Когда сеанс был окончен, Мертвец встал и потянулся, словно оценивая какие-то изменения в себе, затем заключил:
— Хорошо! У вас, мастер, отличные способности и прекрасное умение концентрировать поток. Сколько я вам должен?
— Пустяки, — отмахнулся демон, — тот, кто сражался с моими людьми плечом к плечу, всегда может рассчитывать на мою помощь. И спасибо за комплимент.
— Тогда примите мою благодарность. Я ваш должник, мастер Воробей. Но еще одна просьба — не нужно афишировать мои странные привычки.
— Разумеется…
* * *
На следующее утро мы двинулись в путь. Дворянин-болотник, сопровождавший нас в качестве проводника и заложника, обещал, что нападений больше не будет — и не обманул. Местные убедились, что добыча — какой бы заманчивой она ни выглядела — окажется не стоящей предстоящих потерь. Так что Болотный Край мы пересекли без приключений — если, конечно само путешествие по этой удивительной стране не считать приключением…
Да… Тот, кто побывал в Болотном Крае, никогда не назовет Геву «страной грязи»… Уже днем мы миновали всего лишь сырые заболоченные земли и вступили в бескрайнее царство болот. Болота здесь не просто встречались на каждом шагу — наоборот, сухие участки были небольшими островками среди топей. Сухие участки — это я выражаюсь фигурально, чтобы подчеркнуть, что кое-где сырая, перемешанная с тиной и гнилью почва не колыхалась под ногами…
«Люди есть везде» пояснял когда-то мне, пришельцу, эльф. Удивительно, но в этих местах люди жили тоже. Ни гномам, ни эльфам, ни даже оркам никогда бы, скорее всего, и в голову не пришло селиться в этом ужасающем месте… Только люди осмелились обосноваться здесь. И жили в дикости и нищете, что усугублялось тем обстоятельством, что «старшие» народы не оставили здесь следов своей древней культуры. Людям здесь не у кого было учиться, не у кого перенимать знания…
И возможно поэтому суеверий здесь было в избытке. Они — суеверия — во многом подменяли ортодоксальную религию, удивительным образом сплетаясь и срастаясь с ней… Сопровождавший нас дворянин охотно рассказывал страшные сказки здешних мест — одну за другой. И его рассказу вторил скрип деревьев, раскачивающихся на ненадежной почве при малейшем ветре, глухие вздохи трясины, пузырящейся болотными газами, да чавканье зеленоватой жижи под ногами. Эта отвратительная субстанция выступала между бревен и жердей, которыми была вымощена наша дорога, чмокала и квакала при каждом шаге, неохотно выпуская ноги пешеходов и конские копыта — словно болото, затаившееся под тонким слоем рукотворной тверди, тянуло жадные пальцы и пыталось схватить, удержать, подтащить поближе к своим бездонным омутам…
Все это, конечно, способствовало эффекту, производимому рассказам болотника — а тот не скупился на всякую жуть о болотных чудищах, гигантских змеях, оживших утопленниках и, естественно, упырях. Ннаонна при этом то морщилась, то скептически посмеивалась — она больше не пыталась искать родню…
— А что, сэр Антес, — спросил я как-то местного рыцаря после очередной его байки, — не обитают ли в ваших болотах еще и демоны?
— Нет, мастер капитан, с нас хватает и своей нечисти, а демоны — суть порождение досужих умов в больших городах…
— Отчего же, добрый сэр, вы так скептически настроены относительно демонов?
— Оттого, что места наши — грязны и мокры, а демон — существо огненное и чистое. Таковые качества фантазии подскажет лишь жизнь в чистоте, тепле и уюте, что присуще большим городам!
— Да вы философ, любезный сэр Антес! — ухмыльнулся даже слушавший нашу беседу граф Гезнур, в последнее время обычно хмурый и нетерпеливый.
— Вы чересчур добры, — отмахнулся тот, — хотя, впрочем, постойте. Мои же собственные сервы жаловались, что на них нападал какой-то демон! Представьте себе, они не могли придумать ничего более умного… Маленький такой крылатый демон… Укусил мальчишку и скрылся…
— А скажите, сэр, — заинтересовался я, — у мальчишки этого нет ли магических способностей?
