Читать интересную книгу Изумрудная паутина - Ника Муратова

— А может, что-нибудь все-таки случилось в мое отсутствие, а? Может, она не случайно оказалась под колесами? Ты ничего не хочешь мне рассказать? Может, ты скрываешь что-то от меня? Почему ты не стал ее искать сразу после исчезновения? Почему не заподозрил ничего? Ты всегда недолюбливал ее, и вот теперь она мертва, мертва! — Полина кричала на Никиту, кричала сквозь истеричные рыдания, кричала так, словно вся горечь ее переживаний пробилась сквозь пелену долгого молчания. — А ведь она донор нашего ребенка!

— Что? — у Никиты от ярости перекосилось лицо. — Что ты сказала?

Полина в ужасе закрыла рот руками. Эти слова вырвались у нее против воли. Она, должно быть, совершенно потеряла над собой контроль. Боже, что она наделала! Зачем она сказала это?

— То, что ты слышал. — Полину била мелкая дрожь от ужаса перед тем, что теперь будет, но отступать было поздно.

— И ты посмела скрыть от меня это? Ты посмела так обмануть меня? Как ты могла? Зачем ты это сделала? — лицо его было настолько перекошено от ярости, что, казалось, он едва сдерживается, чтобы не ударить ее.

— Какая теперь разница? И какая разница, кто донор? Она мертва. И она даже не знала об этом, ей сказали, что ее эмбрионы не прижились и мне подсадили других, от другого донора.

— Значит, моя дочь будет рождена от этой… этой девки?

— Да какая тебе разница? Ты думаешь, другие доноры все имеют сплошь аристократическое происхождение? Я подумала, что лучше уж знать, чьи гены в ребенке, знать, что это за человек, чем полная неизвестность. И Зоя мне так нравилась…

— Полина, то, что ты сделала — это…это… — Никита был бледен, как полотно. — Я тебе этого никогда не прощу. И на твоем месте я бы прервал беременность, потому что на ребенка от этой придурошной у меня согласия не спрашивали. Я не хочу этого ребенка, слышишь? Я не хочу этого ребенка!!!!

— На таком сроке уже остается только рожать. Это во-первых. — Полина постепенно приходила в себя и уже ощущала почву под ногами. — Во-вторых, Зоя имеет к малышке лишь очень отдаленное отношение, я — ношу ее, я — мать. Понятно? И никто не посмеет это оспорить. А ты — отец, и уже ничего не поделаешь. И если ты будешь мыслить по-другому, то ты поймешь, что ребенок этот наш и только наш. И заслуживает нашей любви в полном объеме.

Никита ничего не ответил. Он просто повернулся спиной и ушел, хлопнув дверью.

Появился он на следующий день, небритый, с помятым лицом. Зашел, не сказав ни слова, налил себе коньяк, выпил залпом, потом уселся напротив прорыдавшей всю ночь Полины, которая без лишних вопросов наблюдала за ним сквозь опухшие веки, сидя на диване и поглаживая свой живот.

— Вот что. Поделать уже действительно ничего нельзя. Простить я тебя не простил, но ты меня заманила в ловушку и я ничего не могу изменить на данный момент.

— Что ты этим хочешь сказать? — прошептала Полина.

— То, что я ничего не буду предпринимать. Не стану же я бросать беременную жену. Поползут слухи, а мне они не нужны. Будем жить, как жили. А там посмотрим.

Ледяной тон, которым были произнесены эти слова, убил Полину. На глаза навернулись слезы. Счастье, которое должно было наполнить их дом с зарождением новой жизни, растаяло в одно мгновение. Рассеялось в воздухе и исчезло, как дым. Оставив лишь запах, напоминающий о том, что оно здесь когда-то было.

Глава 8

Склеенное стекло никогда по-прежнему звенеть не будет

Ангелина родилась на шесть недель раньше положенного срока. Ко всему прочему, у Полины так и не появилось молоко и пришлось сразу же приучать малышку к искусственному питанию. Но все это не помешало ей прекрасно окрепнуть в довольно быстрые сроки и вскоре Полина переступила порог своей квартиры с маленьким сверточком на руках, который она прижимала к себе, не доверяя никому даже подержать. Дома ее встречали родители и друзья с многочисленными подарками, всем хотелось посмотреть на Полино долгожданное счастье. Как всегда, все наперебой начинали искать сходство с родителями. То, что у девочки будут синие, как у Никиты глаза, не вызывало сомнений, а вот остальные черты… Никто не мог определенно сказать, чьи они и все дружно решили, что пока еще рано судить о внешности. Свекровь сказала, что девочка, похожая на отца, будет обязательно счастливой. Мама Полины заметила, что дети меняются и неизвестно еще, как будет выглядеть малышка через пару-тройку лет. Полина не принимала участия в обсуждении внешности крохи, она сидела на кровати, прижимая малышку к себе, словно боялась, что ее отнимут.

