Они показали, что силы десанта недостаточны для того, чтобы противостоять сосредоточенным красным резервам. 9/22 августа П. Гюльцгоф отметил в своем дневнике, что, выйдя утром из Арбузовой балки, его батарея участвовала в пяти боях и пяти атаках и к вечеру заночевала в станице Ольгинской.
Отступление главных сил десанта группы генерала Улагая
Ночью на 10/23 августа генералы Улагай и Драценко отдают приказ 2-й Кубанской и Сводной дивизиям отходить к станице Гривенской (тогда же была отправлена телеграмма в Ставку с просьбой присылки кораблей в Приморско-Ахтарскую для принятия на борт десанта). Днем красные безуспешно атакуют части 1-й Кубанской дивизии. Станицы Брыньковская и Ольгинская переходят из рук в руки.
Мариупольская флотилия совершает 2-й поход на Ахтарский рейд с десантом, транспорты которого проходят через перебоину косы Долгой. «После встречи с транспортами у Камышеватского мыса решено было высаживаться на мысе ввиду возможного присутствия больших сил десанта в море» (С. Колбасьев). Пока транспорты красных производили высадку, их канонерские лодки повторили обстрел станицы Приморско-Ахтарской. Весь этот день транспорты красных высаживали войска у Камышеватского мыса. Вечером с юго-запада пришли четыре канонерские лодки и один миноносец отряда Кубанского десанта, которые держались на горизонте, ожидая ночи и желая, пользуясь преимуществом хода, поставить красную флотилию на полосу лунного света. Бой на лунной полосе был для красных слишком невыгодным, и они, уклонившись от него, повернули на 180 градусов и удалились. Их транспорты, высадив десант на мысе, проследовали через перебоину в Мариуполь. Военные суда десанта нашли боевой отряд красных на рассвете у Белосарайской косы, но преследовать не могли.
Ночью на 11/24 августа, опасаясь охвата обоих флангов, десант оставил станицу и станцию Тимошевскую, отойдя через станицу Роговскую на хутор Гречаного. Красным частям Тимошевский узел достался ценой упорного боя и тяжелых потерь. Несмотря на свое тройное превосходство в этом районе, красные не одержали решительного успеха: части десанта ушли не расстроенными и сохранившими за собой свободу действий. Развертываясь по линии реки Бейсуга, большевики сосредоточивались для нанесения удара по базе Кубанского десанта в Приморско-Ахтарской, с которой был скован генерал Улагай. К вечеру того же дня десантники удержали свое расположение у Брыньковской и Ольгинской. С утра 10/23 августа командование десантом считало свое положение критическим и ожидало энергичного нажима красных. Полагая невозможным активно противостоять этому нажиму в течение 10/23 августа, оно продолжало оттягивать свои части для прикрытия основных направлений, соединяющих десант с морем.
Красное командование думало иначе. Не зная истинных сил и состояния десанта и находясь еще под влиянием его прежних успехов, угрозы Екатеринодару и опасности восстания местного населения, а оно могло бы дать не менее 20–30 тысяч новых бойцов, красные в исходе боев 9/22 августа не только не увидели трудного положения группы генерала Улагая, а, наоборот, считали, что десант, не связанный их действиями, с утра 10/23 августа поведет наступление в сторону Екатеринодара. Поэтому внимание командования 9-й армии в это время было приковано к подготовке отражения предполагавшегося наступления десанта, на удержание Тимошевской и на прикрытие Екатеринодара, а не на развитие достигнутых 9/22 августа успехов и организации преследования. Таким образом, основные силы красных с утра 10/23 августа получили оборонительную группировку и пассивные задачи. Однако события, совершившиеся в этот день, оказали огромное влияние на дальнейший ход операции.
10/23 августа главные силы десанта находились в районе станица Ольгинская – хутор Сербина – поселок Добровольный. Красные днем овладели Ново-Николаевской и наступали на Ново-Ниже-Стеблиевскую, грозя отрезать десанту путь отступления на Ачуев. Однако положение десанта за этот день значительно окрепло.
Группа генерала Бабиева после полного разгрома 25-й бригады красных, не успев оказать помощи дивизии генерала Казановича, ночью на 10/23 августа сосредоточилась в Роговской и Ново-Джерелиевской. Днем генерал Бабиев отошел в район Ольгинская – Добровольный. Оставленный им заслон в Ново-Джерелиевской только ночью соединился с главными силами в Ольгинской (Приморско-Ахтарская красными еще не была занята). Дивизия генерала Казановича днем, не входя в соприкосновение с противником, отошла через хутор Гречаного на Глубоко-Ериковскую. Конная дивизия генерала Шифнер-Маркевича к вечеру (10/23 августа) сосредоточилась в районе Степная— Ново-Ниже-Стеблиевская, где к этому времени сосредоточились все тыловые учреждения десанта. Связь с морем была установлена по тракту Ново-Ниже-Стеблиевская – Ачуев, туда же была перенесена Приморская база. Сущность такой группировки десанта сводилась к сосредоточению сил на флангах при слабом центре.
Считая Кубанский фронт главным, Ставка еще 9/22 августа переезжает в Керчь для непосредственного руководства операцией. Однако этот день совпал с днем поражения частей десанта и потерей связи штаба генерала Улагая с Крымом. Для установления этой связи и изучения обстановки на месте из Керчи на аэроплане в Ново-Ниже-Стеблиевскую вылетает генерал-квартирмейстер штаба генерал Коновалов, который 10/23 августа сменил генерала Драценко. 10/23 августа генерал Врангель и начальник штаба генерал Шатилов прибывают в Керчь. У генерала Врангеля теплится надежда, что очищение красными Тамани даст возможность перевода базы на Таманский полуостров и оттеснение противника на восток. Алексеевский полк снова занимает станицу Брыньковскую.
В 17 часов 20 минут 10/23 августа ни командарм IX, ни его части ничего не знали о десанте. Вечером того же дня (в 23 часа 50 минут) был издан приказ командарма № 075, в котором предписывается частям, находящимся в Екатеринодаре, уничтожить десант: «Ни время суток, т. е. ни день, ни ночь, ни усталость людей и лошадей не должны препятствовать для нанесения противнику окончательного удара, помня одно… что наивысшее напряжение сил в течение нескольких часов может положить окончательный предел всяким попыткам белогвардейских врангелевских генералов, осложнив положение на Кубани, поставить в тяжелое положение Советскую Россию».
Но десант, оправившись от боев 9/22 августа, в свою очередь намечал на 11/24 августа переход к активным действиям: сдержать красные части на своем правом фланге и центре, а группой генерала Бабиева разгромить правый фланг группы начдива 9, выйти в тылы красных, наступающих севернее болотистой полосы Роговская – Степная. Это составляло новый план борьбы десанта с противником, который в этот момент уже имел значительное превосходство сил и вызывал панику у некоторых лиц командования и в частях десанта. Красные же неотступным преследованием могли бы в кратчайший срок ликвидировать группу генерала Улагая. Но время было упущено, и противник снова встретил активное противодействие десантников.
11/24 августа группа генерала Бабиева (1-я Кубанская конная дивизия, Константиновское пехотное военное училище, Алексеевский пехотный полк, две сотни Терского полка) занимала район Ольгинская – поселок Добровольный – хутор Сербина. Вторая Кубанская конная дивизия: район Степная – Кирпили – Глубокоериковская. Сводно-Кубанская дивизия генерала Казановича