прежде чем нырнуть в ближайшие от тропинки кусты и затаиться в них. Мысль о том, что эти жуткие звуки мог издавать мой жених, откровенно пугала. Нет, я, конечно, люблю дикую природу, но лучше издали, а самый оптимальный вариант — на картинке. Встретиться вот так вот — вживую — с её представителем я не готова.
Между тем следующий крик раздался уже значительно ближе, и в нём прозвучали нотки откровенного злого предвкушения, словно тот, кто кричал, точно знал, куда и зачем идёт, а главное, был абсолютно уверен в успехе.
Я постаралась вжаться в землю и вспомнить всё, чему меня учили: тут уж не до секретности, уцелеть бы. Постаравшись максимально расслабиться, я прикрыла глаза и стала думать о белых пушистых овечках, которые мирно пасутся на зелёной лужайке, выбирая самые вкусные цветочки розового и белого клевера. Клевера много, овечек тоже, они добродушные, спокойные, жуют себе травку и ни о каких монстрах даже думать не думают… Вот и я тоже такая же овечка… Жую себе цветочки, топчу аккуратными копытцами лужайку, и мне хорошо и вкусно…
Погружение было настолько быстрым, полным и глубоким, что мне уже отчётливо чудился вкус сладких цветов клевера, который я-овечка с аппетитом жую. Интуитивно поняв, что опасное существо отдалилось, я осторожно вынырнула из транса и приоткрыла глаза, но лишь с тем, чтобы тут же их снова закрыть: вот только галлюцинаций мне не хватало для полного счастья.
- Тихо, - шепнул мне обнаружившийся под соседним кустом Гарольд, делая страшные глаза. Ну да, а то без его предупреждения я выскочила бы на дорожку с восторженными воплями.
- Ты чего тут? - высунувшийся из-за косматой ветки Вильгельм сердито посмотрел на меня из-под неизменной кепки. - Ночь на дворе.
- Неужели? - удивилась я и прошипела. - То-то я смотрю — темно на улице. А это, оказывается, ночь…
- Да тихо вы! - шёпотом рявкнул Гарольд. - Смотрите, оно в доме… Вон, через окно видно…
Я перевела взгляд на окна своей комнаты и увидела, что на фоне общей ночной темноты там движется что-то ещё более зловещее, просто сгусток чернильно-чёрного мрака. И был этот сгусток настолько большим, что я с трудом могла себе представить человека такого роста. Хотя с чего я взяла, что это человек…
В комнате между тем раздался грохот, и парк потряс новый вопль, но уже не торжествующий, а полный злости и разочарования. Я гулко сглотнула, представив, что было бы, останься я в своей комнате. Интересно получается: то есть закрытые двери уже не помогают, так, что ли? Как-то мне плохо верилось, что это чёрное нечто зашло просто пожелать мне доброй ночи…
- А чьи это комнаты? - прошипел Гарольд, в глазах которого примерно в равных пропорциях смешались ужас и восторг. - Кому оно там мебель ломает?
- Мои, - зачем-то призналась я, - и я всё больше убеждаюсь, что прогулки на свежем воздухе чрезвычайно благотворны для здоровья. Вот просто жизненно важны…
- А зачем оно к тебе пришло? - по-прежнему едва слышно спросил Вильгельм. - Поцеловать на ночь?
- Я откуда знаю? - огрызнулась я, с грустью представляя, во что превратилась моя уютная спальня, которую я даже не успела оценить по достоинству. - Оно мне не докладывает…
- А оно кто вообще… - начал Гарольд, но быстро заткнулся, так как сгусток мрака выплыл из дома и остановился на освещённом луной небольшом пятачке напротив моей террасы. Его размытые очертания как-то поплыли, формируясь, становясь чётче и острее, стремительно приобретая сходство с человеческой фигурой. Очень большой и даже на вид очень опасной фигурой…
Через несколько секунд напротив моей террасы уже стоял высокий мужчина, с ног до головы закутанный в чёрный плащ. Глубокий капюшон практически полностью скрывал его лицо, виден был лишь подбородок, выглядевший слегка неестественно из-за своей костяной белизны. Оглянувшись, это нечто в плаще замерло, медленно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, словно принюхиваясь. И я вдруг с кристальной чёткостью поняла, что оно сейчас нас найдёт. Просто потому что оно сильнее, древнее и явно обладает гораздо более мощной магией. Я с моим слабым целительским даром такому монстру на один зуб. Будь я одна, я бы попробовала просто убежать, но без меня шансов у двух юных идиотов, за каким-то демоном забравшихся ночью в парк, просто не будет.
Я глубоко вздохнула и повернулась к замершим парням:
- Как только я его уведу, бегите. Очень быстро и очень целенаправленно — к воротам, никуда не сворачивая. Не надо пытаться меня спасать — только навредите. Можете поверить — я знаю, что я делаю.
Не дав ни одному из парней сказать ни слова, я мысленно вознесла молитву всем богам, существующим и выдуманным, одёрнула рубашку и, раздвинув ветки кустарника, шагнула на тропинку.
Фигура стремительно развернулась ко мне, плащ чёрными крыльями взметнулся за её спиной, и мне в лицо уставились два горящих потусторонней жуткой зеленью глаза. Меня словно окутало сырым ледяным воздухом, и я, очень осторожно дозируя, выпустила на свободу совсем небольшую часть своей колдовской силы. Не магии, а именно колдовской, той, что досталась мне от матери-колдуньи. Она словно невесомое пылевое облачко повисла между мной и страшилой в плаще.
« Помни, Кло, - зазвучали в моей голове слова старой Ханны, - колдовской флёр действует на всех одинаково: на живых и мёртвых, на умных и глупых, на королей и фонарщиков. Но пользоваться им нужно очень осторожно, и даже не потому что за использование грозит в лучшем случае тюрьма, и даже смертельная опасность не может служить оправданием. Дело не в этом… Ты можешь не рассчитать и получишь одурманенного маньяка, обуреваемого одной страстью — служить тебе».
- Здравствуй, ты Флавиус? - ляпнула я, стараясь отвлечь монстра от колдовской пыли, к которой он настороженно принюхивался. Услышав мой вопрос, он удивлённо качнул капюшоном, но явной агрессии не проявил, а значит, пыль уже действовала.
- А кто ты тогда? - продолжила расспросы я, потому что молчать и играть в гляделки с чудищем было очень страшно. - Тебя как зовут?
- Меня? - голос у монстра отказался ему под стать: низкий, какой-то утробный, вымораживающий.
- Ну не меня же, - я пожала плечами, стараясь, чтобы коленки не