— Ты будешь сумасшедшей мамочкой — это я уже сейчас могу сказать. — заявила Инна. — Да положи ты ее в кроватку! Или так и будешь на руках держать все время?

— Зачем ей кроватка, если у нее есть мамочка? — Полина склонилась над спящим личиком, не в силах насытится своим счастьем. — Да, крошка?

— Ну, все, мне так кажется, что я тут уже лишний! — Никита вроде бы шутил, но глаза его оставались абсолютно серьезными.

— Ах, папаши, все одинаковые! Первые на земле ревнивцы, — засмеялась Инна. — Ничего, привыкнешь еще.

— Только учти, никто не обещает, что это будет легко! — предупредила Дороти, похлопывая его по плечу. По ее наблюдениям, Никита не относился к числу самозабвенных отцов, готовых ночами менять подгузники и собственноручно мыть бутылочки и соски. И вообще, было немного странно, что он даже не пытается изобразить бурную радость.

— А мне что? Я все равно на работе целыми днями, — отшутился он. — Вот кому придется тяжело — так это Поле.

— Ну, ну, — Дороти многозначительно покачала головой. Посмотрим, мол.

— Если что, няню возьмем.

— Няню? Ты уже о няне думаешь? — Полина отвлеклась, наконец, от ребенка, и включилась в общий разговор. — Лично мне пока няня не нужна, я и сама могу справиться со своей малышкой.

— Но помощница нам все равно понадобиться, Поля. Ты же будешь уставать.

— Да, по дому помощница нужна, но не няня.

— Это ты сейчас так рассуждаешь, — попыталась смягчить спор Инна. — А потом, когда начнутся недосып, усталость, еще как на няню согласишься. Сама попросишь.

— Ну, посмотрим, — не стала спорить дальше Полина. — Главное, что у нас теперь есть Ангелина, остальное не так важно. — Она вновь склонилась над малышкой, шепча ей что-то на ушко и гладя розовые щечки, наслаждаясь ощущением нежной детской кожи.

К обеду все разошлись, оставив счастливую семью наслаждаться своим маленьким чудом. И началась у Полины с Никитой новая глава их жизни. Теперь уже с Гелей.

Как и у любых родителей с новорожденным ребенком, у них начались бессонные ночи, беготня из-за детских колик, проблемы с питанием, диатезом, и все эти мелочи, которые хоть и не убавляют радости от общения с ребенком, но и не прибавляют сил хронически уставшим родителям. Вернее заботы все легли на плечи Полины. После того разговора, когда Полина призналась о донорстве Зои, они к этой теме никогда не возвращались. Словно и не было ничего. Но отчуждение Никиты было очевидным, и Полина все время ощущала этот холодок между ними, хоть он и поддерживал видимость нормальных отношений. После родов он исправно навещал их в больнице, накупил множество детских вещей, словом, как и положено нормальному отцу в такой ситуации. Дома же он сразу дал понять, что не собирается менять свою жизнь из-за появления Гели. Практически с самого начала было решено, что Полина с малышкой перейдут спать в другую спальню, чтобы не мешать Никите отсыпаться перед рабочим днем. Полина решила дать ему время, будучи уверенной, что он не сможет не полюбить ребенка и когда он это поймет, все проблемы исчезнут сами собой. И потом, она так была занята своим материнством, что не слишком-то и ощущала потребность в общении с ним. Няню они все-таки наняли, несмотря на сопротивление Полины. Никита сказал, что не имеет времени помогать жене во всем, как она того требует, и что няня еще не означает, что родители не любят своего ребенка. Няня, Ирина Поликарповна, женщина в возрасте, с опытом, в итоге в основном занималась хозяйством, так как ребенка Полина с рук не спускала. Освоившись немного, Полина решила позвонить Людмиле Алексеевне, чтобы поделиться новостью о рождении Гели, но, к ее удивлению, ей сказали, что Людмила Алексеевна давно уволилась и уехала заграницу. По все видимости, навсегда. Ну, и хорошо, подумала Полина. Теперь ей вообще не о чем беспокоиться — их тайне ничего не грозит. Никита ни за что никому не скажет, Полина тем более., а Зоя мертва…