяснили, что между вами и моим мужем существуют различия, так что не вижу смысла это обсуждать. Вы можете отослать эти снимки ему, но это ничего не изменит: я не окажусь в курсе нового места жительства Потемкиной, и вам по-прежнему нечего будет передать вашему хозяину.

Я на самом деле не боялась этого — Светик верил только тому, что увидел сам, и признать факт измены мог, только лично застав меня в постели с кем-то. А все его попытки ревности — не более чем необходимость «соблюдать приличия». Ну а как же, ведь так все люди делают: явилась жена в порванной блузке, значит, мужик должен устроить скандал. Вот и все. Так что со своими снимками господин хороший мог идти далеко и с попутным ветром.

— Понятно, — помолчав, изрек собеседник, — значит, договариваться вы не хотите.

— И хотела бы, но не вижу оснований, — отозвалась я, напряженно размышляя, что же случится дальше.

— Ладно. Я вас отпущу, конечно. Но не думайте, что на этом все закончилось.

Он приоткрыл окно, свистнул, подзывая водителя. Тот наскоро затоптал костер, сунул в багажник шампуры с остатками мяса — прямо так, в газете.

— Думаю, излишне говорить о том, что искать меня с помощью полиции не стоит? — спросил похититель, пока водитель усаживался за руль. — Вы ж не маленькая.

— Да.

Разумеется, искать тебя при помощи полиции я не стану, а вот Толю Туза запросто попрошу. У меня хорошая память, и твой приметный шрам я смогу описать в мельчайших подробностях.

Меня привезли ровно туда, откуда взяли, — на набережную. Я вышла, хлопнула дверкой, и машина тут же унеслась, будто и не было ее. Я стояла посреди тротуара, уже начинался рассвет. Что делать? Идти домой? Куда — к Светику или к Кириллу? Не хочу видеть ни того, ни другого. Выхода нет — нужно где-то переждать, пока оба уйдут. Я побрела дворами в сторону Пятницкой, в тот самый ресторанчик, что мы с Кириллом выбрали для предстоящей встречи Нового года. Там подавали отличную лапшу и варили очень вкусный кофе.