с тебя Командор, команды роботам надо отдавать более точно. А то – быстрее на окраину и без поворотов, вот и вынес нас, куда было ближе.
– Я сказал, полегче на поворотах.
– Вот он и выбирал путь, как проехать на максимальной скорости, чтоб тебе было легонько.
– Да, если я бы не сказал полегче, то лежали бы сейчас в гравикаре, как барышни в обмороке, дожидаясь, пока нашатырь подвезут, и так мозг замутился на минуту, – Нагар сделал ехидную улыбку на лице, – а у тебя на пять. Еще узнали, что гравикары не оборудованы гравикомпенсаторами.
– О-о, миссия выполнена, – хлопнул товарища по плечу. – Пошли искать рейсовый глайдер, а то может и билетов не хватить, если раньше нас его обнаружат.
С каждым километром пути в тихом благоухающем лесу напряжение спадало. Преследователей не было, видно, устав караульной службы запрещал покидать город. Но тогда должна быть служба, которая это может, или лес наполнен чем-то нехорошим для них. Какие-то Амазонки, Партизанки, Белорусочки, и нас к ним приплели в участке.
– Скорее радиоэфир далеко не распространяется, вышек нет, – высказался Нагар, словно подслушал мои мысли.
– Так это я люблю, разговаривать с умным собеседником, и нечего меня передразнивать. Лучше давай повторим план нашего побега, больно он неординарный, – предложил Архимед.
– Не наш, а мой!
Спор, кто больший вклад внес в побег, отодвинул мою мысль озарения за дальний угол извилины.
Встреча с оппозицией
(приятной оппозицией)
Уже вечерело, когда вышли на местность, которую видели с высоты птичьего полета. У подножия горки журчала речка, а в закатных лучах желтого и восходе необыкновенного голубого солнца немного далее сверкала голубая вода большого озера или моря. Чтобы слишком не плутать в оврагах и не напороться на возможную засаду, решили переночевать на берегу. Живот противно урчал, требуя пищи, но теплая земля, несмотря на жестковатую траву, ласково согревала. Тепло шло из глубины, вольфрамовый шарик недр медленно отдавал тепло дневной жары.
Выспаться все же не удалось. В ночи раздался хруст куста над головой, открывая звездное небо. Куст исчез, вместо него смотрела на меня огромная голова, с которой шлепнулась капля слюны размером с трехлитровую банку. Немедля разрядил в упор парализатор, который прихватил у охранников, чем довел до бешенства странную голову. С громоподобным ревом голова заметалась в небе, ее длиннющая, очень тонкая шея заканчивалась у глади воды, вероятно, тело пряталось там же. По этой причине мы и не смогли услышать шорох шагов.
Падения, перекаты, прыжки чередовались в разных вариациях, увертываясь от ударов головы. Бластер был утерян безвозвратно, Нагар перед сном защемил его в ветвях над головой, и он был съеден вместе с кустом.
Вдруг вспыхнули яркие огни фонарей, ослепляя глаза твари. Не выдержав светопреставления, голова исчезла бесшумно, как и появилась.
– Из огня в полымя, – вздохнул я. Слепящие фонари перекинулись на нас.
– Выключить свет! – произнес мягкий женский голос. – Они неопасны, это голубые.
– Кто? Какие голубые? – эта их фраза просто взбесила меня. – Это вы тут все голубые на своем таком же солнце. Посмотри получше, один черный, другой белый…
– Два веселых гуся, – продолжил тот же голос. – Вы почему не в городе, или надоели друг дружке, с нами побаловаться пришли?
– А-а, вы в этом смысле, тьфу на вас. У нас на Земле женщин хватает. Мы от вашей гостеприимной полиции бежим.
– Стоп! – вперед в свет фонарей вышла стройная леди. – С этого места поподробнее. Это ваш переполох в городе?
– Да, у меня нехорошие железные дяди отобрали мою любимую игрушку, пришлось объяснять им, что это нехорошо. А вы, значит, те самые Амазонки-партизанки, к которым нас приписали?
С места к ней двинулся Нагар. – И что делает милая леди одна в лесу? Я слыхал, это опасно, разные головы летают в небесах. – В дополнение тряхнул бицепсами-трицепсами великан.
– О, какой мужчина, а в игрушки играет, – последовал ответ из-за фонарей.
– Маркиза, подожди минут пять, дай допросить, затем делай, что хошь с этой грудой мышц.
– Больно надо, очередной псих с «Земли» залетел. В резервациях одно трепло собралось. Поди, вернется и будет байки сочинять, как женщин налево и направо улаживал одним ударом.
– Бить женщину?! Вы что, здесь с ума сошли все! – негодующе крикнул Архимед. – Я попросил бы помолчать и разъяснить, что у вас творится на Рассвете или Клондайке, как вас там еще назвать? К вам что, часто прилетают с Земли?
– Сразу видно, псих. Во-первых, нас называют Белоруски– партизанки, а Амазонки-пиратки ходят по морям-океанам, прошу не путать, – более спокойно, с улыбочкой, произнесла Предводитель. – И давно вы прилетели к нам? Неужто и впрямь Совет решился выпустить пару самцов из резерваций, как намеревался в радиошифровке.
– Вчера. И ни о каких резервациях я не знаю. Я больше года летал по всей Земле в поисках цивилизованных людей, но не встречал, одни дикари. Мы не до конца освоили звездолет, рискуя, спешили к вам. Прилетели и что видим, одни сумасшедшие роботы с прекрасными ополоумевшими девушками.
– Точно! – Нагара словно током пробило. – Амазонки жили на Земле в древнейшие времена и страдали от недостатка мужской ласки.
– Погодь с этими ласками, чернявый, – оборвал я его. – Лучше расскажите, есть ли у вас нормальные люди и как встретиться с ними, где эти резервации?
– Легко, завтра сдадим патрулю, и они вас к ним отвезут. Снова сорвался смех до хрипоты.
– С ними беседовать бесполезно, пошли искать глайдер. Скоро рассвет, и Хакер явно не выдержит нашего отсутствия и посадит «Азимова» на планету, вот тогда будет большая потеха, – Нагар положил руку мне на плечо.
– Ты сказал «Азимов»? У вас есть глайдер? – нотки тревоги зазвучали в голосе белоруски.
– Представьте себе, целый космический крейсер «Айзек Азимов» присядет вам на лужайку да и пальнет по вам мезонными пушками, если не вернемся вовремя.
Над поляной зависла гробовая тишина.
– Эту историю про космического голландца знает каждый, хватит нам пудрить мозги. Сестры, вам они нужны? Маркиза?
Толпа двинулась на нас. Фонарики зажглись ярче, не давая
нам присмотреться. Нагар разразился отборным матом, бросился им навстречу. Послышался женский писк испуга и восторга одновременно, навлекая «огонь» на себя, сея хаос в рядах партизанок. Строй фонарей заплясал хаотично, распался, местами затух. Бешеный рев не унимался, мощная фигура хватала все подряд и за все, не глядя, что это были милые стройные девушки, и волчком запускала в наседавших (рука ударить женщину не поднялась, хотя и безумных). Я под шумок припал к земле и скрылся во тьме, все одно нам их не одолеть, а женщины Нагара просто так убивать не будут,