Мы еще немного поговорили, обменялись координатами и расстались: у профессора начиналась лекция, а мне пора было ехать в контору, при светлы очи шефа.
Стоя в очередной пробке, я обдумывала минувший разговор с профессором. Беседа оставила двоякое впечатление. С одной стороны — все хорошо и даже здорово. Я договорилась о сотрудничестве с одним из ведущих специалистов по русской иконе. А с другой — ничего конкретного я так и не узнала. Да, я получила несколько адресов, рекомендаций и разрешений при встречах ссылаться на самого Шварца, но что толку? Пока ощутимых прорывов не было.
Правда Шварц немого просветил меня на интересующую тему, и задал нужное направление работы для моей мысли, но все равно — будущая деятельность на этом поприще выглядела туманно и загадочно. Да и самой не мешало было кое-что почитать и кое в чем разобраться.
Вообще, исторической подоплеке я впоследствии отдала много своего времени. Мне всегда казалось странным, что такому важному периоду в жизни страны, как правлению Бориса Годунова в соответствующих книгах уделяется, по-моему, недостаточно интереса. А получению самостоятельности русской церковью внимания вообще мало. Казалось бы: приобретение автокефальности, установление патриаршества — событие второе по значимости после крещения Руси! А поди ж ты — в учебниках или вообще молчок, или пара слов. Даже в истории русской церкви об этом сказано как-то схематично и чрезмерно гладко. Складывалось впечатление, что кто-то что-то крупно не договаривал на эту тему.
9. Новолунье
Когда я, наконец, добрался до своего дома и с наслаждением разлегся на диване, наступила ночь. Глубокая и непроглядная. Еще вчера меня предупредили, что «завтра не будет Луны»: новолунье — что уж тут поделаешь. Все кругом затихло и замерло. Люди за стеной, да и вообще все соседи спали, наступила то редкое время суток, когда хотелось просто лежать и ни о чем не думать. Ни о чем важном.
В этом мире уже все делается так легко, что даже не надо ни о чем думать — кто-то давно уже размышляет за меня. У кого-то работа такая — думать за других. За меня с вами. Мы всё меньше и меньше загружаем свои мозги. Зачем? Ведь кто-то уже все просчитает за нас в телевизоре, в интернете, даже в газете, которую мы иногда вытаскиваем из почтового ящика, и вместо того, чтобы сразу выбросить, читаем и принимаем как откровение. Каждую статью про экономику, про мир, про войну. Кто-то уже решил, кто плохой, а кто хороший, и написал об этом в новостях. А мы жрем чужое мнение, не подумав, верно ли оно на самом деле. Все, что запомнилось с глубокого детства, так это то, что «газеты пишут правду», «радио не врет» и «телевизор не врет». А теперь еще и «новости в интернете не врут».
Я иду к заказчику, вкалываю весь день как пчела, иду домой, где обязательный интернет, «вкусная книга» и телевизор перед сном. Или перед сексом. Моя жизнь на выходных разбавляется алкоголем, который из меня делает еще более безмозглое и тупое существо, а потом я встречаюсь и говорю с другими такими же пчелами о вещах, которые сам же прочитал или услышал. С пчелами, которых по недоразумению называю друзьями. Мы сидим, пьем и болтаем обо всем на свете. В конце концов, радуемся, что мы говорим об одном и том же и не одиноки в суждениях, что навязал кто-то, кого мы никогда и нигде не видели и не увидим.
Наша жизнь проходит в тумане, наши ценности составлены из коктейля вранья, иллюзий и денег, сдобрены затертой мыслью, будто «семья прежде всего». Прежде всего? А какая разница, что прежде, а что потом, если всё сливается в сумму месячной зарплаты, которую мы тратим на себя, или на того, кто из нас эти деньги вытягивает словно вампир? Как выйти из этого круговорота? Из системы, которая забирает с самого рождения?
Лучше вообще ни о чем не думать. Так проще.
Из-за этого недуманья я довольно быстро провалился в настоящий сон.
Мне приснился кошмар, что весь мир пропал, и остался только маленький фрагмент моего дома с моей квартирой и мной в этой квартире. Я лежал в самом центре этого кусочка, а за его пределами — первозданный хаос и пустое ничто. Даже вакуума нет. Причем хаос этот медленно наступал, съедая миллиметр за миллиметром жалкий огрызок привычной реальности, в которой я пребывал один-одинешенек. А мой мир, его остатки, таяли, будто кусочек льда в стакане сока. От такого кошмара я проснулся, немедленно осознав, что никакой это не сон.
Из-за напавшего вдруг ужаса я закричал, но голоса не было. Звук умер, так и не родившись из моего горла. Тогда я схватил тапок и ударил им об пол. Полная тишина.
Не зная, что мне теперь делать, я встал, подошел к внешней двери и посмотрел в глазок. Ничего не увидел. Щелкнул выключателем — безрезультатно. Видимо отсутствовало электричество. Проводной телефон тоже молчал. Даже мобильник не проявлял привычных признаков жизни. Но свет вокруг меня все-таки имелся — какой-то рассеянный, невнятный, призрачный, без четкого источника. Казалось — светились понемногу все предметы: стены, двери, мебель, потолок, пол. Даже два вчера приготовленных на выброс полиэтиленовых пакета с мусором испускали слабое равномерное свечение.
Я осторожно отпер наружную дверь и выглянул. Лестницы не существовало. Еще частично сохранялся кафельный пол перед дверью, плиточки на площадке, а дальше, там, где обычно находился лифт, все обрывалось. Дверь к соседям выглядела так, будто ее рассекли вдоль, а дальнюю половинку сожрала пустота. Все остальное тоже будто срезали острым ножом, и за пределами ровной границы темным занавесом начиналось невообразимое ничто. Это последнее тихо наступало.
Как может выглядеть ничто? Правильно — никак не может. Нечему выглядеть.
Я вернулся в прихожую, взял оба мусорных мешка, вышел на площадку, которая, по-моему, еще немного сократилась, и зашвырнул пакеты в наступающий хаос. Ничего не произошло. Брошенные мною мешки спокойно исчезли, как только пересекли надвигавшуюся границу.
И тут вдруг накатило.
Все пространство вокруг стало каким-то тягучим и вязким, словно болотная тина. Я завяз в нем, как оса в густом меду. Изо всех сил кое-как переполз через порог, закрыл ставшую вдруг невероятно тяжелой дверь — почему-то тогда это казалось немыслимо важным — и потащился к дивану. На меня навалилась свинцовая усталость, даже думать сделалось тяжело. Единственной мыслью осталось желание упасть и забыть про все. Лишь бы лежать и ничего не знать. Я еле-еле дополз до дивана, взобрался на него и мгновенно ушел в сон.
Разбудила ворона. Она сидела прямо на ограждении балкона и нагло каркала в моем направлении, совсем не смущаясь возможностью неудовольствия с чьей-либо стороны. В тот момент для меня не было звука прекраснее ее голоса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});