— А кто его знает, — пожал плечами дворянин, — может и есть… Мальчишка подлого происхождения, сын колдуна…
Так-так, мой чертенок, похоже, побывал совсем недавно во владениях нашего заложника, то есть он продолжает двигаться впереди нас… А монахи с их караваном?..
— А монахи? Не проходили ли этим путем монахи с конвоем закованных в цепи людей?
— Были недавно, два дня тому назад… Да они постоянно этой же дорогой шастают, монахи…
— Интересно, интересно… А вы или ваши благородные соседи — не пытались ли устроить им… как бы это сказать…
Я замялся, не находя достаточно безобидных формулировок, чтобы спросить о разбойничьем нападении, но сэр Антес из Дашстеля меня понял с полуслова:
— Нет, мастер капитан, мы их не трогаем. Зачем? Рабов они всегда водят самых дешевых, пожилых… Такие в наших болотах долго не протянут… Что с них, с монахов-то, взять? Зато если история дойдет до церковного начальства — так потом вони и писку столько будет… Нет, пусть уж ходят…
Тут я не сдержался и мстительно заявил:
— А вот тут вы просчитались. Это не монахи, а переодетые контрабандисты и фальшивомонетчики. Они добывают золото в горах Страха и чеканят поддельные имперские кроны. А конвои дешевых рабов — прикрытие. Прошляпили вы, благородный сэр, уж не обижайтесь на меня…
— М-да? Ну кто бы мог подумать? — только и промолвил рыцарь.
Но по его задумчивому виду я заключил, что благородный сэр уже делает кое-какие выводы и строит кое-какие планы…
* * *
Аньг раскрыл глаза и попытался сесть. Резкая боль швырнула его обратно на жесткое ложе и выжала из пересохшего горла тихий стон. Тут же над ним склонился Счастливчик Кари. Удовлетворенно кивнув, авантюрист промолвил:
— Ну, что я говорил? А они еще сомневались в словах старого мудрого Кари! Ты жив!
— Жив? — машинально переспросил Аньг и попросил, — пить…
— Конечно, конечно, пей, — Кари осторожно приподнял золотоволосую голову юноши и принялся поить его из чашечки, — пей… пей… Это как лекарство…
С трудом оторвавшись от сосуда, Аньг спросил:
— Что это за гадость?
— Лекарство. Вино, родниковая вода из источника блаженного Мирна и кое-какие травы. Лола собрала. Знаешь ли, друг мой, что ты совершенно разрушил мою личную жизнь? Лола отказалась ночевать с тобой в одной палатке, а я боялся выпустить тебя из-под присмотра… А Лола сказала, что лучше будет спать под открытым небом и одна, чем делить кров с полупокойником, который вот-вот окочурится совсем… Но травы все же собрала какие-то и вот…
— Постой, Кари… Ты сказал — источник блаженного Мирна? Это же далеко…
— Ну да. Мы далеко ушли от того проклятого замка, где полегла вся твоя малышня…
— И тащили меня с собой? Но как, я же остался там?.. Должен был остаться…
— Верно, малыш. Ты сделал все, чтобы навеки остаться там — вопреки моим предупреждениям. Но я ведь — твой друг! Твой единственный друг, если желаешь знать. Я заставил Ренки и прочих вернуться и обшарить всю ту кормушку для ворон, которую сволочь Ирс устроил у своего замка…
— И все наши…
— Да, малыш. Они все лежали на том кровавом поле… Вся твоя «паства», наши мальчики — все как один… Уже остыли. Только в тебе теплилось дыхание… И знаешь, я был уверен, что найду тебя живым. Я всегда знал, что ты — не такой, как другие, ты не мог сдохнуть просто так… Ты должен был уцелеть — и старый Кари, твой друг Счастливчик Кари помог тебе…
— Не понимаю… Почему я — «не такой как другие»?
— Видишь ли, малыш, если бы я все еще мог верить, я бы сказал, что тебя хранит некое божество… Хотя бы твой «Гилфинг-дитя»… Если бы я все еще мог верить… Теперь же я поостерегусь пытаться что-то объяснить, но только я знаю — ты еще не исполнил своего предназначения в этом Мире… А значит — ты не можешь умереть. И все, кто окажется рядом с тобой — тоже будут живы… Может поэтому я держусь около тебя? — разбойник говорил уже, пожалуй, сам с собой, — нет, не знаю… Но все же я постараюсь, чтобы ты был жив, парень…