Читать интересную книгу "Военно-Морской Исекай - Михаил Николаевич Кисличкин"

что она уже склеила ласты. Но я ни пульс, ни дыхание у Альтры не проверял, не до этого нам было, пока преследователь висел на хвосте. А теперь, пока «Истра» не вошла в гавань, мы с Кимой решили осмотреть нашу Альтру и выяснили, что она пусть и без сознания, но еще дышит. Еле-еле, но все-таки. И сердечко у нее бьется. Еще при осмотре выяснилось, что попал я в нее всего лишь один раз, в плечо. Вторая пуля, похоже, ушла в молоко, да и единственная рана выглядела на первый взгляд не смертельной. Сарафанчик, конечно, был здорово заляпан в крови, но сейчас открытого кровотечения уже не было, и крови Альтра потеряла не так уж много.

— Эльфы, — твари довольно живучие, — сказала Кима, когда мы закончили осмотр. — Ничего удивительного. Похоже, она и так была на пределе сил из-за своей магии контроля. Видишь, сколько из носа крови натекло — весь подбородок изляпан. Поэтому сразу после ранения потеряла сознание.

— Длинноухих что, просто так не добить? — поинтересовался я. — Им надо голову отрезать или осиновый кол в сердце вбить?

— Что ты, Леша, зачем такие ужасы? — удивилась Кима. — Они умирают так же, как и люди. Просто эльфы чуть крепче и живут дольше. Отравить их сложнее, эльфы устойчивы к большинству ядов, кровь у них сворачивается быстрее даже в открытых ранах, заражение и гангрена для эльфа — редкость. Но у лесного народа свои болезни, скажем, обычная простуда у них сплошь и рядом оборачивается пневмонией и очень тяжело лечится. А еще размножаются они медленно, зачатие происходит редко. Однако, новая рука у эльфа взамен отрубленной не отрастет и стрела в печень убьет его точно так же, как человека. И вот еще, почему ты называешь эльфов длинноухими? У них нормальные уши, эльфа вообще от человека сразу не отличишь.

— Понятненько, — кивнул я. — «Длинноухие», это слово из нашего мира, не обращай внимания. Знаешь, тот факт, что Альтра жива, всё осложняет. Что нам с эльфой теперь делать? Может быть проще ее добить?

— Зачем? — пожала плечами магичка. — Сдадим городской страже. Вообще-то эльфам запрещено селиться в человеческих городах. У них есть свой континент, за океаном на востоке. Там живут эльфы и другие разумные нелюди. Людей они терпеть не могут, мы их тоже не любим. Ни одно государство их на свою территорию не пускает, человеческий континент для эльфов и прочих нелюдей закрыт. Их земли для нас — тоже. Так не всегда было, раньше были прецеденты. Но они всегда плохо заканчивались.

— Так у вас с ушастыми полный игнор?

— Почему игнор? Торговать — торгуем конечно, это выгодно. Но с рядом оговорок, товарами мы с нелюдями обмениваемся на нейтральных островах и в определенные дни.

— Хм… задумался я. — У вас тут грызня идет. Вольные города, бароны, Империя. Если эльфы, да еще с их способностями разом нагрянут в гости, люди не отобьются.

— Не будет такого никогда, — помотала головой Кима. — Куда им… Наша грызня по сравнению с грызней нелюдей просто ерунда. Они же не только нас, они же и друг друга терпеть не могут. Лесные, они же древние или звездные эльфы ненавидят болотных эльфов, за грязь их считают. Серых и темных эльфов, то есть лунных, они тоже ненавидят, но немного поменьше. Все вместе эльфы ненавидят гномов и орков. Гномы и орки тоже друг друга взаимно ненавидят. Ну, и эльфам отвечают взаимностью. А еще, каждый эльфийских, гномий или орочий клан не любит остальные кланы иу них идет постоянная внутривидовая грызня. На самом деле, если разобраться, люди — самый дружелюбный, добрый и договороспособный разумный вид в природе. Ну, относительно других видов, конечно. Мы, люди, слабее эльфов в магии и физически слабее орков и гномов, мы не столь хитры, но нам проще объединяться. А у этих — магичка ткнула пальцем в Альтру, — сплошные амбиции и гордость. Их кланы сплошь и рядом даже против общего врага дружить не способны.

— Ладно, что-то я отвлеклась, — задумалась магичка. — Так вот, Альтру надо сдать страже. Должны же мы как-то объясниться за произошедшее? Выдадим эльфу властям, и всё всем сразу будет понятно. Она наверняка лишь часть агентуры какого-то клана в Акселе. Не сама же она все придумала? Я уверена, что ее на нас навели, чтобы угнать «Истру» вместе со всей командой. Думаю, история с жабами на острове Вейк стала каким-то образом известна древним эльфам. А уникальное железное судно, которое может ходить против ветра и течения, да еще с укомплектованной командой техносов, которые умеют с ним управляться, это большая ценность. Какой-нибудь клан с его помощью может получить преимущество перед остальными. До наших гильдейских бюрократов все доходит медленно, как до спящего в болоте бегемота, а эльфы сообразили быстрее. А еще у них неподалеку корабль был. Я так думаю. Вот они и спланировали операцию по угону, наглую, на рывок. И почти преуспели. Впрочем, Альтра сама властям обо всем расскажет, когда за нее палачи примутся. Что за клан она представляет, что они хотели, почему вмешались в людские дела, где остальная агентура…

При этих словах лежавшая перед нами в тесной подсобке Альтра вдруг закашлялась, с трудом выплюнула изо рта мокрый кровавой сгусток и неожиданно открыла зеленые глаза, все в красной сеточке капилляров.

— Не надо, — еле слышно произнесла она.

— Что? — переспросила Кима, удивленно глядя на эльфу.

— Сдавать меня властям не надо. Пожалуйста…я очень прошу.

Не говоря ни слова, я достал из кобуры свой ПМ и, сняв предохранитель, направил ствол в голову Альтре.

— Слушай меня сюда, девочка, — твердо сказал я. — Если я почувствую, что ты опять ковыряешься у меня в голове или я пойму, что что-то чересчур тебе сочувствую, то я сразу же прострелю тебе голову. Понятно?! Второй раз со мной эти штуки не пройдут.

— Понятно, — слабо ответила эльфа. — Не бойся меня, человек. У меня нет сил на магию, да и я не буду больше применять её к вам. Обещаю. Где наш корабль? Вы сумели убежать от него?

— Здесь вопросы задаю я, — мотнул я головой. — Кто ты такая и из какого клана?

— Зачем тебе сейчас это знать? — болезненно поморщилась Альтра. — Давай я лучше отвечу на более важный вопрос. Вы ведь оба из Акселя, верно? Коли так, то вы прекрасно знаете, что в этом городе все продается и покупается и все имеет свою цену. Мертвая, я не стою и ста эрисов, а вот живая я гораздо дороже. Если вы отдадите